Стихи о женской красоте и любви у Пушкина.
Стихи о красоте
Стихи женщине, девушке о ее красоте
Зачем я ею очарован? Зачем расстаться должен с ней? Когда б я не был избалован Цыганской жизнию моей. Она глядит на вас так нежно, Она лепечет так небрежно, Она так тонко весела, Её глаза так полны чувством, Вечор она с таким искусством Из-под накрытого стола Мне свою ножку подала. Мне снилась снова ты, в цветах, на шумной сцене, Безумная, как страсть, спокойная, как сон, А я, повергнутый, склонял свои колени И думал: Ты умерла, вся в розовом сияньи, С цветами на груди, с цветами на кудрях, А я стоял в твоем благоуханьи, С цветами на груди, на голове, в руках По всей земле, во все столетья, великодушна и проста, всем языкам на белом свете всегда понятна красота. Хранят изустные творенья и рукотворные холсты неугасимое горенье желанной людям красоты. Людьми творимая навеки, она понятным языком ведет рассказ о человеке, с тревогой думает о нем и неуклонно в жизни ищет его прекрасные черты. Чем человек сильней и чище, тем больше в мире красоты. И в сорок пятом, в сорок пятом она светила нам в пути и помогла моим солдатам ее из пламени спасти. Для всех людей, для всех столетий они свершили подвиг свой, и этот подвиг стал на свете примером красоты земной. И эта красота бездонна, и безгранично ей расти. Мгновенье — нет Авроры слез, Мгновенье — льстить мечта престала, Мгновенье — метеор исчез, Мгновенье — и краса увяла! Но где ты днесь? Останок твой здесь персть покрыла, Но персти не причастен дух И не пожрет его могила. Ты там, где вечен цвет красы, Которая в тебе мелькнула, Отрадой меря где часы, От зол доброта отдохнула. Небесную отверзла дверь Тебе над смертию победа И радость ангелов теперь Твоя сладчайшая беседа. Моя ж беседа — грусть, и нет, Нет сил прогнать тоску унылу, Она всяк день меня ведет На хладную твою могилу. Сойди ж и ты, о друг мой, к ней, Зри скорбью грудь мою раздранну, Пролив в нее отрад елей, Ты облегчи сердечну рану. Дай сил ждать смертного часа, Что съединит меня с тобою, А здесь пусть дряхлость и краса Покроются одной доскою. Ах, кто ты, дева-красота? Твои уста, твои ланиты Такою прелестью покрыты! И в ком чудесная мечта Груди б младой не взволновала, Когда б ты на скале крутой, Одна, над бездною морской, Как дева Пушкина, стояла Под белой дымкой покрывала?.. И вкруг тебя одеждой снежной Зефир приветливо б играл, По сгибу плеч, по шее нежной Свитые кудри развивал?.. Когда б, качаяся, дремало Перо на шляпке голубой, И грудь лебяжая вздыхала Любовью девственной, святой?.. Тогда б, в сердечном упоеньи Склонив колена пред тобой, В немом и сладостном забвеньи, Сгорел бы весь, как огнь степной!.. Твоих очей голубизна Мне в душу ветерком пахнула: Вот вешним щебетом она В голубизну перепорхнула. Я вырван был из жизни тесной, Из жизни скудной и простой Твоей мучительной, чудесной, Неотвратимой красотой. Пред ослепленными глазами Светилась синяя звезда. Преображая дух и тело, Напев вставал и падал вновь. То говорила и звенела Твоя поющей лютней кровь. И запах огненней и слаще Всего, что в жизни я найду, И даже лилии, стоящей В высоком ангельском саду. И вдруг из глуби осиянной Возник обратно мир земной. Ты птицей раненой нежданно Затрепетала предо мной. Вижу вас, божественные дали, Умбрских гор синеющий кристалл! Там сон мой боги оправдали: Въяве там он путнику предстал Вечно мне твой лик блистал. Путник, зреть отныне будешь мной! Кто мой лик узрел, Тот навек прозрел — Дольний мир навек пред ним иной. Я служу с улыбкой Адрастее Благосклонно-девственно-чужда. Я — северянин, и фиорды Норвежские — моя мечта, Где мудро, просто, но и гордо Живет Царица Красота. Лилово-стальные заливы В подковах озерносных гор; В них зорь полярных переливы, Меж сосен белой розы взор. И синеглазые газели, Чьи игры созерцает лось, Устраивают карусели, Где с серым синее слилось Там тишина невозмутима, И только гордый орлий клич Ласкает ухо пилигрима, Способного его постичь Одна есть в мире красота. Не красота богов Эллады, И не влюбленная мечта, Не гор тяжелые громады, И не моря, не водопады, Не взоров женских чистота. Одна есть в мире красота — Любви, печали, отреченья, И добровольного мученья За нас распятого Христа. Вам красота, чтобы блеснуть, Дана; В глазах душа, чтоб обмануть, Видна!.. Но звал ли вас хоть кто-нибудь: С нею дружба — упоенье Но спаси, создатель, с ней От любовного сношенья И таинственных связей! Огненна, славолюбива; Я ручаюсь, что она Неотвязчива, ревнива, Как законная жена! Скажи, откуда ты приходишь, Красота? Твой взор - лазурь небес иль порожденье ада? Ты, как вино, пьянишь прильнувшие уста, Равно ты радости и козни сеять рада. Заря и гаснущий закат в твоих глазах, Ты аромат струишь, как будто вечер бурный; Героем отрок стал, великий пал во прах, Упившись губ твоих чарующею урной. Прислал ли ад тебя иль звездные края? Твой Демон, словно пес, с тобою неотступно; Всегда таинственна, безмолвна власть твоя, И все в тебе - восторг, и все в тебе преступно! С усмешкой гордою идешь по трупам ты, Алмазы ужаса струят свой блеск жестокий, Ты носишь с гордостью преступные мечты На животе своем, как звонкие брелоки. Вот мотылек, тобой мгновенно ослеплен, Летит к тебе - горит, тебя благословляя; Любовник трепетный, с возлюбленной сплетен, Как с гробом бледный труп сливается, сгнивая. Будь ты дитя небес иль порожденье ада, Будь ты чудовище иль чистая мечта, В тебе безвестная, ужасная отрада! Ты отверзаешь нам к безбрежности врата. Ты Бог иль Сатана? Ты Ангел иль Сирена? Не все ль равно: Избавь от беды Ту, чьи веки прозрачны, а губы тверды. Будь с любимой нежней: Эти гордые лбы винчианских мадонн Я встречал не однажды у русских крестьянок, У рязанских молодок, согбенных трудом, На току молотящих снопы спозаранок. У вихрастых мальчишек, что ловят грачей И несут в рукаве полушубка отцова, Я видал эти синие звезды очей, Что глядят с вдохновенных картин Васнецова. С большака перешли на отрезок холста Бурлаков этих репинских ноги босые Я теперь понимаю, что вся красота — Только луч того солнца, чье имя — Россия! На небо взглянешь — Звезд весенних тыщи! Что юности в блескучей высоте?! Но яростнее, чем потребность в пище, Была у нас потребность в красоте. Нам красота давалась понемножку По вечерам, когда шумел привал, Сапожник ротный, мучая гармошку, Ее для нас упорно добывал. Она была минутной и не броской. Мелькнет — и нет: Она как скрипка на моем плече. И я ее, подобно скрипачу, К себе рукою прижимаю. И волосы струятся по плечу, Как музыка немая. Что знает скрипка о высоком пенье? Что я о ней? Что пламя о свече? И сам господь — что знает о творенье? Ведь высший дар себя не узнает. А красота превыше дарований — Она себя являет без стараний И одарять собой не устает. И очень сложен смысл ее гармоний. И для нее никто не посторонний. И, отрешась от распрей и забот, Мы слушаем в минуту просветленья То долгое и медленное пенье И узнаем в нем высшее значенье, Которое себя не узнает. Очарованье красоты В тебе не страшно нам: Не будишь нас, как солнце, ты К мятежным суетам, От дольней жизни, как луна, Манишь за край земной, И при тебе душа полна Священной тишиной. Хоть мать-природа не сидит без дела, Но идеалы редко созидает. И красота души с красивым телом Довольно редко в людях совпадает. Две красоты, и обе хороши. Вручить бы им по равному венцу! Однако часто красота души Завидует красивому лицу. Не слишком то приятное признанье, А все же что нам истину скрывать?! Ведь это чувство, надобно сказать, Не лишено, пожалуй, основанья. Ведь большинство едва ль не до конца Престранной "близорукостью" страдает. Прекрасно видя красоту лица, Душевной красоты не замечает. А и заметит, так опять не сразу, А лишь тогда, смущаясь, разглядит, Когда все то, что мило было глазу, Порядочно и крепко насолит. А, может быть, еще и потому, Что постепенно, медленно, с годами, Две красоты, как женщины в дому, Вдруг словно бы меняются ролями. И сквозь туман, как звездочка в тиши, Она горит и вечно улыбается. И кто откроет красоту души, Тот, честное же слово, не закается! Ведь озарен красивою душой, И сам он вечным расплеснется маем! Вот жаль, что эту истину порой Мы все же слишком поздно понимаем. Твоей красы здесь отблеск смутный, - Хотя художник мастер был, - Из сердца гонит страх минутный, Велит, чтоб верил я и жил. Для золотых кудрей, волною Над белым вьющихся челом, Для щечек, созданных красою, Для уст, - я стал красы рабом. Твой взор, - о нет! Лазурно-влажный Блеск этих ласковых очей Попытке мастера отважной Недостижим в красе своей. Я вижу цвет их несравненный, Но где тот луч, что, неги полн, Мне в них сиял мечтой блаженной, Как свет луны в лазури волн? Портрет безжизненный, безгласный, Ты больше всех живых мне мил Красавиц, - кроме той, прекрасной, Кем мне на грудь положен был. Даря тебя, она скорбела, Измены страх ее терзал, - Напрасно: В потоке дней и лет, чаруя, Пусть он бодрит мечты мои, И в смертный час отдам ему я Последний, нежный взор любви! О, как тебе хвалу я воспою, Когда с тобой одно мы существо? Нельзя же славить красоту свою, Нельзя хвалить себя же самого. Затем-то мы и существуем врозь, Чтоб оценил я прелесть красоты И чтоб тебе услышать довелось Хвалу, которой стоишь только ты. Разлука тяжела нам, как недуг, Но временами одинокий путь Счастливейшим мечтам дает досуг. И позволяет время обмануть. Разлука сердце делит пополам, Чтоб славить друга легче было нам. В черном зеркале рояля Пальцы тонкие дрожат Звуки музыки роями Наполняют сонный сад. То — "Ночная серенада", Сердца горестный вопрос… Пенный запах водопада От струящихся волос…. Милая, не будь ревнива: Эта женщина — не ты, Тут совсем иное диво: Это чувство не дарует Не свиданий, ни разлук, Ни полночных поцелуев, Ни сплетенных нежных рук. Но зато в нестройном мире Дарит чувство красоты Шепот звезд в небесной шири, Солнце, море и цветы. Если чувство это дремлет, Если прячется вдали, Наше сердце не приемлет Никаких чудес земли. А уж в области искусства — Все ль вы помните, друзья? В шарме внешнем нету нужности одинокому ежу, красоту моей наружности я внутри себя держу. В парадном одеянье деревья-мумии, деревья-изваянья Я восхищаюсь этой красотой, глаз не свожу, а сердцем не приемлю. Люблю землею пахнущую землю и под ногой листвы упругий слой. Люблю кипенье, вздохи, шелест, шорох, величественный гул над головой, брусничники на рыжих косогорах, кочкарники с каемчатой травой Труд муравьев, и птичьи новоселья, и любопытных белок беготню Внезапной грусти, шумного веселья чередованье по сто раз на дню. Люблю я все, что плещется, струится, рождается, меняется, растет, и старится, и смерти не боится Не выношу безжизненных красот! Когда январским лесом прохожу я и он молчит, в стоцветных блестках сплошь, одно я повторяю, торжествуя: Александр Пушкин "Зачем я ею очарован? Александр Блок "Мне снилась снова ты Разлука тяжела нам, как недуг, Но временами одинокий путь Счастливейшим мечтам дает досуг И позволяет время обмануть. То — "Ночная серенада", Сердца горестный вопрос… Пенный запах водопада От струящихся волос… Милая, не будь ревнива:
Состав народов россии
Зара саратов каталог товаров официальный сайт
Сколько стоит сдать тонну металла
Низкое давление в москве
Детские кроватки из фанеры своими руками
План технического обслуживания электрооборудования