Ссылка на файл: >>>>>> http://file-portal.ru/Стихи о войне 1941 1945 известных поэтов/
Поэты о Великой Отечественной войне. Стихи военных и послевоенных лет
Стихотворения русских поэтов о Великой Отечественной войне 1941 — 1945 годов
Стихи о войне 1941-1945 для школьников 5-7 класса известных поэтов
Мы собрали для вас лучшие стихотворения отечественных поэтов о великих днях Великой Отечественной войны. Это живой голос свидетелей-очевидцев. Сегодня, когда не стихают громкие исторические споры и дискуссии о Великой Отечественной войне, именно военная поэзия, стихи современников о тех страшных днях — лучшее и беспристрастное свидетельство о нашей истории. Столько было за спиною Городов, местечек, сел, Что в село свое родное Не заметил, как вошел. Не один вошел — со взводом, Не по улице прямой — Под огнем, по огородам Добирается домой…. Кто подумал бы когда-то, Что достанется бойцу С заряженною гранатой К своему ползти крыльцу? А мечтал он, может статься, Подойти путем другим, У окошка постучаться Жданным гостем, дорогим. На крылечке том с усмешкой Притаиться, замереть. Вот жена впотьмах от спешки Дверь не может отпереть. И слова, и смех, и слезы — Все в одно сольется тут. И к губам, сухим с мороза, Губы теплые прильнут. Дети кинутся, обнимут… Младший здорово подрос… Нет, не так тебе, родимый, Заявиться довелось. Повернулись по-иному Все надежды, все дела. На войну ушел из дому, А война и в дом пришла. Смерть свистит над головами, Снег снарядами изрыт. И жена в холодной яме Где-нибудь с детьми сидит. И твоя родная хата, Где ты жил не первый год, Под огнем из автоматов В борозденках держит взвод. Это я здесь виноватый, Хата все-таки моя. А поэтому, ребята, — Говорит он, — дайте я…. И к своей избе хозяин, По-хозяйски строг, суров, За сугробом подползает Вдоль плетня и клетки дров. И лежат, следят ребята: Вот он снег отгреб рукой, Вот привстал. В окно — граната, И гремит разрыв глухой…. И неспешно, деловито Встал хозяин, вытер пот… Сизый дым в окне разбитом, И свободен путь вперед. Затянул ремень потуже, Отряхнулся над стеной, Заглянул в окно снаружи — И к своим: А когда селенье взяли, К командиру поскорей: Теперь нельзя ли Повидать жену, детей?.. Лейтенант, его ровесник, Воду пьет из котелка. Но гляди, справляйся срочно, Тут походу не конец. Перед войной, как будто в знак беды, Чтоб легче не была, явившись в новости, Морозами неслыханной суровости Пожгло и уничтожило сады. И тяжко было сердцу удрученному Средь буйной видеть зелени иной Торчащие по-зимнему, по-черному Деревья, что не ожили весной. Под их корой, как у бревна отхлупшею, Виднелся мертвенный коричневый нагар. И повсеместно избранные, лучшие Постиг деревья гибельный удар…. Деревья умерщвленные С нежданной силой ожили опять, Живые ветки выдали, зеленые…. Я знаю, никакой моей вины В том, что другие не пришли с войны, В том, что они — кто старше, кто моложе — Остались там, и не о том же речь, Что я их мог, но не сумел сберечь, — Речь не о том, но все же, все же, все же…. Вдоль развороченных дорог И разоренных сел Мы шли по звездам на восток, — Товарища я вел. Он отставал, он кровь терял, Он пулю нес в груди И всю дорогу повторял: Наверно, если б ранен был И шел в степи чужой, Я точно так бы говорил И не кривил душой. А если б он тащил меня, Товарища-бойца, Он точно так же, как и я, Тащил бы до конца…. Мы шли кустами, шли стерней: В канавке где-нибудь Ловили воду пятерней, Чтоб горло обмануть,. О пище что же говорить, — Не главная беда. Но как хотелось нам курить! Курить — вот это да…. Где разживалися огнем, Мы лист ольховый жгли, Как в детстве, где-нибудь в ночном, Когда коней пасли…. Быть может, кто-нибудь иной Расскажет лучше нас, Как горько по земле родной Идти, в ночи таясь. Как трудно дух бойца беречь, Чуть что скрываясь в тень. Чужую, вражью слышать речь Близ русских деревень. Как зябко спать в сырой копне В осенний холод, в дождь, Спиной к спине — и все ж во сне Дрожать. И каждый шорох, каждый хруст Тревожит твой привал… Да, я запомнил каждый куст, Что нам приют давал. Запомнил каждое крыльцо, Куда пришлось ступать, Запомнил женщин всех в лицо, Как собственную мать. Они делили с нами хлеб — Пшеничный ли, ржаной, — Они нас выводили в степь Тропинкой потайной. Им наша боль была больна, — Своя беда не в счет. Их было много, но одна… О ней и речь идет. Пойдешь да сляжешь на беду В пути перед зимой. У нас тут глушь, В тени мой бабий двор. Случись что, немцы, — муж и муж, И весь тут разговор. И хлеба в нынешнем году Мне не поесть самой, И сала хватит. Гремя, на стол сковороду Подвинула с золой. Она взглянула на него: На подоконник локотком Так горько опершись, Она сидела босиком На лавке. Переступили мы порог, Но не забыть уж мне Ни тех босых сиротских ног, Ни локтя на окне. Нет, не казалася дурней От слез ее краса, Лишь губы детские полней Да искристей глаза. Да горячее кровь лица, Закрытого рукой. А как легко сходить с крыльца, Пусть скажет кто другой…. Обоих жалко было мне, Но чем тут пособить? Хотела в собственной избе Ее к рукам прибрать, Обмыть, одеть и при себе Держать — не потерять,. И чуять рядом по ночам, — Такую вел я речь. Он молчал, Не поднимая плеч…. Бывают всякие дела, — Ну, что ж, в конце концов Ведь нас не женщина ждала, Ждал фронт своих бойцов. Мы пробирались по кустам, Брели, ползли кой-как. И снег нас в поле не застал, И не заметил враг. И рану тяжкую в груди Осилил спутник мой. И все, что было позади, Занесено зимой. И вот теперь, по всем местам Печального пути, В обратный путь досталось нам С дивизией идти. Что ж, сердце, вволю постучи, — Настал и наш черед. Повозки, пушки, тягачи И танки — все вперед! Вперед — погода хороша, Какая б ни была! Вперед — дождалася душа Того, чего ждала! Вперед дорога — не назад, Вперед — веселый труд; Вперед — и плечи не болят, И сапоги не трут. И люди, — каждый молодцом, — Горят: Нет, ты назад пройди бойцом, Вперед пойдет любой. Кто рядом — всяк Приятель и родня. Эй ты, земляк, тащи табак! Свояк, земляк, дружок, браток, И все добры, дружны. Но с кем шагал ты на восток, То друг иной цены…. И хоть оставила война Следы свои на всем, И хоть земля оголена, Искажена огнем, —. Но все ж знакомые места, Как будто край родной. Я промолчал, и он умолк, Прервался разговор. А я б и сам добавить мог, Сказать: Где хата наша и крыльцо С ведерком на скамье? И мокрое от слез лицо, Что снилося и мне?.. Дымком несет в рядах колонн От кухни полевой. И вот деревня с двух сторон Дороги боевой. Неполный ряд домов-калек, Покинутых с зимы. И там на ужин и ночлег Расположились мы. И два бойца вокруг глядят, Деревню узнают, Где много дней тому назад Нашли они приют. Где печь для них, как для родных, Топили в ночь тайком. Где, уважая отдых их, Ходили босиком. Где ждали их потом с мольбой И мукой день за днем… И печь с обрушенной трубой Теперь на месте том. Да сорванная, в стороне, Часть крыши. Да черная вода на дне Оплывших круглых ям. Это было здесь жилье, Людской отрадный дом. И здесь мы видели ее, Ту, что осталась в нем. И проводила, от лица Не отнимая рук, Тебя, защитника, бойца. Пусть в сердце боль тебе, как нож, По рукоять войдет. И ты пойдешь Еще быстрей вперед. Вперед, за каждый дом родной, За каждый добрый взгляд, Что повстречался нам с тобой, Когда мы шли назад. И за кусок, и за глоток, Что женщина дала, И за любовь ее, браток, Хоть без поры была. Вперед — за час прощальный тот, За память встречи той… — Вперед, и только, брат, вперед, Сказал товарищ мой…. Он плакал горестно, солдат, О девушке своей, Ни муж, ни брат, ни кум, ни сват И не любовник ей. И я тогда подумал: Ведь потому лишь сам держусь, Что плакать мне нельзя. А если б я, — случись так вдруг, — Не удержался здесь, То удержался б он, мой друг, На то и дружба есть…. И, постояв еще вдвоем, Два друга, два бойца, Мы с ним пошли. И мы идем На Запад. Нас двадцать миллионов От неизвестных и до знаменитых, Сразить которых годы не вольны, Нас двадцать миллионов незабытых, Убитых, не вернувшихся с войны. Нет, не исчезли мы в кромешном дыме, Где путь, как на вершину, был не прям. Еще мы женам снимся молодыми, И мальчиками снимся матерям. А в День Победы сходим с пьедесталов, И в окнах свет покуда не погас, Мы все от рядовых до генералов Находимся незримо среди вас. Есть у войны печальный день начальный, А в этот день вы радостью пьяны. Бьет колокол над нами поминальный, И гул венчальный льется с вышины. Мы не забылись вековыми снами, И всякий раз у Вечного огня Вам долг велит советоваться с нами, Как бы в раздумье головы клоня. И пусть не покидает вас забота Знать волю не вернувшихся с войны, И перед награждением кого-то И перед осуждением вины. Все то, что мы в окопах защищали Иль возвращали, кинувшись в прорыв, Беречь и защищать вам завещали, Единственные жизни положив. Как на медалях, после нас отлитых, Мы все перед Отечеством равны Нас двадцать миллионов незабытых, Убитых, не вернувшихся с войны. Где в облаках зияет шрам наскальный, В любом часу от солнца до луны Бьет колокол над нами поминальный И гул венчальный льется с вышины. И хоть списали нас военкоматы, Но недругу придется взять в расчет, Что в бой пойдут и мертвые солдаты, Когда живых тревога призовет. Будь отвратима, адова година. Но мы готовы на передовой, Воскреснув, вновь погибнуть до едина, Чтоб не погиб там ни один живой. И вы должны, о многом беспокоясь, Пред злом ни шагу не подавшись вспять, На нашу незапятнанную совесть Достойное равнение держать. Живите долго, праведно живите, Стремясь весь мир к собратству сопричесть, И никакой из наций не хулите, Храня в зените собственную честь. Каких имен нет на могильных плитах! Их всех племен оставили сыны. Нас двадцать миллионов незабытых, Убитых, не вернувшихся с войны. Падучих звезд мерцает зов сигнальный, А ветки ив плакучих склонены. РОДИНА Касаясь трех великих океанов, Она лежит, раскинув города, Покрыта сеткою меридианов, Непобедима, широка, горда. Но в час, когда последняя граната Уже занесена в твоей руке И в краткий миг припомнить разом надо Все, что у нас осталось вдалеке,. Ты вспоминаешь не страну большую, Какую ты изъездил и узнал, Ты вспоминаешь родину — такую, Какой ее ты в детстве увидал. Клочок земли, припавший к трем березам, Далекую дорогу за леском, Речонку со скрипучим перевозом, Песчаный берег с низким ивняком. Вот где нам посчастливилось родиться, Где на всю жизнь, до смерти, мы нашли Ту горсть земли, которая годится, Чтоб видеть в ней приметы всей земли. Да, можно выжить в зной, в грозу, в морозы, Да, можно голодать и холодать, Идти на смерть… Но эти три березы При жизни никому нельзя отдать. АТАКА Когда ты по свистку, по знаку, Встав на растоптанном снегу, Готовясь броситься в атаку, Винтовку вскинул на бегу,. Какой уютной показалась Тебе холодная земля, Как все на ней запоминалось: Едва заметные пригорки, Разрывов дымные следы, Щепоть рассыпанной махорки И льдинки пролитой воды. Казалось, чтобы оторваться, Рук мало — надо два крыла. Казалось, если лечь, остаться — Земля бы крепостью была. Пусть снег метет, пусть ветер гонит, Пускай лежать здесь много дней. На ней никто не тронет. Лишь крепче прижимайся к ней. Ты этим мыслям жадно верил Секунду с четвертью, пока Ты сам длину им не отмерил Длиною ротного свистка. Когда осекся звук короткий, Ты в тот неуловимый миг Уже тяжелою походкой Бежал по снегу напрямик. Осталась только сила ветра, И грузный шаг по целине, И те последних тридцать метров, Где жизнь со смертью наравне! Суркову Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины, Как шли бесконечные, злые дожди, Как кринки несли нам усталые женщины, Прижав, как детей, от дождя их к груди,. Как слезы они вытирали украдкою, Как вслед нам шептали: Слезами измеренный чаще, чем верстами, Шел тракт, на пригорках скрываясь из глаз: Деревни, деревни, деревни с погостами, Как будто на них вся Россия сошлась,. Как будто за каждою русской околицей, Крестом своих рук ограждая живых, Всем миром сойдясь, наши прадеды молятся За в бога не верящих внуков своих. Ты знаешь, наверное, все-таки Родина — Не дом городской, где я празднично жил, А эти проселки, что дедами пройдены, С простыми крестами их русских могил. Не знаю, как ты, а меня с деревенскою Дорожной тоской от села до села, Со вдовьей слезою и с песнею женскою Впервые война на проселках свела. Ну что им сказать, чем утешить могли мы их? Но, горе поняв своим бабьим чутьем, Ты помнишь, старуха сказала: Ты знаешь, Алеша, ночами мне кажется, Что следом за мной их идут голоса. По русским обычаям, только пожарища На русской земле раскидав позади, На наших глазах умирали товарищи, По-русски рубаху рванув на груди. Нас пули с тобою пока еще милуют. Но, трижды поверив, что жизнь уже вся, Я все-таки горд был за самую милую, За горькую землю, где я родился,. За то, что на ней умереть мне завещано, Что русская мать нас на свет родила, Что, в бой провожая нас, русская женщина По-русски три раза меня обняла. Сын не простился с ней. За десять лет на том и этом свете Ему зачтутся эти десять дней. Его везли из крепости, из Бреста. Был исцарапан пулями лафет. Отцу казалось, что надежней места Отныне в мире для ребенка нет. Отец был ранен, и разбита пушка. Привязанный к щиту, чтоб не упал, Прижав к груди заснувшую игрушку, Седой мальчишка на лафете спал. Мы шли ему навстречу из России. Проснувшись, он махал войскам рукой… Ты говоришь, что есть еще другие, Что я там был и мне пора домой…. Ты это горе знаешь понаслышке, А нам оно оборвало сердца. Кто раз увидел этого мальчишку, Домой прийти не сможет до конца. Я должен видеть теми же глазами, Которыми я плакал там, в пыли, Как тот мальчишка возвратится с нами И поцелует горсть своей земли. За все, чем мы с тобою дорожили, Призвал нас к бою воинский закон. Теперь мой дом не там, где прежде жили, А там, где отнят у мальчишки он. СЛАВА За пять минут уж снегом талым Шинель запорошилась вся. Он на земле лежит, усталым Движеньем руку занеся. Его никто не знает. Но мы еще на полпути, И слава мертвых окрыляет Тех, кто вперед решил идти. В нас есть суровая свобода: На слезы обрекая мать, Бессмертье своего народа Своею смертью покупать. ЧЕРЕЗ ДВАДЦАТЬ ЛЕТ Пожар стихал. Всю ночь, как будто так и надо, Уже не поражая слух, К нам долетала канонада. И между сабель и сапог, До стремени не доставая, Внизу, как тихий василек, Бродила девочка чужая. Где дом ее, что сталось с ней В ту ночь пожара — мы не знали. Перегибаясь к ней с коней, К себе на седла поднимали. Пожара отсвет голубой Навек в глазах ее остался. Она, как маленький зверек, К косматой бурке прижималась, И глаза синий уголек Все догореть не мог, казалось. Когда-нибудь в тиши ночной С черемухой и майской дремой, У женщины совсем чужой И всем нам вовсе незнакомой,. Заметив грусть и забытье Без всякой видимой причины, Что с нею, спросит у нее Чужой, не знавший нас, мужчина. А у нее сверкнет слеза, И, вздрогнув, словно от удара, Она поднимет вдруг глаза С далеким отблеском пожара:. Деревни будут догорать, И кто-то под ночные трубы Девчонку будет поднимать В седло, накрывши буркой грубой. Только очень жди, Жди, когда наводят грусть Желтые дожди, Жди, когда снега метут, Жди, когда жара, Жди, когда других не ждут, Позабыв вчера. Жди, когда из дальних мест Писем не придет, Жди, когда уж надоест Всем, кто вместе ждет. Жди меня, и я вернусь, Не желай добра Всем, кто знает наизусть, Что забыть пора. Пусть поверят сын и мать В то, что нет меня, Пусть друзья устанут ждать, Сядут у огня, Выпьют горькое вино На помин души… Жди. И с ними заодно Выпить не спеши. Жди меня, и я вернусь, Всем смертям назло. Кто не ждал меня, тот пусть Скажет: Не понять, не ждавшим им, Как среди огня Ожиданием своим Ты спасла меня. Как я выжил, будем знать Только мы с тобой,- Просто ты умела ждать, Как никто другой. ЗАПАС ПРОЧНОСТИ До сих пор не совсем понимаю, Как же я, и худа, и мала, Сквозь пожары к победному Маю В кирзачах стопудовых дошла. И откуда взялось столько силы Даже в самых слабейших из нас?.. БИНТЫ Глаза бойца слезами налиты, Лежит он, напружиненный и белый, А я должна приросшие бинты С него сорвать одним движеньем смелым. Одним движеньем — так учили нас. Одним движеньем — только в этом жалость… Но встретившись со взглядом страшных глаз, Я на движенье это не решалась. На бинт я щедро перекись лила, Стараясь отмочить его без боли. А фельдшерица становилась зла И повторяла: Так с каждым церемониться — беда. Но раненые метили всегда Попасть в мои медлительные руки. Не надо рвать приросшие бинты, Когда их можно снять почти без боли. Я это поняла, поймешь и ты… Как жалко, что науке доброты Нельзя по книжкам научиться в школе! Побледнев, Стиснув зубы до хруста, От родного окопа Одна Ты должна оторваться, И бруствер Проскочить под обстрелом Должна. Даже танки Они же из стали! В трех шагах от окопа Горят. И тысячу — во сне. Кто говорит, что на войне не страшно, Тот ничего не знает о войне. Шагают бойцы по ней. Шагаем и мы — девчата, Похожие на парней. Нет, это горят не хаты — То юность моя в огне… Идут по войне девчата, Похожие на парней. ЗИНКА Памяти однополчанки — Героя Советского Союза Зины Самсоновой. Мы легли у разбитой ели, Ждем, когда же начнет светлеть. Под шинелью вдвоем теплее На продрогшей, сырой земле. Где-то в яблочном захолустье Мама, мамка моя живет. У тебя есть друзья, любимый, У меня лишь она одна. Пахнет в хате квашней и дымом, За порогом бурлит весна. Знаешь, Юлька, я против грусти, Но сегодня она не в счет… Отогрелись мы еле-еле, Вдруг нежданный приказ: С каждым днем становилось горше, Шли без митингов и знамен. В окруженье попал под Оршей Наш потрепанный батальон. Зинка нас повела в атаку, Мы пробились по черной ржи, По воронкам и буеракам, Через смертные рубежи. Мы не ждали посмертной славы, Мы хотели со славой жить. Ее тело своей шинелью Укрывала я, зубы сжав, Белорусские ветры пели О рязанских глухих садах. Где-то в яблочном захолустье Мама, мамка твоя живет. У меня есть друзья, любимый, У нее ты была одна. И старушка в цветастом платье У иконы свечу зажгла. Я не знаю, как написать ей, Чтоб тебя она не ждала…. И прямо на бегу Девочка в заштопанной шинели Разбросала руки на снегу. Я дошла до цели… Но в степи, на волжском берегу, Девочка в заштопанной шинели Разбросала руки на снегу. СТРАШНАЯ СКАЗКА Все переменится вокруг. Детей разбуженных испуг Вовеки не простится. Не сможет позабыться страх, Изборождавший лица. Сторицей должен будет враг За это поплатиться. Сполна зачтется время, Когда он делал, что хотел, Как Ирод в Вифлееме. Настанет новый, лучший век. Мученья маленьких калек Не смогут позабыться. ОЖИВШАЯ ФРЕСКА Как прежде, падали снаряды. Высокое, как в дальнем плаваньи, Ночное небо Сталинграда Качалось в штукатурном саване. Земля гудела, как молебен Об отвращеньи бомбы воющей, Кадильницею дым и щебень Выбрасывая из побоища. Когда урывками, меж схваток, Он под огнем своих проведывал, Необъяснимый отпечаток Привычности его преследовал. Где мог он видеть этот ежик Домов с бездонными проломами? Свидетельства былых бомбежек Казались сказочно знакомыми. Что означала в черной раме Четырехпалая отметина? Кого напоминало пламя И выломанные паркетины? И вдруг он вспомнил детство, детство, И монастырский сад, и грешников, И с общиною по соседству Свист соловьев и пересмешников. Он мать сжимал рукой сыновней. И от копья Архистратига ли По темной росписи часовни В такие ямы черти прыгали. И мальчик облекался в латы, За мать в воображеньи ратуя, И налетал на супостата С такой же свастикой хвостатою. А рядом в конном поединке Сиял над змеем лик Георгия. И на пруду цвели кувшинки, И птиц безумствовали оргии. И родина, как голос пущи, Как зов в лесу и грохот отзыва, Манила музыкой зовущей И пахла почкою березовой. О, как он вспомнил те полянки Теперь, когда своей погонею Он топчет вражеские танки С их грозной чешуей драконьею! Он перешел земли границы, И будущность, как ширь небесная, Уже бушует, а не снится, Приблизившаяся, чудесная. ВЕСНА Bсе нынешней весной особое. Я даже выразить не пробую, Как на душе светло и тихо. Иначе думается, пишется, И громкою октавой в хоре Земной могучий голос слышится Освобожденных территорий. Bесеннее дыханье родины Смывает след зимы с пространства И черные от слез обводины С заплаканных очей славянства. Везде трава готова вылезти, И улицы старинной Праги Молчат, одна другой извилистей, Но заиграют, как овраги. Сказанья Чехии, Моравии И Сербии с весенней негой, Сорвавши пелену бесправия, Цветами выйдут из-под снега. Все дымкой сказочной подернется, Подобно завиткам по стенам В боярской золоченой горнице И на Василии блаженном. Мечтателю и полуночнику Москва милей всего на свете. Он дома, у первоисточника Всего, чем будет цвесть столетье. ЛОЖНАЯ ТРЕВОГА Корыта и ушаты, Нескладица с утра, Дождливые закаты, Сырые вечера,. Когда рыданье вдовье Относит за бугор, Я с нею всею кровью И вижу смерть в упор. Я вижу из передней В окно, как всякий год, Своей поры последней Отсроченный приход. Пути себе расчистив, На жизнь мою с холма Сквозь желтый ужас листьев Уставилась зима. В ЗЕМЛЯНКЕ Бьется в тесной печурке огонь, На поленьях смола, как слеза, И поет мне в землянке гармонь Про улыбку твою и глаза. О тебе мне шептали кусты В белоснежных полях под Москвой. Я хочу, чтоб услышала ты, Как тоскует мой голос живой. Между нами снега и снега. До тебя мне дойти не легко, А до смерти — четыре шага. Пой, гармоника, вьюге назло, Заплутавшее счастье зови. Мне в холодной землянке тепло От твой негасимой любви. УТРО ПОБЕДЫ Где трава от росы и от крови сырая, Где зрачки пулеметов свирепо глядят, В полный рост, над окопом переднего края, Поднялся победитель-солдат. Сердце билось о ребра прерывисто, часто. Тишина… Тишина… Не во сне — наяву. И в душе, тосковавшей по свету и ласке, Ожил радости прежней певучий поток. И нагнулся солдат и к простреленной каске Осторожно приладил цветок. Снова ожили в памяти были живые — Подмосковье в снегах и в огне Сталинград. За четыре немыслимых года впервые, Как ребенок, заплакал солдат. Так стоял пехотинец, смеясь и рыдая, Сапогом попирая колючий плетень. За плечами пылала заря молодая, Предвещая солнечный день. Ну что с того, что я там был. Я был давно, я все забыл. Не помню дней, не помню дат. И тех форсированных рек. Я рядовой, я имярек. Я меткой пули недолет. Я лед кровавый в январе. Я крепко впаян в этот лед. Я в нем как мушка в янтаре. Не помню дат, не помню дней, названий вспомнить не могу. Я топот загнанных коней. Я хриплый окрик на бегу. Я миг непрожитого дня, я бой на дальнем рубеже. Я пламя вечного огня, и пламя гильзы в блиндаже. В том грозном быть или не быть. Я это все почти забыл, я это все хочу забыть. Я не участвую в войне, война участвует во мне. И пламя вечного огня горит на скулах у меня. Уже меня не исключить из этих лет, из той войны. Уже меня не излечить от тех снегов, от той зимы. И с той зимой, и с той землей, уже меня не разлучить. До тех снегов, где вам уже моих следов не различить. В солдатской могиле — десятки мужчин: Лишенные силы, лежат как один. Устало лопаты мелькают вдали, Как будто солдаты жалеют земли. Вдоль борта на бричке, средь павших вчера, Раскинув косички, лежит медсестра. Глядят виновато, не зная, как быть: В могилу к солдатам иль рядом долбить? К какому решенью солдаты придут? Дымят самокрутки, мрачнеет заря, И сосны в округе в молчанье не зря…. Нелепая служба — солдат хоронить! Минуя воронки, телеги скрипят, И вот в стороне уж кирками стучат. По Ленинграду смерть метет, Она теперь везде, Как ветер. Мы не встречаем Новый год — Он в Ленинграде незаметен. Дома — Без света и тепла, И без конца пожары рядом. Враг зажигалками дотла Спалил Бадаевские склады. И мы Бадаевской землей Теперь сластим пустую воду. Земля с золой, Земля с золой — Наследье Прожитого года. Блокадным бедам нет границ: Мы глохнем Под снарядным гулом, От наших довоенных лиц Остались Лишь глаза и скулы. И мы Обходим зеркала, Чтобы себя не испугаться… Не новогодние дела У осажденных ленинградцев… Здесь Даже спички лишней нет. И мы, Коптилки зажигая, Как люди первобытных лет Огонь Из камня высекаем. И тихой тенью Смерть сейчас Ползет за каждым человеком. И все же В городе у нас Не будет Каменного века! Кто сможет, Завтра вновь пойдет Под вой метели На заводы. В блокадных днях Мы так и не узнали: Меж юностью и детством Где черта? Нам в сорок третьем Выдали медали, И только в сорок пятом — Паспорта. И в этом нет беды… Но взрослым людям, Уже прожившим многие года, Вдруг страшно оттого, Что мы не будем Ни старше, ни взрослее, Чем тогда…. Опять война, Опять блокада… А может, нам о них забыть? Ведь это правда, что устали Мы от рассказов о войне И о блокаде пролистали Стихов достаточно вполне. Правы И убедительны слова. Но даже если это правда, Такая правда — Не права! Чтоб снова На земной планете Не повторилось той зимы, Нам нужно, Чтобы наши дети Об этом помнили, Как мы! Я не напрасно беспокоюсь, Чтоб не забылась та война: Ведь эта память — наша совесть. Она, Как сила, нам нужна…. Но отец о войне Говорить отказался, Только брови нахмурил И тихо сказал: Так в кино лишь бывает И то не всегда. Я б их всех шашкой острой Покрошил, если б только Был взрослым тогда. Их погнали, как скот, К нам фашисты-паскуды И заставили силой Всех нас убивать. Но уж тут кто кого. Жить нам тоже хотелось, Да к тому же свой дом нам Пришлось защищать. На войне было все — Кровь, жестокость и смелость. И поверь, нелегко мне Войну вспоминать. Я до Варшавы Шел с пехотой, Оглох от танковых атак. Ел, все, что было… И с охотой — Курил лесной эрзац-табак. И пулеметной Жесткой плетью В боях исхлестан до костей, Я бился насмерть С черной смертью, Но не поддался даже ей. Стоял, как трактор на ремонте, С немецкой пулею в бедре… И, как положено на фронте — Тельняшку жарил на костре. Но в День Победы Чуть не помер В объятиях радостных друзей. Пришел домой… Но не крылечка, Не материнских теплых рук… Холодная чернела печка, Ржавел заброшенный утюг. И слезы жгли Похлеще водки, Я наземь бросил костыли, Снял полинялую пилотку, В кисет насыпал горсть земли. Когда последний взрыв раздался, Не умерла война во мне: Я долго, долго оставался Солдатом в мирной тишине. Глядел на нивы и опушки, Но лезли мысли прежних дней: Как лучше здесь поставить пушки, Где вырыть линию траншей. Боями бредил в сновидениях, Порой все ночи напролет, То отдавал распоряжения, А то командовал: В военном госпитале или в медсанбате, А то и просто санинструктором в полку Ты, медсестра, всегда была с солдатом, И он перед тобой всегда в долгу. Тащила ли истерзанного из воронки, Или вела его, контуженного, в тыл, Ты потихоньку плакала в сторонке, А он тебя всегда любил. О, девушка, как много видела ты горя, Как долго ты месила фронтовую грязь! Но улыбалась ты всегда тому, который Ругал войну, от боли матерясь. Ты много неудобств на фронте испытала, Но сохранила нежность и любовь! И слышал я, солдат, как ты шептала: На захолустном польском полустанке О чем-то русском сетует гармонь, И нежный голос девушки-минчанки Теплом души нас греет, как огонь. Спят в эшелоне бывшие солдаты… В товарных, на полу, на сквозняке И в снах спокойных, ласковых, крылатых Они сейчас, наверно, вдалеке…. Пусть спят друзья, а мы прокоротаем Ночь на границе, сидя у костра. Согреемся крутым солдатским чаем Послушаем, что нам споет сестра. Мы так давно сидели без тревоги… Сегодня, братья, нам заданий нет. Сосед… — А что с ногой? Укоротили малость… — Вот так-то друг… — И снова тишина… И вдруг ко мне, да так, что сердце сжалось, — Не отвернется? Примет, потому что Ты мирных снов вернул ей теплоту. Она, родная, примет, обласкает. И в километре от ночной стоянки Увидел я над крышами дымки. Там — Родина… На польском полустанке Спокойно спят друзья-фронтовики. Стали тихими наши дворы, Наши мальчики головы подняли, Повзрослели они до поры,. На пороге едва помаячили И ушли за солдатом — солдат… До свидания мальчики! Мальчики, Постарайтесь вернуться назад. Нет, не прячьтесь, вы будьте высокими Не жалейте ни пуль, ни гранат, И себя не щадите вы, и все-таки Постарайтесь вернуться назад. Ах война, что ж ты подлая сделала: Вместо свадеб — разлуки и дым. Наши девочки платьица белые Раздарили сестренкам своим. Сапоги — ну куда от них денешься? Да зеленые крылья погон… Вы наплюйте на сплетников, девочки, Мы сведем с ними счеты потом. Пусть болтают, что верить вам не во что, Что идете войной наугад… До свидания, девочки! Девочки, Постарайтесь вернуться назад. Бери шинель, пошли домой А мы с тобой, брат, из пехоты, А летом лучше, чем зимой. С войной покончили мы счёты, Бери шинель, пошли домой! Война нас гнула и косила, Пришёл конец и ей самой. Четыре года мать без сына, Бери шинель, пошли домой! К золе и к пеплу наших улиц Опять, опять, товарищ мой, Скворцы пропавшие вернулись, Бери шинель, пошли домой! А ты с закрытыми очами Спишь под фанерною звездой. Вставай, вставай, однополчанин, Бери шинель пошли домой! Что я скажу твоим домашним, Как встану я перед вдовой? Неужто клясться днем вчерашним, Бери шинель пошли домой! Мы все — войны шальные дети, И генерал, и рядовой. Опять весна на белом свете, Бери шинель, пошли домой! На прежний пиджак поменяю шинель. Вернутся полки из похода, Такая сегодня погода. А сабля сечет, да и кровь все течет. Брехня, что у смерти есть точный расчет, Что где-то я в поле остался… Назначь мне свиданье, Настасья! В назначенный час заиграет трубач, Что есть нам удача средь всех неудач, Что все мы еще молодые И крылья у нас золотые…. Почему все не так? Вроде все как всегда: То же небо опять голубое, Тот же лес, тот же воздух и та же вода, Только он не вернулся из боя. Тот же лес, тот же воздух и та же вода, Только он не вернулся из боя. Мне теперь не понять, кто же прав был из нас В наших спорах без сна и покоя. Мне не стало хватать его только сейчас, Когда он не вернулся из боя. Он молчал невпопад и не в такт подпевал, Он всегда говорил про другое, Он мне спать не давал, он с восходом вставал, А вчера не вернулся из боя. То, что пусто теперь, — не про то разговор. Вдруг заметил я — нас было двое. Для меня будто ветром задуло костер, Когда он не вернулся из боя. Нынче вырвалась, словно из плена, весна. По ошибке окликнул его я: А в ответ — тишина: Он вчера не вернулся из боя. Наши мертвые нас не оставят в беде, Наши павшие как часовые. Отражается небо в лесу, как в воде, И деревья стоят голубые. Нам и места в землянке хватало вполне, Нам и время текло — для обоих. Это я не вернулся из боя. Стихи о войне — годов. Редакция портала "Православие и мир". Подборка редких фотографий Елизаветы Федоровны Романовой. В Липецкой области трагически завершился поиск трехлетнего Артема Кузнецова. И что из этого вышло. Подождать с этим до свадьбы 7, Сохранить чистоту и страдать — или предать себя? Мы не успели 4, В поисках любимого дела — начать все заново 4, У людей должен быть выбор — где и как стареть 4, Петербургская митрополия сочла исчерпанным конфликт по поводу крещения детей без согласия родителей 4, Да, мой предок совершил тяжкий грех 4, Если мы честно идем к Господу — наш путь правильный 3, В Подмосковье отстранили от работы врачей из-за смерти ребенка 3, Редакция портала "Православие и мир" 8, Ксения Кнорре Дмитриева 5, Ежедневное интернет-издание о том, как быть православным сегодня. Помочь Правмиру Подписаться на рассылку. Счастья много не бывает. Навигация Главное Документы Аналитика и комментарии. Дорога к храму Первые шаги в Храме Колокольные звоны Паломничество Православные праздники в году Рождество Христово — 7 января в году Крещение Господне — 19 января в году Благовещение Богородицы — 7 апреля в году Вход Господень в Иерусалим Вербное Воскресенье — 9 апреля в году Вознесение Господне в году — 25 мая Рождество Богородицы — 21 сентября в году Воздвижение Креста — 27 сентября в году Покров Богородицы — 14 октября в году Введение во храм Пресвятой Богородицы — 4 декабря в году Сретение Господне — 15 февраля в году Воскресение Христово Пасха — 16 апреля в году Праздников Праздник Троица в году — 4 июня День святых апостолов Петра и Павла — 12 июля в году Преображение Господне Ялочный спас в году — 19 августа Успение Богородицы в году — 28 августа Усекновение главы Иоанна Предтечи — 11 сентября года Богослужение Таинства Церкви Таинство Покаяния Исповедь Таинство Крещения Таинство Причащения Таинство Венчания Таинство Елеосвящения Таинства Церкви Пост Великий пост в году — с 27 февраля по 14 апреля Петров пост в году — с 12 июня по 11 июля Успенский пост в году — 14—27 августа Рождественский пост в году: Православные молитвы, молитвы святым, утренние и вечерние молитвы Поминовение усопших Икона: Православные иконы Инфографика Жизнь Церкви Монашество Миссионерство Люди Церкви Праведники Дневник иеромонаха Никона Новомученики Патриарх Святейший Патриарх Алексий II Святейший Патриарх Кирилл Святейший Патриарх Тихон Святейший Патриарх Пимен Богословие Навигатор Толкования Вопросы священнику Православие в мире Жизнь родного прихода. Рассказы Греция Палестина Африка Израиль Грузия Япония Узбекистан США Китай Индия Франция Сирия Пакистан Египет Латинская Америка Испания Италия Ливия Великобритания Аргентина Болгария Чехия и Словакия Религии и конфессии Секты Атеизм Оккультизм и мифы Справки Беседы о главном О грехах и добродетелях Исповедь шопоголика Проповеди Популярные статьи Слово Пастыря Митрополит Сурожский Антоний митрополит Антоний Сурожский прп. Серафим Саровский Старец Паисий Святогорец Святитель Николай Сербский Протоиерей Всеволод Шпиллер Протоиерей Александр Ильяшенко архим. Иоанн Крестьянкин Протоиерей Валентин Амфитеатров Протоиерей Алексий Уминский Храм Всемилостивого Спаса. Личный опыт веры Одиночество Спорт Наши современники Инвалиды Защитники Отечества Психология Скорби и болезни Болезни детей Смерть. Жизнь после смерти Про смелых и больших людей Православная кухня Постные блюда Блиц-опрос. Аналитические обозрения Полемика Новости редакции На правах рекламы Патриотизм Медицина СМИ Манипулирование Блоги Мониторинг СМИ История православной журналистики Дайджест Журнал "Направо" Журнал "Виноград" Нескучный сад События Интервью Жизнь в Церкви Общее дело Семья и личность ЖМП Мегаполис Экология Политика Мир Викторины Кризис Демография Образование Тесты Работа тайм-менеджмент Милосердие Наши опросы. Наука и вера Философия. До брака Переписка Николая Александровича Романова и принцессы Алисы Гессенской Беременность и роды Усыновление Взаимоотношения в семье Воспитание детей Многодетные семьи Приемные дети Детям Сказки Рассказы Папа, мама, восемь детей и грузовик Маленькая принцесса История перед сном Измена. Фото Видео Аудио Медиа-статьи. Стихи о войне — годов Редакция портала "Православие и мир" 1 февраля г. Стихотворения о Великой Отечественной войне Мы собрали для вас лучшие стихотворения отечественных поэтов о великих днях Великой Отечественной войны. Не один вошел — со взводом, Не по улице прямой — Под огнем, по огородам Добирается домой… Кто подумал бы когда-то, Что достанется бойцу С заряженною гранатой К своему ползти крыльцу? А поэтому, ребята, — Говорит он, — дайте я… И к своей избе хозяин, По-хозяйски строг, суров, За сугробом подползает Вдоль плетня и клетки дров. В окно — граната, И гремит разрыв глухой… И неспешно, деловито Встал хозяин, вытер пот… Сизый дым в окне разбитом, И свободен путь вперед. И повсеместно избранные, лучшие Постиг деревья гибельный удар… Прошли года. Деревья умерщвленные С нежданной силой ожили опять, Живые ветки выдали, зеленые… Прошла война. А ты все плачешь, мать. Я знаю, никакой моей вины Я знаю, никакой моей вины В том, что другие не пришли с войны, В том, что они — кто старше, кто моложе — Остались там, и не о том же речь, Что я их мог, но не сумел сберечь, — Речь не о том, но все же, все же, все же… Баллада о товарище Вдоль развороченных дорог И разоренных сел Мы шли по звездам на восток, — Товарища я вел. Иди… Наверно, если б ранен был И шел в степи чужой, Я точно так бы говорил И не кривил душой. А если б он тащил меня, Товарища-бойца, Он точно так же, как и я, Тащил бы до конца… Мы шли кустами, шли стерней: В канавке где-нибудь Ловили воду пятерней, Чтоб горло обмануть, О пище что же говорить, — Не главная беда. Курить — вот это да… Где разживалися огнем, Мы лист ольховый жгли, Как в детстве, где-нибудь в ночном, Когда коней пасли… Быть может, кто-нибудь иной Расскажет лучше нас, Как горько по земле родной Идти, в ночи таясь. А как легко сходить с крыльца, Пусть скажет кто другой… Обоих жалко было мне, Но чем тут пособить? Хотела в собственной избе Ее к рукам прибрать, Обмыть, одеть и при себе Держать — не потерять, И чуять рядом по ночам, — Такую вел я речь. Он молчал, Не поднимая плеч… Бывают всякие дела, — Ну, что ж, в конце концов Ведь нас не женщина ждала, Ждал фронт своих бойцов. Но с кем шагал ты на восток, То друг иной цены… И хоть оставила война Следы свои на всем, И хоть земля оголена, Искажена огнем, — Но все ж знакомые места, Как будто край родной. Оглянись вокруг… Пусть в сердце боль тебе, как нож, По рукоять войдет. Вперед — за час прощальный тот, За память встречи той… — Вперед, и только, брат, вперед, Сказал товарищ мой… Он плакал горестно, солдат, О девушке своей, Ни муж, ни брат, ни кум, ни сват И не любовник ей. А если б я, — случись так вдруг, — Не удержался здесь, То удержался б он, мой друг, На то и дружба есть… И, постояв еще вдвоем, Два друга, два бойца, Мы с ним пошли. Расул Гамзатов Нас двадцать миллионов От неизвестных и до знаменитых, Сразить которых годы не вольны, Нас двадцать миллионов незабытых, Убитых, не вернувшихся с войны. Но в час, когда последняя граната Уже занесена в твоей руке И в краткий миг припомнить разом надо Все, что у нас осталось вдалеке, Ты вспоминаешь не страну большую, Какую ты изъездил и узнал, Ты вспоминаешь родину — такую, Какой ее ты в детстве увидал. АТАКА Когда ты по свистку, по знаку, Встав на растоптанном снегу, Готовясь броситься в атаку, Винтовку вскинул на бегу, Какой уютной показалась Тебе холодная земля, Как все на ней запоминалось: Примерзший стебель ковыля, Едва заметные пригорки, Разрывов дымные следы, Щепоть рассыпанной махорки И льдинки пролитой воды. Суркову Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины, Как шли бесконечные, злые дожди, Как кринки несли нам усталые женщины, Прижав, как детей, от дождя их к груди, Как слезы они вытирали украдкою, Как вслед нам шептали: Деревни, деревни, деревни с погостами, Как будто на них вся Россия сошлась, Как будто за каждою русской околицей, Крестом своих рук ограждая живых, Всем миром сойдясь, наши прадеды молятся За в бога не верящих внуков своих. Но, трижды поверив, что жизнь уже вся, Я все-таки горд был за самую милую, За горькую землю, где я родился, За то, что на ней умереть мне завещано, Что русская мать нас на свет родила, Что, в бой провожая нас, русская женщина По-русски три раза меня обняла. Проснувшись, он махал войскам рукой… Ты говоришь, что есть еще другие, Что я там был и мне пора домой… Ты это горе знаешь понаслышке, А нам оно оборвало сердца. Когда-нибудь в тиши ночной С черемухой и майской дремой, У женщины совсем чужой И всем нам вовсе незнакомой, Заметив грусть и забытье Без всякой видимой причины, Что с нею, спросит у нее Чужой, не знавший нас, мужчина. А у нее сверкнет слеза, И, вздрогнув, словно от удара, Она поднимет вдруг глаза С далеким отблеском пожара: Юлия Друнина ЗАПАС ПРОЧНОСТИ До сих пор не совсем понимаю, Как же я, и худа, и мала, Сквозь пожары к победному Маю В кирзачах стопудовых дошла. Анна Ахматова КЛЯТВА И та, что сегодня прощается с милым,- Пусть боль свою в силу она переплавит. Мы детям клянемся, клянемся могилам, Что нас покориться никто не заставит! Июль , Ленинград МУЖЕСТВО Мы знаем, что ныне лежит на весах И что совершается ныне. Час мужества пробил на наших часах, И мужество нас не покинет. Не страшно под пулями мертвыми лечь, Не горько остаться без крова, И мы сохраним тебя, русская речь, Великое русское слово. Свободным и чистым тебя пронесем, И внукам дадим, и от плена спасем Навеки! Ни плохих, ни хороших, ни средних… Все они по своим местам, Где ни первых нет, ни последних… Все они опочили там. Вот о вас и напишут книжки: К нам оттуда родные березы Тянут ветки и ждут и зовут, И могучие деды-морозы С нами сомкнутым строем идут. Пусть женщины выше поднимут детей, Спасенных от тысячи тысяч смертей,— Так мы долгожданной ответим. ЛОЖНАЯ ТРЕВОГА Корыта и ушаты, Нескладица с утра, Дождливые закаты, Сырые вечера, Проглоченные слезы Во вздохах темноты, И зовы паровоза С шестнадцатой версты. И ранние потемки В саду и на дворе, И мелкие поломки, И все как в сентябре. А днем простор осенний Пронизывает вой Тоскою голошенья С погоста за рекой. Арсений Тарковский СУББОТА, 21 ИЮНЯ Пусть роют щели хоть под воскресенье. В моих руках надежда на спасенье. Как я хотел вернуться в до-войны, Предупредить, кого убить должны. Мне вон тому сказать необходимо: Я знаю час, когда начнут войну, Кто выживет, и кто умрет в плену, И кто из нас окажется героем, И кто расстрелян будет перед строем, И сам я видел вражеских солдат, Уже заполонивших Сталинград, И видел я, как русская пехота Штурмует Бранденбургские ворота. Что до врага, то все известно мне, Как ни одной разведке на войне. Я говорю — не слушают, не слышат, Несут цветы, субботним ветром дышат, Уходят, пропусков не выдают, В домашний возвращаются уют. И я уже не помню сам, откуда Пришел сюда и что случилось чудо. В окне еще светло, И накрест не заклеено стекло. Под этим снегом трупы еще лежат вокруг, И в воздухе морозном остались взмахи рук. Ни шагу знаки смерти ступить нам не дают. Сегодня снова, снова убитые встают. Сейчас они услышат, как снегири поют. Мне бы ехать с бойцами, Грызть бы мне сухари, Петь да спать бы ночами От зари до зари, У вокзалов разбитых Брать крутой кипяток — Бездомовный напиток — В жестяной котелок. Мне б из этого рая Никуда не глядеть, С темнотой засыпая, Ничего не хотеть — Ни дороги попятной, Разоренной войной, Ни туда, ни обратно, Ни на фронт, ни домой,— Но торопит, рыдая, Песня стольких разлук, Жизнь моя кочевая, Твой скрежещущий стук. Алексей Сурков В ЗЕМЛЯНКЕ Бьется в тесной печурке огонь, На поленьях смола, как слеза, И поет мне в землянке гармонь Про улыбку твою и глаза. Юрий Левитанский Ну что с того, что я там был Ну что с того, что я там был. Дымят самокрутки, мрачнеет заря, И сосны в округе в молчанье не зря… Январская стужа: Воронов 31 декабря года По Ленинграду смерть метет, Она теперь везде, Как ветер. В блокадных днях мы так и не узнали… В блокадных днях Мы так и не узнали: Петр Сидоров О себе. Седоков В военном госпитале или в медсанбате, А то и просто санинструктором в полку Ты, медсестра, всегда была с солдатом, И он перед тобой всегда в долгу. Спят в эшелоне бывшие солдаты… В товарных, на полу, на сквозняке И в снах спокойных, ласковых, крылатых Они сейчас, наверно, вдалеке… Пусть спят друзья, а мы прокоротаем Ночь на границе, сидя у костра. Стали тихими наши дворы, Наши мальчики головы подняли, Повзрослели они до поры, На пороге едва помаячили И ушли за солдатом — солдат… До свидания мальчики! Мальчики, Постарайтесь вернуться назад Нет, не прячьтесь, вы будьте высокими Не жалейте ни пуль, ни гранат, И себя не щадите вы, и все-таки Постарайтесь вернуться назад. Вот уже обновляют знамена. И строят в колонны. И булыжник на площади чист, как паркет на полу. А все же на Запад идут и идут эшелоны. И над похоронкой заходятся бабы в тылу. Вот со стекол содрали кресты из полосок бумаги. Затемненье уже ни к чему. Вот от копоти свечек уже очищают иконы. Но с красным крестом все идут и идут эшелоны, Хотя и потери по сводкам не так велики. Уже зацветают повсюду сады. И землю прогрело, и воду во рвах. Уже не маячат над городом аэростаты. Замолкли сирены, готовясь победу трубить. А ротные все-таки выйти успеют в комбаты, Которых пока еще запросто могут убить. Вот уже зазвучали трофейные аккордеоны, Вот и клятвы слышны жить в согласье, любви, без долгов, А все же на Запад идут и идут эшелоны, А нам показалось, совсем не осталось врагов. Великая Отечественная Война , война , Стихи о войне , стихотвоения. Стихи о войне — годов Редакция портала "Православие и мир" Мы собрали для вас лучшие стихотворения отечественных поэтов о великих днях Великой Отечественной войны. Сегодня мы работаем благодаря вашей помощи — благодаря тем средствам, которые жертвуют наши дорогие читатели. Помогите нам работать дальше! Пожертвования осуществляются через платёжный сервис CloudPayments. Знайте, сегодня время одиночества. В Москве в связи с Днем памяти и скорби зажгли свечей. Новостная служба "Православие и мир". Редкие фотографии Елизаветы Федоровны. Быть христианами, а не играть в христианство. Как директор фонда попросила звезд спеть в помощь детям-сиротам. У людей должен быть выбор — где и как стареть 4, Петербургская митрополия сочла исчерпанным конфликт по поводу крещения детей без согласия родителей 4, Да, мой предок совершил тяжкий грех 4, Протоиерей Георгий Эдельштейн: Если мы честно идем к Господу — наш путь правильный 3, В Подмосковье отстранили от работы врачей из-за смерти ребенка 3, Новостная служба 21, Валерия Михайлова 14, Редакция портала "Православие и мир" 8, В. Первые шаги в храме Христос Троица Крещение Крещение ребенка Как выбрать крестных Именины Как выбрать имя ребенку Исповедь Причастие Венчание Соборование Отпевание Панихида Святая вода Библия Евангелие Толкование Евангелия Молитвы Отче наш. Молитва Господня Молитвослов Вопросы священнику. Святые и чтимые иконы Святитель Николай Святой апостол Петр Александр Невский Серафим Саровский Матрона Московская Спиридон Тримифунтский Ксения Петербуржская Георгий Победоносец Иоанн Кронштадтский Сергий Радонежский Андрей Рублев Петр и Феврония Муромские Святая Ольга Иоанн Креститель Иоанн Златоуст Новомученики Владимирская икона Казанская икона. Православные посты и праздники Рождество Богородицы Воздвижение Креста Покров Введение во храм Рождество Крещение Сретение Благовещение Вербное Воскресенье. Вход Господень в Иерусалим Пасха Троица Вознесение Татьянин день Великий пост Рождественский пост Успенский пост Петров пост Рецепты постных блюд Масленица Прощеное воскресенье. Темы Смысл жизни Смерть и жизнь после смерти Конец света Рай Ангелы Дьявол Православный взгляд на аборты Заговоры Самоубийство Депрессии Обиды Ревность Атеизм Крещение Руси День Победы Песни Победы День святого Валентина Новый год. Персоналии Патриарх Кирилл Патриарх Алексий Патриарх Павел протодиакон Андрей Кураев Николай Второй Лев Толстой Галилей Высоцкий. Семья Семья Создать семью Мужу, жене Воспитание детей Многодетные семьи Бесплодие, усыновление Рождение ребенка Развитие ребенка Пережить развод, измену. Помочь Правмиру Подписка на рассылку О проекте Реклама. Нашли ошибку в тексте? Републикация материалов сайта в печатных изданиях книгах, прессе возможна только с письменного разрешения Редакции. Сайт создан компанией Hamburg Church Studio. Помочь Я уже помогаю Закрыть.
Сайт найти схему
График работы сбербанка карла маркса 63 магадан
Долгопрудный центральная поликлиника расписание врачей
Стихи о войне (Великой Отечественной, 1941-1945)
Как обложить дом сайдингом своими руками видео
Расписание электропоездов новосибирск чулымская
Приемы и методы планирования
Стихи о войне 1941–1945 годов
Ноутбук hp плохо ловит wifi что делать
Основные причины пожаров
Короткие стихотворения о победе в Великой отечественной войне 1941 - 1945 годах.
Красный корень женьшеня отзывы
Хоста на карте побережья
Бельэтаж новая коллекция каталог киров
Стихи о Великой Отечественной войне
Тест sd карты