Этот вопрос в связи с нынешней, насильственно проводимой, клерикализацией общества волнует всех, прогрессивно мыслящих людей всё больше и больше. Кто-то считает, что с поповщиной надо бороться радикальными методами, как это, к примеру. Кто-то, напротив, приходит к неутешительному для носителей прогрессивных идей выводу, что с религией надо всячески сотрудничать, потому что она помогает де повышать нравственный уровень общества. Но и те, и другие далеки от реальности и ее объективного понимания. Попробуем шаг за шагом разобраться в этой проблеме. В классическом первобытном обществе религии как института, регулирующего общественную жизнь общества в интересах какого-то класса, не было, потому, что в нем не было классов. Существовала система верований, точно отражающая уровень общественного знания, которая помогала племени, как ему казалось, управлять непонятными, а потому очень опасными, природными явлениями и общественными процессами. А если не пойдет — значит — духи гневаются, и их надо умилостивить жертвой. И так по отношению ко всем явлениям природы и общественной жизни: Орудия труда медленно, но верно совершенствовались, произошло первое разделение труда на земледельцев и скотоводов, за ним второе… Родовая община стала распадаться на классы. Те роды, которые с каждым поколением становились все богаче, хотели защитить свое богатство от тех, кто беднел. И вот, наивная, но вполне искренняя, попытка первобытных людей сообща управлять непонятными явлениями и процессами превращается в замкнутый институт жречества, стоящий над обществом и вещающий всем остальным людям волю богов. Понятно, что эта воля со времен Древнего Египта и Шумеры всегда чудесным образом совпадала с волей имущих классов и укладывалась в записанные уже гораздо позже формулы: Здесь на какое-то время необходимо отвлечься от нашей основной темы, и уделить внимание сторонникам существования более древних цивилизаций, таких, как Атлантида, Лемурия и т. Очень много новейших совершенных в ХХ веке археологических открытий, исследований и находок свидетельствуют в пользу существования данных цивилизаций. На основании найденных артефактов ученые начинают массово заявлять, что необходимо переписать историю и законы ее развития. На основании новых находок можно лишь дополнить законы развития новыми поучительными иллюстрациями. Что мы знаем о древних цивилизациях? Скупые, почти мифические, записи Платона, абсолютно мифические записи в Библии, Ведах и др. Гигантские — тонн каменные блоки, обработанные высоко технологичными инструментами и уложенные друг на друга сейчас в мире есть лишь несколько кранов, которым такое под силу, и то на пределе возможностей. Осколки древних изображений, на которых угадываются прообразы известных нам летальных аппаратов. И неоспоримый факт, что все эти цивилизации погибли в результате глобальной катастрофы, сбросившей человечество к примитивному способу производства. Сейчас человечество Земли вновь находится на пороге новой, аналогичной по силе, катастрофы. Но очень важно то, что, в любом случае, она явится закономерным следствием отказа от своевременного перехода к построению бесклассового общества в масштабах всей планеты. И, к слову заметить, в этом реакционном деле абсолютно все религии сыграли и продолжают играть далеко не последнюю роль. Не отрицая возможности существования древнейших цивилизаций, но понимая всеобщность законов развития, открытых Марксом, логично предположить, что человечество уже не первый раз выходит на рубеж перехода к бесклассовому обществу, но всякий раз не преодолевает его. И потому проходит весь цикл: Разумеется, без выхода в его последнее звено. Не зря русская мыслительница ХХ века Е. Рерих задала человечеству резонный вопрос: Продление истории вглубь веков не отменяет и не противоречит законам развития человеческого общества, которые едины для всей Вселенной. Чем глубже и непреодолимей становилась пропасть между господствующими и угнетенными классами, тем более отточенным и подавляющим становился идеологический инструмент классового господства — религия, достигнув в Средние века своего совершенства, а, значит — абсолютного влияния. Феодализм держался исключительно на власти церкви, тотально поработившей сознание народов, не будь ее, насаждающей невежество и последовательно уничтожающей на протяжении многих веков ученых и мыслителей, он по чисто экономическим причинам рухнул бы на два века раньше. Следовательно, чем сильнее влияние религии в обществе, тем медленнее темп общественного развития. Религия как общественный институт — это тяжкий камень на плечах бредущего в будущее человечества. Ноша невежества и мракобесия настолько тяжела и неудобоносима, что человечество уже не единожды пыталось сбросить ее со своих плеч самым решительным образом. В конце XVIII века во время Великой Французской буржуазной революции духовенство, как и аристократов, власть и бесчинства которых это духовенство благословляло, гильотинировали тысячами. И на какое-то время всем показалось, что с религией покончено навсегда, во всяком случае во Франции… Но не тут-то было! Бурные годы прошли, а имущие классы остались. Им понадобился инструмент приведения масс к покорности и послушанию, и статус религии во времена Наполеона очень быстро восстановился. Единственно, что после французской порки ее представители уже не смели пытать и жечь на кострах деятелей науки и искусства, а так же рабочий люд. Буржуазия, бывшая тогда восходящим классом, в отличие от феодалов нуждалась в быстрейшем развитии всех отраслей научного знания и производства, которому были нужны рабочие руки. Ведь те, кто быстрее и дешевле модернизировал и расширял производство, тот выигрывал в конкурентной борьбе за место под солнцем аристократам это место обеспечивалось по праву рождения, потому им не о чем было беспокоиться. Так историческая практика показала и доказала, что с религией нельзя справиться кавалерийским наскоком и репрессиями. Чтоб ослабить клерикальное давление на мозги людей, необходимо устранить классовую заинтересованность в его существовании. А это значит — ликвидировать основу эксплуататорского общества — частную собственность. Именно это и доказала Великая Октябрьская социалистическая революция. По мере становления и утверждения Советской власти влияние религии на массы падало. Освободившееся от оков религии и эксплуатации сознание миллионов людей устремилось к знанию, к творчеству, к звездам. В ходе Гражданской войны и первых лет Советской власти народ на собственном опыте убедился в реакционной сути религии — ни один контрреволюционный мятеж, ни один акт вредительства не обошелся без вдохновенного участия в нем представителей духовенства, нагло именующих себя посредниками между Христом и человеком. Но, опять-таки, попытки насильственно смести религию со своего пути ничего, кроме вреда, не принесли. И аукаются нам по сей день. Сталин, будучи марксистом, понимал вред насильственных действий по устранению религии, и не раз указывал, что такие действия льют воду на мельницу врага. Но надо отметить и обратную связь: До тех пор, пока страна двигалась в сторону бесклассового общества, религия сама собой активно угасала. Как же, как же — это во все времена ее социальные заказчики и благодетели! Старый, добрый, проверенный способ, который не дает сбоев, особенно, если его обрушить на головы детей и измученных страданиями, нищетой и болезнями людей: Бог гневается на вас за грехи ваших дедов и прадедов — безбожников-большевиков! Вот все, как дураки, молятся и каются, по святым местам бегают, давят друг друга, пробиваясь к поясу Богородицы…. А капиталисты, чиновники и церковники тем временем набивают себе карманы, разворовывают и распродают страну, обрекая ее народы на мучительное вымирание. Вот, к примеру, недавно, в декабре года, с трибуны Верховной Рады Украины прозвучала редкая в тех стенах гостья — умная мысль, что, мол, надо срочно вводить сухой закон. Потребление спирта в год на душу населения уже составляет около 20 литров. Население стремительно спивается и деградирует. Церковь — один из крупнейших собственников в алкогольной и табачной промышленности, потому, чем больше народ пьет, тем она богаче. Вот вам налицо классовая сущность! А ведь примеров, вскрывающих эту алчную, хищную сущность — куда ни глянь — везде полно! Были бы глаза зрячими, да головы мыслящими! Но в том-то и беда, что не все глаза зрят, и не каждая голова мыслит. Религиозность как уровень развития сознания в процессе формирования личности. Разобрав вкратце, что религия — это идеологический инструмент господства власть имущих в классовом обществе, остановимся на материале, для которого этот инструмент предназначен. Не будь этого материала, инструмент так бы и остался без применения. Как плод в утробе матери, развиваясь, спешно проходит все предыдущие ступени биологической эволюции, так сознание в процессе своего становления проходит все этапы общественной. Мы все помним, как в самом раннем детстве все окружающие предметы и игрушки казались нам живыми, мы боялись их обидеть, обращались к ним, как к своим собеседникам. Таким было восприятие мира у первобытных людей. Все явления окружающего мира воспринимались и усваивались нами через сказку, миф, а так же посредством эмпирического опыта обожгли палец — значит огонь болючий, жгучий, разбился стакан — значит, стеклянные предметы легко разбиваются и т. Все ответы на все вопросы были наивно материалистичными. Так познавали мир древние эллины. Но вот приходит момент, и сознание ребенка становится чувствительным к восприятию религиозных идей. Происходит это от столкновения с чужим, самодовлеющим и недружелюбным миром. Возникает вопрос — почему? И следует ответ — так положено. Как ни ответь, для сознания ребенка это будет что-то огромное, всевластное и непостижимое. Церковники недаром так усиленно ломятся в школу. Или, благодаря какой-то счастливой случайности, выкарабкаться с неё, потратив на это изрядную часть своей жизни. Но задача церковников так придавить сознание, чтоб человек уже никогда не вырвался из их лап. И с многими это у них неплохо получается — придавленные жертвы религии так и проходят всю свою жизнь согбенными, затурканными рабами, считая себя при этом великими праведниками. Следовательно, церковь плодит покорных и тупых рабов для себя и для существующей власти. А может ли тупой и покорный раб быть нравственным? Подлинная нравственность предполагает борьбу с несправедливостью, активную жизненную позицию, а какой раб на это способен? Значит, религия не ведет к повышению нравственного уровня народа! Зачем же тогда, умиляясь елейными масками, говорить, что ведет? Этот вопрос адресован тем, кто утверждает, что религия способствует укреплению и повышению нравственности. Никогда не способствовала, не способствует, и не будет способствовать, в том числе и потому, что бог церковников всё всем всегда прощает, разумеется, за приличную мзду. А раз так — можно делать всё, что заблагорассудится, а потом попросту откупиться от такого бога. При данном, проверенном веками, подходе можно говорить лишь о насаждении религией тотальной вседозволенности и социальной безответственности, естественно, под контролем церкви. Что тоже очень полезно, как правящему режиму, так и самой церкви, какой бы то ни было конфессии, потому что такими людьми гораздо легче манипулировать в своих интересах, и они совершенно безопасны для существования системы эксплуатации в целом. Не религией строится нравственность, а созданием таких социально-экономических условий, при которых отпадает необходимость совершать все аморальные проступки и преступления. Опыт Советского Союза показал, что, когда в обществе нет кричащей роскоши и вопиющей нищеты, когда каждый имеет доступ к качественному образованию и лечению, когда нет нужды выдирать кусок из чьих бы то ни было рук, преступность стремительно сокращается, а нравственность многократно возрастает. Так же его развал показал и обратный процес. Ещё в конце х показатели преступности в СССР были одни из самых низких в мире, но уже в начале х страну захлестнула волна преступности и аморальности. Просто всего за пару лет в стране взамен общественной стала господствовать частная собственность. Однако вернемся к ступеням сознания, которые человек проходит в своем становлении. Если ему удается относительно легко, т. Именно вульгарный материализм, с одной стороны, является выражением такого, присущего капитализму, явления, как товарный фетишизм, выражаясь современным языком — потреблятство, а с другой — служит опорой капиталистической форме религии — протестантизму. Недаром протестантские секты заполонили пространство бывшего Советского Союза после реставрации в нем капитализма! Именно потому они и находят себе здесь массу сторонников и среди ученых, и среди преподавателей, и среди мелких, средних и крупных дельцов-бизнесменов! Протестантский бог — успешный капиталист, в отличие от феодального — монарха-самодура, которого проповедуют канонические ветви религии. Потому всем, как удачливым, так и бедствующим то есть — пролетариям, одержимым страстью обогащения капиталистам с ним проще и надежнее иметь дело. И надо сказать, что до тех пор, пока существует капитализм, преодолеть ступень вульгарного материализма удается редчайшим единицам. Пальцев на руках слишком много, чтобы их перечислить. Но имена их всех алыми буквами вписаны в скрижали истории, потому что за ними всегда шли победы в деле переустройства мира на более справедливых основаниях. Все они — люди будущей формации, носители диалектического мышления, способные управлять развитием и течением общественных процессов, направляющие их в сторону становления бесклассового, а, значит, справедливого и человечного общества. Именно по мере становления такого общества и воспитания молодых поколений в условиях стремительных социальных преобразований, характерных для перехода к новому жизнеустройству, таких людей с каждым поколением будет становиться всё больше и больше. Пока, наконец, диалектический способ мысли-действия не станет присущ большинству. Как, например, сейчас, при капитализме, большинству присуща вульгарно-материалистическая ступень сознания. И вот тогда, самые передовые из новых людей начнут осваивать следующую, сейчас ещё едва обозначенную, ступень сознания — диалектически-космическую. Советский народ положил начало космической эры в истории Земли. Но дело ведь не только в том, чтоб выпустить на орбиту корабли, полететь на Луну и Марс! Нужно развить объективное знание до осознания единства микрокосма и макрокосма, их взаимосвязи и взаимовлияния, места и роли во Вселенной земного человечества в целом и каждого человека в отдельности. Человечество неминуемо в процессе своего развития начнет осваивать дальний космос, но будет это после перехода к бесклассовому обществу, а значит не так, как это показано в американских фантастических боевиках, то есть не с целью захвата и порабощения кого-то, а с целью сотрудничества и взаимопомощи. Такие цели может ставить лишь бесклассовое общество, потому что сознание классового всегда направлено лишь на захват с целью наживы. Понятно, что на диалектической, а тем более, на космической ступени религия уже не будет актуальна, в связи с тем, что человек к тому времени уже освоит общественную форму движения материи и сможет управлять присущими этой форме процессами. Следовательно, непонятный безликий монстр неосознанной общественной необходимости уже не будет подавлять его сознание, как сейчас. А осознанная общественная необходимость — суть — свобода. У свободного же человека потребность в боге отпадает. Он способен сам изменять реальность, действуя по логике ее развития. Мне могут возразить, что, вот, мол, в Западной Европе церкви стремительно опустевают, свидетельствует ли это о том, что там люди выходят на диалектический уровень осознания реальности? Не свидетельствует, и никуда они там не выходят. Просто их товарный фетишизм раздулся уже до такой степени, что успешный добрый капиталист на небе вместе со своей вечной десятиной стал им обременителен. Ведь на эту десятину они и сами могут благополучно увеличить объем своего потребления. Становление диалектического мышления начинается лишь тогда, когда человек перестает тем или иным способом объяснять мир, а включается в работу по его активному преобразованию в направлении создания более человечного и справедливого бесклассового жизнеустройства см. Подытоживая сказанное о ступенях становления человеческого сознания, надо отметить, что, если религия — это инструмент для манипуляции сознанием в интересах правящего класса, то действие этого инструмента распространяется лишь на носителей религиозного и, в некоторой степени, вульгарно-материалистического сознания. Религиозность — это ступень в развитии, которую невозможно отменить или перескочить, можно лишь пройти стремительно или ползком — тут уж, как у кого получается. А корень любой искренней веры — это жажда лучшего будущего, человеческого и человечного бытия. Но эта, по сути, достойная и прогрессивная жажда с капиталистическими протестантами всё гораздо прозаичнее, потому что их жажда побольше потреблять даже в раю благодаря институту церкви приобретает уродливую, реакционную форму выражения — покорное прозябание в ожидании рая на небе. Понятно, что здесь идет речь о подлинно верующих, а не о высокопоставленных посетителях церквей, крестящихся перед камерами, или завсегдатаях в силу традиции. Потому, если мы хотим поднять сознание искренне верующих на более высокую ступень, нам надо их убеждать не в отсутствии Бога они этого всё равно не воспримут , а в лживости, алчности и моральной нечистоплотности их пастырей, которые в угоду своим корыстным интересам на каждом шагу извращают Учения, явившиеся провозвестниками всех религий. С каждым надо говорить по его сознанию и вере. Со всех амвонов во все века из уст всех служителей всех культов мутными потоками лилась и продолжает литься проповедь о покорности, терпении и уповании на милость по отношению к власть имущим — с одной стороны, и о нетерпимости, беспощадности и беспринципности по отношению к людям иной веры — с другой. Но все Основоположники всех религий в своих Учениях говорили против войн и, тем более, против жестокости. Служители религий не могли не читать всех этих текстов, следовательно, они сознательно врут, сея религиозную рознь, в кровавых водах которой богатые ловят рыбу своих барышей и становится ещё богаче. Все Учения, которые потом в угоду власть имущим были превращены в религии, говорят против стяжательства, алчности, сребролюбия и богатства. А все религиозники — напротив — его благословляют, стяжают и алчут на протяжении всех веков. Все Учителя, именем которых потом стали называться религии, создавали при жизни общины равных, где не было рабов и господ, и все считались братьями и сестрами. Все они выступали на стороне угнетенных и отверженных. Всех их при жизни нещадно преследовали представители имущих классов, власти и духовенства. А все религиозники — напротив — благословляют рабство, призывают к покорности власти и сидят с ее представителями за одним столом. Возникает закономерный вопрос — кому верят христианские верующие: Да, если б он сейчас вдруг пришел в их храм, чтобы сказать: А если б он обладал известностью — предали бы анафеме. Все Основоположники, которых потом превратили в безобидные иконы, просвещали народ, боролись с его невежеством. Религиозники же — напротив — во все века насаждали именно невежество и мракобесие. Насколько надо задурманить людям мозги постами и всяческими предписаниями, чтобы они не читали первоисточников даже своей собственной веры, о чужой — уже и говорить не приходится! Нет, они читают, но не Христа пусть даже в том, обезображенном своекорыстными руками, виде, что есть на сегодняшний день — мыслящий человек и в таком варианте докопается до сути , а Чаплина, например, или какого-то дьякона Кураева, которые к Учению Христа имеют, примерно, такое же отношение, как Зюганов к Учению Маркса и Ленина. Учения Основоположников, данные каждое в свое время, звали людей в будущее и служили их совершенствованию. Так, например, Будда выступал против каст, за что и был вместе со своей общиной изгнан браминами из Индии. Христос противостоял рабовладельческому Риму и догмам иудейского духовенства. Понятно, что на том этапе развития производительных сил бесклассового общества не могло получиться в принципе. Тем не менее, Учение Христа было Учением следующего исторического этапа в развитии общества. Феодализм по сравнению с рабовладельчеством поначалу был очень даже прогрессивен. Это уже потом, в Средние века, он стал тормозить историческое развитие. К слову, так же точно — и капитализм: Но в данном случае речь не о капитализме, а о разнонаправленности первоначальных Учений и религий, созданных в последствие на их основании. В отличие от этих Учений религии всегда направлены в прошлое, причем не к своим истокам, а именно во времена своего безраздельного могущества, то есть — во мрак средневековья. Какую бы существующую ныне каноническую религию мы не рассматривали — все ее взгляды, уложения и постановления пронизаны одним-единственным стремлением: Следовательно, любая религия сейчас — это реакция в квадрате. Значит — и последователи каждой религии в связи с этим обстоятельством делятся на две большие, противостоящие друг другу категории: Представители первой категории верующих зачастую настроены даже более антиклерикально, чем некоторые атеисты, потому что церковники ежедневно своей роскошной жизнью, ложью и фарисейством оскорбляют всё, самое для этих людей святое. В сути своей — это самые наши верные помощники в борьбе с клерикализмом, и идеи о построении бесклассового общества все они воспринимают с радостью, более того, готовы нам помогать в борьбе за их осуществление всем, чем могут. И то, что они воспринимают и выражают эти идеи языком ранне-христианских притч — не суть важно. Важно другое — они движутся в верном историческом направлении. Но вот вторая категория верующих — это зачастую демоническая сила, ведь ей движет невежество. Полностью подконтрольная и манипулируемая не только ограниченными, но и злобными, напрочь реакционными пастырями, эта масса будет по их наущению грабить, жечь, убивать, преследовать, считая при этом все свои поступки богоугодными. Представителям этой категории бесполезно что-то показывать и доказывать — это религиозные зомби. Нам нет беды от первой категории верующих — напротив — только польза, но вторая — это наглядное доказательство того, во что может превратить человека религия, если ей не помешать это сделать. Они могут быть в душе даже атеистами, но, тем не менее, всё равно будут крестить детей, венчаться, ставить свечки, заказывать панихиды и т. Просто — традиция такая. Чаще всего, это обычные обыватели, которые дальше своего дома не видят и видеть не хотят. Об этой категории надо упомянуть лишь в связи с тем, что она есть. Это пассив, в котором встречаются, как прогрессивно, так и реакционно, но всегда умеренно, мыслящие люди. Обо всем этом приходится писать, потому, что большинство людей в делах религии и атеизма, да и не только в них, путают одесную с ошуйной, праведное с грешным, Христа с поповщиной, а уж типы верующих совсем не различают. Но если полыхнет а рано или поздно так оно и будет , то надо различать, чтоб лишних дров не наломать. Не преступление находиться на той или иной ступени сознания, но тормозить движение народов по лестнице исторического восхождения — очень тяжкое несмываемое преступление. Традиции, как позитивные, так и негативные, умирают медленно. Но не зачем искусственно продлевать жизнь реакционным и человеконенавистническим. Отчужденные и нераскрытые сущностные силы человека — зацепки для когтей религии. Но в классовом обществе такая игра невозможна по определению, потому что все сущностные силы человека отчуждены от него в процессе производства или вообще находятся в спящем, потенциальном состоянии. Способность к труду отчуждена в капитал в ходе ее нещадной эксплуатации, и потому сам труд превращен из потребности созидания в инструмент биологического выживания, который превращает все остальные, подлинно человеческие потребности и силы: Таким образом, любой антагонистический классовый строй, а капитализм как апогей классового разделения и отчуждения — в особенности — либо сводит человека в человеке на ноль, превращая его в биологическую оболочку, в человеческую пыль, либо выворачивает его сущность наизнанку, выхолащивая в бездушный автомат или механическую куклу, владеющую одной или несколькими функциями с тем, чтобы выжимать из окружающих прибыль. Понятно, что ни в состоянии пыли, ни в состоянии автомата невозможно ни развитие мышления, ни раскрытие творческого потенциала, ни нравственное, то есть подлинно человеческое бытие. Биологическая пыль мятется, исчезая с лица земли, живые автоматы штампуют свои задания, механические куклы, кривляясь и твердя заученные слова, дергаются вместе с пальцами кукловодов. Следовательно, в рамках классового общества раскрытие человеческого потенциала, то есть совести, творчества и мышления, возможно лишь в процессе революционной борьбы за устранение такого бесчеловечного положения вещей в обществе. Именно на стезе преобразования мира сейчас только и возможно восходить к вершинам сознания и гордому званию Человек. В отношении религии можно заметить, что, внешне процветая и роскошествуя, внутренне она становится всё более и более бессильной. Большинство кукло-роботов воспринимают ее просто как скучный, но всё еще необходимый ритуал. Однако это не то бессилие, которое бы свидетельствовало об её отмирании, осуществимом, как уже говорилось выше, только в бесклассовом обществе. Это бессилие в попытках породить в людях подлинную веру в своих идолов, но отнюдь не бессилие в деле управления расчеловеченными толпами. С одной стороны, это происходит потому, что подлинная вера может вспыхнуть лишь в условиях тотального незнания о природе и законах мироздания, а с другой — потому, что кукло-роботы теряют способность к искренности, у них все чувства уже опосредованы выгодами и деньгами. Но, опять-таки, атрофация способности к искренности не только не означает, но даже предполагает отсутствие самостоятельного мышления, а отсюда — повышенную степень манипулируемости и управляемости. Что и дает возможность религии чувствовать себя очень даже неплохо в чуждом ей, по сути, капиталистическом мире. Из всего сказанного следует, что лишь по мере обратного присвоения человеком своих собственных сущностных сил: Но это, подчеркну ещё раз, возможно лишь на пути преобразования классового общества в бесклассовое, то есть после свершения социалистической революции. Опыт Советского Союза показал всему миру, какая огромная всепобеждающая энергия начинает выделяться на пользу мира, когда включается процесс обратного присвоения человеком его собственных сущностных сил. Она сдвигает горы и совершает невозможное. Но включить этот процесс может только революция, которую многие тщетно пытаются избежать, лимитировать и не допустить. Разве обратное присвоение человеком своих сущностных сил, раскрытие им своего собственного творческого потенциала, возможность безграничного совершенствования себя и мира не достойная цель, разве во имя ее достижения не следует перевернуть мир с головы на ноги??? Однако, стоит всегда помнить, что то, что сегодня кажется недостижимым и невозможным, завтра может стать реальностью, а послезавтра — чем-то уже обыденным и неинтересным. Потому всегда надо смотреть за горизонт. А что за горизонтом? Освоение новых граней познания и высот человеческого совершенства, которые пока лишь едва очерчены прерывистыми контурами потенциальных возможностей человека. Значит — среднестатистические представители рода человеческого — всего лишь — на 2! Вся эта нераскрытость и неизвестность всегда была и будет полем для взращивания религиозного чертополоха, до тех пор, пока не начнет сознательно преодолеваться, причем не на уровне отдельного человека, а на уровне всего общества. Люди, сумевшие в классовом обществе прорваться на уровень диалектического способа мысли-действия, — это редчайшие единицы. Но, подобно им, в этом классовом обществе в единичных случаях проявляются и носители всех остальных потенциальных возможностей человечества. Видимо, таким образом природа показывает нам, на что мы способны. Телепатия, ясновидение, яснослышание, телепортация, телекинез и т. О чем, кстати, говорил ещё Будда две с половиной тысячи лет назад: В Средние века — в эпоху всевластия религии — за такие штучки можно было угодить на костер, потому что ими полагалось владеть лишь Христу. Само же существование подобных феноменов породило целый институт шарлатанства, который, к слову, так же используется власть имущими для одурачивания затурканных масс. С одной стороны, носители ещё необычных для большинства людей способностей спешат продать их капиталистам с максимальной выгодой для себя, и те потом пользуются ими по собственному усмотрению, а, следовательно, во имя увеличения своей прибыли и упрочения своего господства. А, с другой — люди, не владеющие такими способностями в должной степени, приписывают себе чуть ли не всемогущество, с тем, чтобы обирать доверчивых обывателей. Таким образом, способности, максимально расширяющие возможности человека, делающие его равным, придуманному им самим Богу который, в сути, и есть потенциал человека, отчужденный от него безобразными условиями бытия и порожденным ими невежеством , используются не на благо общества, не для ускорения его развития, а напротив — во вред ему, для укоренения различных средневековых предрассудков. В этом контексте особо надо сказать о буддийском Востоке, для которого владение скрытыми человеческими силами уже несколько тысячелетий не является какой-то чрезвычайной редкостью. И надо особо подчеркнуть, что все, кто хотел развивать в себе эти силы в условиях современного им классового общества вынуждены были уходить далеко за его пределы. Этот многотысячелетний эксперимент только лишний раз подтвердил полнейшую невозможность освоения расширенных человеческих возможностей в антагонистических условиях, порождаемых господством одних и рабством других. Более того, во всех йогических и буддийских текстах, посвященных этим, пока недоступным человечеству, возможностям, указывалось, что использование их в своекорыстных или злых целях разрушает не только их обладателей, но и те места, где они действуют. Вот и получается, что огромные потенциальные силы, заложенные в человеке, смогут быть развиты лишь в бесклассовом, то есть коммунистическом, обществе, а сейчас обречены оставаться втуне и гибнуть невостребованными. До тех пор, пока все эти и другие, неясные на сегодняшний день, явления и потенциальности не будут переведены из области чудес в сферу объективного познания, изучения и ориентиров грядущего человеческого развития, они неизбежно будут использоваться, как дельцами от религии, так и всеми прочими бизнесменами в своих корыстных целях. Всё непознанное, неясное, замалчиваемое, отрицаемое, если оно объективно существует, неминуемо становится зацепкой и почвой для деятельности различных манипуляторов и просто морально нечистоплотных людей. Потому не лишне оглянуться в прошлое и вспомнить, как обстояли дела с отношением ко всем этим явлениям в Советском Союзе. Нельзя сказать, что в этом смысле что-то особо запрещалось или отрицалось, но то, что всячески замалчивалось и относилось в какую-то, слишком уж густую, тень — это, да. Феномен Вольфа Мессинга породил в массовом сознании много вопросов, но на них не прозвучало никаких широко оповещенных вразумительных ответов. В х годах на уровне слухов весь народ знал, что Брежнева лечит Джуна Давиташвили. Но вслух ее способности не обсуждались. Не вышли из узких востоковедческих кругов и рассказы Ю. Рериха, вернувшегося в СССР, о неоднократном столкновении с вышеозначенными феноменами в период Транс-Гималайской экспедиции его родителей, в которой он принимал участие. Так же и тот обширный материал, что привезла из своей экспедиции по стопам Рерихов — индолог Л. Шапошникова, остался без широкого оповещения. Примеры можно множить, но и этих, думаю, достаточно. В результате в конце х — начале х годов прошлого века в умах людей сложилась странная ситуация. Но всем этим, как частным, так и общим явлениям объективное знание объяснений не давало, более того, оно даже не выдвигало необходимых в этих случаях ориентиров для обозначения верного направления развития мысли. Затем, уже перед самой перестройкой, в — 84 годах, вдруг все центральные газеты сорвались на огульное отрицание и осмеяние всех необычных и непознанных явлений, способностей и происшествий. Они отлично справились со своим заданием, создав в сознании миллионов советских людей дымовую завесу, за которой быстрыми темпами шла реставрация капитализма. Выработка верного отношения ко всем, ещё непознанным и неразвитым ведь процесс познания и совершенствования безграничен и бесконечен! Просто, когда мы, наконец, прислушаемся к Спинозе, и перестанем плакать и смеяться, а начнем понимать, надо будет всё же не забыть, что процесс развития протекает в строгой последовательности: При ускоряющемся темпоритме и верном направлении движения: Ваш e-mail не будет опубликован. С правилами комментирования на сайте можно ознакомиться здесь. Получать новые комментарии по электронной почте. Вы можете подписаться без комментирования. Всеобщие законы развития — последовательные борцы с религией Неотъемлемый атрибут классового общества В классическом первобытном обществе религии как института, регулирующего общественную жизнь общества в интересах какого-то класса, не было, потому, что в нем не было классов. Потому вернемся к нашей теме. Вот все, как дураки, молятся и каются, по святым местам бегают, давят друг друга, пробиваясь к поясу Богородицы… А капиталисты, чиновники и церковники тем временем набивают себе карманы, разворовывают и распродают страну, обрекая ее народы на мучительное вымирание. Мы подошли к следующему аспекту рассматриваемой проблемы. Религиозность как уровень развития сознания в процессе формирования личности Разобрав вкратце, что религия — это идеологический инструмент господства власть имущих в классовом обществе, остановимся на материале, для которого этот инструмент предназначен. Этот материал — человеческое сознание. Учения Основоположников и догмы религиозников — антиподы Со всех амвонов во все века из уст всех служителей всех культов мутными потоками лилась и продолжает литься проповедь о покорности, терпении и уповании на милость по отношению к власть имущим — с одной стороны, и о нетерпимости, беспощадности и беспринципности по отношению к людям иной веры — с другой. Добавить комментарий Отменить ответ Ваш e-mail не будет опубликован. К чему приводит приватизация энергоресурсов. Вопросы коммунистам О задержках и невыплатах зарплаты Организационные основы большевизма. Заработная плата Профсоюзы Контрреволюция За что идет война в Донбассе. О соединении социализма с рабочим движением О причинах гибели СССР. Ответы РП некоторым заблуждающимся товарищам. Сайт работает на WordPress Разрешается и приветствуется копирование и распространение материалов сайта с обязательной ссылкой на первоисточник. Спасибо за сообщение Ваше сообщение было получено и отправлено администратору сайта.
Идея существования особых законов, которым подчиняется историческое развитие, начала складываться только в Новое время. Номологическое, опирающееся на универсальный закон объяснение исторических событий противопоставлялось характерному для религиозных концепций телеологическому их объяснению. Однако замысел открыть законы истории и тем самым поставить науку историю в один ряд со всеми другими науками, устанавливающими определенные закономерности, приводит в лучшем случае лишь к расплывчатым банальностям. В качестве примера можно сослаться на "социальные законы развития" В. Вундта, составляющие, по его мнению, особый отдел "исторических законов развития". Трудно сказать, что означает данный закон и какое вообще отношение он имеет к истории. Не лучше обстоит дело и с "законом социальных контрастов". Этому закону, говорит Вундт, "подчиняются все те процессы социальной жизни, при которых определенные явления повышаются благодаря своей противоположности с другими предшествующими или одновременными явлениями" [2]. Данный закон Вундт относит не только к истории, но и к литературе и искусству и говорит о нем, что "в особенности благоприятно господству контраста политическое положение дел, благодаря смене подъема страхом и надеждой; здесь, вместе с тем, контраст обычно не поддается какому-либо предварительному подсчету, не только из-за единичного характера исторических событий, но из-за повышенного действия чувств, чего никогда не следует упускать из виду". Возможно, за этими расплывчатыми утверждениями и стоит какое-то верное психологическое наблюдение, однако непонятно, как приложить его к истории и что оно способно дать для исторического объяснения. Стремление во что бы то ни стало открыть законы истории приводило иногда к тому, что явно ошибочные концепции излагались в форме отдельных тезисов, а последние выдавались за исторические законы. Так обстояло, в частности, дело с "законами мировой истории" К. Он сформулировал более двадцати законов, говорящих о том, что историческое развитие идет последовательно от семьи к роду, затем к государству, затем к народности и т. Девятнадцатый закон, например, гласит, что "с переходом от королевской к императорской власти должно вновь возрасти искусство внешней и завоевательной государственной политики" [4]. Один из законов "высшего порядка", приводимый Брейзигом, говорит, что "если иметь в виду сперва область государственно-хозяйственного развития, то можно установить, что первобытная эпоха есть период преимущественно общественных наклонностей, древность - господство личного начала, что средневековье вновь носит на себе отпечаток первобытной эпохи, а новое время - древности, и что новое время принесло с собой повторный возврат к общественному мышлению, но непосредственно за ним идет сильный подъем индивидуализма" [5]. Это - общие и весьма туманные рассуждения, но никакой не закон истории - ни высшего, ни низшего порядка. Идея, что задача науки истории и более широко - науки об обществе в том, чтобы открыть законы исторического развития, высказывалась Марксом, Дж. Вебером и многими другими. Однако уже в начале XX в. Резкой критике подвергает идею существования законов истории К. Он проводит различие между обобщающими науками и историческими науками. Теоретические обобщающие науки интересуются проверкой универсальных гипотез, прикладные обобщающие науки - предсказанием конкретных событий. Исторические науки занимаются конкретными, специфическими событиями и их объяснением. Задача истории как раз и заключается в том, чтобы анализировать отдельные события и объяснять их причины. Те, кого интересуют законы, должны обратиться к обобщающим наукам например, к социологии " [1]. На отсутствие исторических законов косвенно указывает распространенное среди историков требование описывать события прошлого в том виде, в каком они действительно имели место. О том, что такие законы не существуют, говорят и неисчерпаемость предмета исторического исследования, и отсутствие единой "точки зрения", с которой можно было бы рассматривать любой отрезок прошлого. То, что историки интересуются единичными или специфическими событиями, а не законами или обобщениями, вполне совместимо, полагает Поппер, с научным методом, и в частности с причинным объяснением. Теоретические науки занимаются главным образом поиском и проверкой универсальных законов, исторические же науки принимают универсальные законы за нечто само собой разумеющееся и заинтересованы главным образом в том, чтобы найти и проверить единичные утверждения. Причинное объяснение единичного события может считаться историческим в той мере, в какой "причина" описывается с помощью единичных начальных условий. Это хорошо согласуется с распространенной идеей, согласно которой объяснить нечто причинно - значит показать, как и почему это нечто произошло. Только история занимается причинным объяснением единичных событий. В теоретических науках такие причинные объяснения являются лишь средством для достижения другой цели - проверки универсальных законов [2]. Исторические науки, замечает Поппер, не стоят особняком в своем отношении к универсальным законам. Везде, где речь идет о применении науки к единичной или частной проблеме, обнаруживается сходная ситуация. Химик, проводящий анализ некоторого соединения - допустим, куска породы, - вряд ли думает о каком-либо универсальном законе. Он применяет стандартную процедуру, являющуюся с логической точки зрения проверкой единичной гипотезы например, "Это соединение содержит серу". Открытое общество и его враги. Концепцию, утверждающую возможность открытия объективных законов истории, и более того, считающую, что такие законы уже открыты и на их основе можно предсказывать пути исторического развития, Поппер обозначает термином историцизм. Мне кажется, - говорит он, - что историцистская метафизика освобождает человека от груза ответственности. Если вы убеждены, что некоторые события обязательно произойдут, что бы вы ни предпринимали против этого, то вы можете со спокойной совестью отказаться от борьбы с этими событиями. В частности, вы можете отказаться от попыток контролировать то, что большинство людей считает социальным злом, - как, скажем, войну или, упомянем не столь масштабный, но тем не менее важный пример, тиранию мелкого чиновника" [1]. Историцизм, по Попперу, является одной из форм сциентизма - стремления перенести в сферу общественных наук то, что считается методом естественных наук. Типичный аргумент в пользу историцизма состоит в следующем: Поэтому задачей общественных наук должны быть предсказания относительно общества, то есть истории" [2]. История представляет собой смену уникальных и единичных явлений, в ней нет прямого повторения одного и того же, поэтому в ней нет законов. Эта позиция начала складываться еще в конце XIX - начале XX в. Вот как выражает эту мысль К. Ибо история в своем индивидуальном облике всегда неповторима" [3]. В другом месте, сопоставляя историю и природу, Ясперс пишет: Это - процесс, который просто идет, не осознавая себя, - осознает его человек. Сознание и преднамеренность не являются присущим ему фактором. По человеческим масштабам эта история идет очень медленно. Видимый аспект ее в масштабе человеческой жизни - просто повторение одного и того же. В этом смысле природа неисторична. Поэтому рассматривать историю аналогично тому процессу, который происходит в природе, - не что иное, как следствие нашей привычки мыслить в категориях мира природы" [4]. Истоки истории и ее цель. В конечном счете, - пишет Р. Арон, - уникальное и необратимое становление, по своему определению, не несет в себе закона, поскольку оно не воспроизводится - по крайней мере, возвращаясь к его началу, нельзя представить указания высшей власти, правила, которым подчиняется всеобщее движение" Арон Р. Введение в философию истории. Отсутствие законов исторического развития не означает ни того, что в истории нет причинных связей, ни того, что в ней нельзя выявить определенные тенденции, или линии развития. В истории действует принцип причинности: Этот принцип универсален, он распространяется на все области и явления, и совокупная деятельность людей, именуемая историей, не является исключением из него. Однако законы отличны от причинных связей, и наличие в истории причинности никак не означает существования исторических законов. Выявление причинных зависимостей между историческими событиями - одна из основных задач науки истории. Другой ее важной задачей является обнаружение складывающихся в определенный период в определенном обществе тенденций развития, прослеживание линий развития его институтов, идей и т. Примерами таких тенденций могут служить технический прогресс, ставший одним из основных факторов социального развития, начиная с Нового времени, рост народонаселения в некоторых обширных регионах мира и т. Тенденции не являются законами истории, хотя их часто путают с ними. Прежде всего, научный закон - это универсальное утверждение, его общая форма: Высказывание о тенденции является не универсальным, а экзистенциальным: Если закон действует всегда и везде, то тенденция складывается в конкретное время и срок ее существования ограничен. Скажем, тенденция роста численности человечества сохранялась сотни и даже тысячи лет, но она может измениться за считанные десятилетия. Технический прогресс охватывает три последних столетия, однако при определенных неблагоприятных обстоятельствах его результаты могут быть утрачены в течение жизни одного поколения. Тенденции, в отличие от законов, всегда условны. Они складываются при определенных условиях и прекращают свое существование при исчезновении этих условий [1]. Манхейм предлагал термин "principia media", напоминающий по своему смыслу термин "тенденция". Man and Society in the Age of Reconstruction. Тенденция, отчетливо проявившаяся в одну эпоху, может совершенно отсутствовать в другую эпоху. Например, греческие философы говорили о ясном направлении смены форм правления: Но сегодня такой тенденции уже нет: Одной из типичных ошибок, связанных с тенденциями исторического развития, является распространение тенденций, кажущихся устойчивыми в настоящем, на прошлое или на будущее. В самом начале XX в. Он подсчитал, что если увеличение числа лошадей в Нью-Йорке будет идти теми же темпами, то к г. Этот прогноз родился на свет буквально накануне появления автомобиля. Тенденции не только возникают, но могут и умирать. Отчетливые в настоящем, они могут никак не проявлять себя в прошлом и будущем. С проблемами смысла истории и законов истории тесно связана проблема исторического прогресса. Идея прогресса как неуклонного движения вперед, от низшего к высшему, перехода на более высокие ступени развития и изменения к лучшему сложилась и окрепла в эпоху Просвещения. Лейбниц первым сформулировал в качестве единого принципа исторической науки принцип возвышения духа, возникающего из природы, обретающего самостоятельность и в силу внутренней необходимости постоянно движущегося вперед. Историческая наука Просвещения, проникнутая оптимизмом своего времени, считала всесторонний культурный прогресс очевидным следствием освобожденного от религиозных предрассудков разума. Идея прогресса стала формулироваться как всеобщий закон, детерминирующий динамику истории. Прогрессизм как вера в неуклонный прогресс опирался прежде всего на очевидный прогресс науки и техники. Однако он не останавливался на этом, распространяя идею восходящего развития на все другие области культуры. Тиллих, - было столь же сильно, как и влияние любого великого религиозного символа, включая символ Царства Божия. Он побуждал к историческому действию, он оправдывал революционный энтузиазм, в нем обретали жизненный смысл многие из тех, кто утратил всякую иную веру и для кого возможный крах прогрессистских убеждений означал духовную катастрофу. Короче говоря, несмотря на содержащуюся в нем внутреннюю историческую цель, это был квазирелигиозный символ" [1]. Досон обращает внимание на то, что вера в прогресс является в определенном смысле новой интерпретацией христианского представления о ходе истории. Эта вера, говорит Досон, не была чисто рациональной конструкцией, она являлась, в сущности, не чем иным, как секуляризованной версией традиционного христианского взгляда. От христианства она восприняла его веру в единство истории и в духовную и моральную цель, которая придает смысл историческому процессу в целом. Вместе с тем перенос этих понятий в чисто рациональную и светскую теорию культуры привел к их резкому упрощению. Для христианства смысл истории являлся тайной, открывающейся только в свете веры. Однако апостолы религии прогресса отвергли потребность в божественном откровении. Они полагали, что человек должен следовать только свету разума, чтобы раскрыть смысл истории в законе прогресса, определяющем жизнь цивилизации [1]. Вера в прогресс получила особое распространение в XVIII в. Но даже в данный период, отмечает Досон, "трудно было согласовать этот поверхностный оптимизм с историческими фактами" [2]. Маркс, как и Гегель, был убежден в восходящем прогрессивном развитии, лежащем в основе всей истории, и измерял это развитие прежде всего ростом производительных сил. Всемирно-историческими ступенями прогресса у Маркса являлись общественно-экономические формации, каждая последующая из которых характеризовалась более высоким, чем у предыдущей, уровнем развития производительных сил и, соответственно, более совершенными производственными отношениями. Резко подчеркивая отрицательные стороны капитализма и предрекая его скорую гибель, Маркс тем не менее не считал крах капитализма закатом культуры вообще. Напротив, он видел в неизбежной мировой революции начало новой, более прогрессивной, чем капитализм, эпохи человечества. Эта эпоха должна была не только резко увеличить приобретенную при капитализме производительность труда, но и обеспечить равное участие всех в распределении его результатов. Обычно различают две формы прогрессизма: Элемент бесконечного прогресса есть у Гегеля в его диалектических триадах. Наибольшее значение для развития идеи поступательного движения без определенного завершения имело неокантианство, истол-. Вторая форма прогрессизма - это утопизм, характерным примером которого является теория социального развития Маркса. Тиллих, - это прогрессизм, в котором существует вполне определенная цель - достижение такой исторической ступени, когда будет побеждена неопределенность жизни" [1]. Утопическое побуждение возникает из прогрессистского, но выделяется верой в то, что совершающееся революционное действие приведет к окончательному изменению действительности, к той новой ступени истории, когда утопия место, которого нет станет местом, которое есть везде. Утопические концепции, активизировавшиеся, начиная с эпохи Возрождения, продолжают питать революционные движения и в наши дни. Стало очевидным, что идея прогресса вовсе не является всеобщим историческим законом. Прогресс распространяется далеко не на все сферы социальной жизни, а его результаты в тех областях, где он все же имеет место, неоднозначны. Неожиданность и радикальность, которыми сопровождался распад прогрессизма, говорит Тиллих, были столь поразительны, что многие из тех, кто в свое время боролся против идеологии прогрессизма, почувствовали себя призванными защитить те ее элементы, которые достойны оправдания [3]. Мы потеряли веру в "прогресс" и считаем прогресс понятием ложным, туманным и произвольным, - говорил в начале х гг. Напротив, оно блуждает без предуказанного пути, подымаясь на высоты и снова падая с них в бездны, и каждая эпоха живет какой-то верой, ложность или односторонность которой потом изобличается" [4]. Франк полагает, что подлинного прогресса не было даже в Новое время, когда возникла сама идея прогресса. Раньше этот период представлялся временем бесспорного совершенствования человечества, освобождения его от интеллектуальной, моральной и духовной тьмы и узости прошлого, расширения внешнего и внутреннего кругозора его жизни, увеличения его могущества, освобождения личности, накопления не только материальных, но и духовных богатств, повышения нравственного уровня. Но теперь стало очевидным, что Новое время было эпохой, которая через ряд блестящих внешних успехов завела человечество в какой-то тупик и совершила в его душе. В итоге этого яркого и импонирующего развития культуры, просвещения, свободы и права человечество пришло совершенно неожиданно для себя к состоянию нового варварства. Нет такого заранее предуказанного пути, по которому бы шло человечество и который достаточно было бы объективно констатировать, научно познать, чтобы тем уже найти цель и смысл своей собственной жизни" [1]. Мрачные мысли были навеяны Франку, судя по всему, Октябрьской революцией и принудительной высылкой его в г. Но основная идея, лежащая за его рассуждениями, проста: Не менее резко высказывается против идеи прогресса Ю. Такая вера предполагает, что человек в основе своей - существо прогрессивное и как род все более совершенствующееся. Это проявляется во всем: Прогрессу подвержены даже отдельные личности: Говорить о прогрессе в пределах биологической секунды невозможно" [3]. Бохеньский отрицает также прогресс в сфере культуры, где он скорее исключение, чем правило, проявляется в течение относительно кратких периодов и лишь в некоторых областях культуры. Нет, по мнению Бохеньского, и нравственного прогресса: Не очевидно также, что современные формы социального устройства совершеннее древних. Значительный прогресс достигнут в последние столетия в технике, но не потому, что человек в этот период заметно поумнел. Трудно сказать что-то определенное о прогрессе в искусстве и в чисто интеллектуаль-. Во всяком случае, когда речь идет о чем-то существенном, прогресс далеко не очевиден" [1]. Суждения Франка и Бохеньского о прогрессе чересчур скептичны. В них не различаются с достаточной ясностью области, в которых прогресс очевиден, области, в которых он чередуется с периодами регресса, и, наконец, области, в которых он просто отсутствует или не может быть обнаружен из-за краткости известной нам истории. Есть несомненный прогресс в знании и техническом умении, причем результаты его постоянно передаются дальше и все более становятся всеобщим достоянием. Ясперс, - мировая история может быть понятна как развитие по восходящей линии, хотя и содержащее отступления и остановки, но в целом связанное с постоянным ростом достижений, в которые вносят свою лепту все люди, все народы, которые по самой своей сущности доступны всем людям и действительно становятся достоянием всех. В истории мы обнаруживаем ступени этого продвижения, которое в настоящее время достигло своей высшей точки. Однако это лишь одна линия целого" [2]. Прогресс в науке и технике не является, конечно, всеобщим законом истории. Это только длительная историческая тенденция, которая, несомненно, продолжится и в будущем. Научный и технический прогресс ведет к единству в области знания, но не к единству человечества. Сомнителен прогресс в искусстве. Будучи всеобщим достоянием, оно достигает высокого совершенства лишь у определенных народов и в определенные исторические периоды. Затем, взойдя на неповторимую высоту, оно как бы исчерпывает заложенные в нем потенции. Свершенное становится классикой, и новая волна в искусстве представляет собой уже иной стиль и не считает себя продолжением или даже преодолением того, что было достигнуто ранее. Нет сколько-нибудь заметного прогресса в человеческой природе, в человеческой доброте и мудрости, в развитии интеллектуальных способностей человека. Высокоразвитые культуры не вызывают восхищения у народов, значительно уступающих им в развитии. Нет прогресса в формах социального устройства. Это хорошо согласуется с идеей биполярности истории. Если коллективистическое общество и индивидуалистическое общество - два разных, несовместимых типа общественного устройства, те два полюса, между которыми разворачивается история, то приближение к какому из них можно было бы считать восходящим развитием? Каждый из них необходим в свое время и в своем месте, и переход от коллективистического общества к индивидуалистическому, или наоборот, не является шагом в социальном прогрессе. Подводя итог, можно еще раз повторить, что идея прогресса, чрезвычайно популярная еще сто лет назад, в свете событий XX в. Прогресс - не закон истории; прогрессивное развитие в тех областях, где оно существует, - результат человеческого разума и человеческих усилий. Выражение "мировая история", часто используемое историками, имеет два очень разных смысла:. К первому истолкованию мировой истории определенно тяготеет коллективистическое общество. Сама идея единого человечества и единой его истории, органично включенной в мировой ход событий, - это средневековая по своему происхождению идея. Представление о единой целостной истории, в которой все имеет свое место, развивалось Гегелем и затем Марксом. Каждое человеческое существование, каждая эпоха, каждый народ рассматривались ими как звенья единой цепи. Они существовали не для себя, их предназначением было прокладывать путь. Вместе с тем и Гегель, и Маркс, конструируя единую историю, отбрасывали целые народы, эпохи и культуры как не имеющие значения для истории, являющиеся не более чем случайностью или попутными ей явлениями. Как и христианская история, единые истории Гегеля и Маркса должны были в определенный момент, достигнув своего пика, завершиться, перейдя в другое временное измерение и перестав быть историями в собственном смысле слова. Представление о мировой истории как о постепенном, шаг за шагом прокладывающем себе дорогу единении человечества начало складываться только в Новое время и было связано в первую очередь с развитием капитализма. Становлению этого представления способствовало резкое увеличение численности людей, резкий рост взаимосвязей между ними, растущие торговля и экономическая зависимость регионов друг от друга. Идея включенности человеческой истории в качестве органичной части в мировой космический порядок является для этого представления чужеродной [1]. Ясперс, - они жили самой разнообразной жизнью, говорили на тысяче различных языков. Поэтому тот, кто раньше мыслил в рамках мировой истории, создавал из-за узости своего горизонта это единство ценою его ограничения - у нас Западным миром, в Китае - Срединной империей. Все, что находилось вне этого, сюда не относилось, рассматривалось как существование варваров, первобытных народов, которые могут быть предметом этнографии, но не истории. Единство заключалось в следующем: Ясперс полагает, что формирующееся единство истории не может быть постигнуто знанием. Оно не основывается на едином биологическом происхождении человека. Единство земной поверхности и общность реального времени создают только внешние условия единства. Единой всеобъемлющей цели нет, идея правового порядка в мире не связана со смыслом истории в ее целостности, и сама еще остается нерешенным вопросом. Единство в общезначимой истине существует только для. Левит, - путаное понятие, так как всеохватывающим или универсальным является только мир, существующий от природы, в пределах которого наш исторический человеческий мир есть нечто мимолетное. Он исчезает в универсуме, подобно падающему с неба Икару на картине Брейгеля, когда он погружается в море и остается видна только одна его нога. Горизонт залит светом солнца, на берегу сидит рыболов, пастух пасет стадо, крестьяне копаются в земле, как будто между небом и землей ничего не произошло" Левит К. Оно не заключено и в смысле, который определяет все то, что происходит или должно происходить. Единство не следует понимать и как расчлененный организм человечества как некоей целостности. Историю в целом мы не способны ощутить ни как действительность, ни как пророческое видение" [1]. И тем не менее, настаивает Ясперс, притязание на идею единства человечества остается и всеобщая история стоит перед нами как задача. Постепенному объединению разных народов в единое человечество способствуют, полагает Ясперс, следующие обстоятельства:. Можно ли уже сейчас говорить о едином человечестве и ставшей реальностью мировой истории? Ясперс отвечает на этот вопрос отрицательно: В доисторическое время в объединенных группах людей, лишенных сознания своей взаимосвязи, происходило лишь повторяющееся воспроизведение жизни, еще очень близкой жизни природы. Вслед за тем в нашей короткой предшествовавшей сегодняшнему дню истории произошло как бы взаимное соприкосновение, объединение людей для свершения мировой истории, духовное и техническое оснащение перед началом пути. Мы только начинаем" [3]. Сходным образом оценивает ситуацию и М. Истоки и цель истории. Хабермас, напротив, полагает, что универсальное единство истории на земном шаре является реальностью, причем ставшей реальностью, не гарантированной изначально [2]. Расхождения во мнениях о едином человечестве и, соответственно, о начале мировой истории связаны в первую очередь с тем, что становление единого человечества является длительным, многоплановым и противоречивым процессом. В нем есть завязка и будет, надо полагать, развязка, но нет, в отличие от классического романа, кульминации. Еще долгое время нельзя будет с определенностью сказать ни того, что единое человечество уже есть, ни того, что его еще нет. Библиотека Гумер - история. Обобщение принадлежит к таким научным процедурам, которые следует строго отличать от анализа отдельного события и его причинного объяснения. Наибольшее значение для развития идеи поступательного движения без определенного завершения имело неокантианство, истол- ковывавшее действительность как никогда не кончающийся акт творения, порождаемый культурной деятельностью человека. Но теперь стало очевидным, что Новое время было эпохой, которая через ряд блестящих внешних успехов завела человечество в какой-то тупик и совершила в его душе 1 Тиллих П. Трудно сказать что-то определенное о прогрессе в искусстве и в чисто интеллектуаль- 1 Франк С. Еще одна общая проблема философии истории - проблема единого человечества и мировой истории. Выражение "мировая история", часто используемое историками, имеет два очень разных смысла: Единство в общезначимой истине существует только для 1 "Мировая история" в буквальном смысле, - пишет К. Постепенному объединению разных народов в единое человечество способствуют, полагает Ясперс, следующие обстоятельства: Обратно в раздел история Список тегов: Теология апокрифы апологетика библейские толкования библиология библейские словари богословие догматика душепопечительство екклесиология история церкви оккультизм патрология религиоведение сектология современная церковь сравнительное богословие. Конфессии атеизм ислам иудаизм католицизм православие протестантизм. Иностранные языки Английский Французский Немецкий Иврит Японский Турецкий Испанский Китайский. Каталоги Новые книги Именной Хронологический Авторы. Разное Форум Блог Новости Туризм Рефераты Ссылки Связь Site Map. Поиск по сайту Введите условия поиска Web www. Все права на книги принадлежат их авторам. Если Вы автор той или иной книги и не желаете, чтобы книга была опубликована на этом сайте, сообщите нам.
https://gist.github.com/6bf143d328f184cf0e6b0894cb808cf8
https://gist.github.com/1b32c09f1a3839998e3eb17b39ffe00d
https://gist.github.com/c58cca67ca4a272784e6eeacb30a729b