Марина Цветаева стихи о любви
Любовная лирика, стихи о любви в произведениях поэтессы Марины Цветаевой
Стихи Цветаевой
Ты, меня любивший дольше Времени. Истина в пяти словах. Я - страница твоему перу. Я - хранитель твоему добру: Возращу и возвращу сторицей. Мы с Вами разные, Какая благодать! Прекрасно дополняем Мы друг друга. Что одинаковость нам может дать? Лишь ощущенье замкнутого круга. Может быть - давно под камнем плоским Успокоился Ваш нежный возраст. Я себя почувствовала воском: Маленькой покойницею в розах. Руку на сердце кладу - не бьется. Так легко без счастья, без страданья! И не на то мне пара крыл прекрасных Дана, чтоб на сердце держать пуды. Спеленутых, безглазых и безгласных Я не умножу жалкой слободы. Нет, выпростаю руки, стан упругий Единым взмахом из твоих пелен, Смерть, выбью! И если все ж — плеча, крыла, колена Сжав — на погост дала себя увесть,— То лишь затем, чтобы, смеясь над тленом, Стихом восстать — иль розаном расцвесть! Подобием короны Лежали кудри Мне стало ясно в этот краткий миг, Что пробуждают мертвых наши стоны. С той девушкой у темного окна — Виденьем рая в сутолке вокзальной — Не раз встречалась я в долинах сна. Но почему была она печальной? Чего искал прозрачный силуэт? Быть может ей — и в небе счастья нет? Всю меня в простоволосой Радости моей прими! Я сегодня в новой шкуре Вызолоченный, седьмой! Только нам этот образ кивнул из вечернего зала, Только мы — ты и я — принесли ему жалобный стих. Обожания нить нас сильнее связала, Чем влюбленность — других. Но порыв миновал, и приблизился ласково кто-то, Кто молиться не мог, но любил. Ты мне памятен будешь, как самая нежная нота В пробужденьи души. В этой грустной душе ты бродил, как в незапертом доме. В нашем доме, весною Забывшей меня не зови! Все минуты свои я тобою наполнила, кроме Самой грустной — любви. Мне нравится еще, что вы при мне Спокойно обнимаете другую, Не прочите мне в адовом огне Гореть за то, что я не вас целую. Что имя нежное мое, мой нежный, не Упоминаете ни днем, ни ночью - всуе Что никогда в церковной тишине Не пропоют над нами: Спасибо вам и сердцем и рукой За то, что вы меня - не зная сами! Утонула в заре голубая, как месяц, трирема, О прощании с нею пусть лучше не пишет перо! Утро в жалкий пустырь превращает наш сад из Эдема Как влюбленность - старо! Только ночью душе посылаются знаки оттуда, Оттого все ночное, как книгу, от всех береги! Никому не шепни, просыпаясь, про нежное чудо: Свет и чудо - враги! Твой восторженный бред, светом розовыл люстр золоченный, Будет утром смешон. Пусть его не услышит рассвет! Будет утром - мудрец, будет утром - холодный ученый Тот, кто ночью - поэт. Как могла я, лишь ночью живя и дыша, как могла я Лучший вечер отдать на терзание январскому дню? Только утро виню я, прошедшему вздох посылая, Только утро виню! Камень, кинутый в тихий пруд, Всхлипнет так, как тебя зовут. В легком щелканье ночных копыт Громкое имя твое гремит. И назовет его нам в висок Звонко щелкающий курок. Имя твое - ах, нельзя! Ключевой, ледяной, голубой глоток. С именем твоим - сон глубок. Не спасет ни песен Небесный дар, ни надменнейший вырез губ. Тем ты и люб, Что небесен. Ах, запрокинута твоя голова, Полузакрыты глаза — что? Ах, запрокинется твоя голова — Иначе. Голыми руками возьмут — ретив! Криком твоим всю ночь будет край звонок! Растреплют крылья твои по всем четырем ветрам! Я знаю, наш дар — неравен, Мой голос впервые — тих. Что вам, молодой Державин, Мой невоспитанный стих! На страшный полет крещу Вас: Ты солнце стерпел, не щурясь, Юный ли взгляд мой тяжел? Нежней и бесповоротней Никто не глядел Вам вслед Целую Вас — через сотни Разъединяющих лет. Кто создан из глины, кто создан из плоти - Тем гроб и надгробные плиты Сквозь каждое сердце, сквозь каждые сети Пробъется мое своеволье. Меня - видишь кудри беспутные эти? Дробясь о гранитные ваши колена, Я с каждой волной - воскресаю! Да здравствует пена - веселая пена - Высокая пена морская! Станет горечь улыбкою скоро, И усталостью станет печаль. Жаль не слова, поверь, и не взора,- Только тайны утраченной жаль! От тебя, утомленный анатом, Я познала сладчайшее зло. Оттого тебя чувствовать братом Мне порою до слез тяжело. Я глупая, а ты умен, Живой, а я остолбенелая. О вопль женщин всех времен: И слезы ей - вода, и кровь - Вода, - в крови, в слезах умылася! Не мать, а мачеха - Любовь: Не ждите ни суда, ни милости. Увозят милых корабли, Уводит их дорога белая И стон стоит вдоль всей земли: Вчера еще - в ногах лежал! Равнял с Китайскою державою! Враз обе рученьки разжал, - Жизнь выпала - копейкой ржавою! Детоубийцей на суду Стою - немилая, несмелая. Я и в аду тебе скажу: Спрошу я стул, спрошу кровать: Другую целовать", - ответствуют. Жить приучил в самом огне, Сам бросил - в степь заледенелую! Вот что ты, милый, сделал мне! Мой милый, что тебе - я сделала? Все ведаю - не прекословь! Вновь зрячая - уж не любовница! Где отступается Любовь, Там подступает Смерть - садовница. Само - что дерево трясти! Любовная лирика, стихи о любви в произведениях поэтессы Марины Цветаевой Теги: Красивые стихи о любви. Стихи поэтов серебряного века. Стихи Цветаевой о любви. Ты, меня любивший фальшью Ты, меня любивший фальшью Истины - и правдой лжи, Ты, меня любивший - дальше Некуда! Мы с Вами разные, Как суша и вода, Мы с Вами разные, Как лучик с тенью. Вас уверяю - это не беда, А лучшее приобретенье. Не поцеловали - приложились. Не проговорили - продохнули. Может быть - Вы на земле не жили, Может быть - висел лишь плащ на стуле. И в судорогах, и в гробе Насторожусь — прельщусь — смущусь — рванусь. Ни в гробовом сугробе, Ни в облачном с тобою не прощусь. Вечерний дым над городом возник, Куда-то вдаль покорно шли вагоны, Вдруг промелькнул, прозрачней анемоны, В одном из окон полудетский лик. Не стрела, не камень: Обеими руками В твой невыспавшийся сон. Не любила , но плакала. Нет, не любила, но все же Лишь тебе указала в тени обожаемый лик. Было все в нашем сне на любовь не похоже: Ни причин, ни улик. Мне нравится, что вы больны не мной, Мне нравится, что я больна не вами, Что никогда тяжелый шар земной Не уплывет под нашими ногами. Мне нравится, что можно быть смешной - Распущенной - и не играть словами, И не краснеть удушливой волной, Слегка соприкоснувшись рукавами. Как влюбленность старо, как любовь забываемо-ново: Утро в карточный домик, смеясь, превращает наш храм. О мучительный стыд за вечернее лишнее слово! О тоска по утрам! Имя твое - птица в руке, Имя твое - льдинка на языке, Одно единственное движенье губ, Имя твое - пять букв. Мячик, пойманный на лету, Серебряный бубенец во рту, Камень, кинутый в тихий пруд, Всхлипнет так, как тебя зовут. Вот знак На ладони твоей, юноша. Враг Бдит в полуночи. Никто ничего не отнял! Мне сладостно, что мы врозь. Целую Вас — через сотни Разъединяющих верст. Кто создан из камня, кто создан из глины, - А я серебрюсь и сверкаю! Мне дело - измена, мне имя - Марина, Я - бренная пена морская. Мы с тобою лишь два отголоска: Ты затихнул, и я замолчу. Мы когда-то с покорностью воска Отдались роковому лучу. Это чувство сладчайшим недугом Наши души терзало и жгло. Оттого тебя чувствовать другом Мне порою до слез тяжело. Вчера еще в глаза глядел, А нынче - все косится в сторону! Вчера еще до птиц сидел, - Все жаворонки нынче - вороны!
Марина Цветаева — удивительная женщина удивительной судьбы. С началом Первой Мировой Войны и социалистической революцией в жизни Марины Цветаевой наступила не то, чтобы черная полоса в жизни, - её жизнь погрузилась в непроглядную тьму эмигрантской безысходности, нищенского существования — муж был болен, её второй ребенок умер от голода, семья существовала на мизерные доходы от переводов Цветаевой и швейных работ её маленькой дочери. По возвращении в СССР мужа Цветаевой расстреляли в застенках, но Марина Цветаева так об этом и не узнала, хотя и догадывалась о возможности такой смерти. Её дочь Ариадну также арестовали. Жить было просто не на что. А тут еще началась Вторая Мировая война, работы не было никакой — Марину Цветаеву — выдающуюся женщину-поэта, одаренную творческую личность, стихами и песнями которой восторгался весь СССР, не брали даже на должность посудомойки в Литбюро! От отчаяния, от непрерывной череды унижений, лишений и поражений Марина Цветаева покончила жизнь самоубийством 31 августа года, попросив у своего сына Георгия прощения за этот свой шаг Несмотря на ужасную, трагическую судьбу, стихи Марины Цветаевой полный любви и жизни, веры в Бога и в лучшее. До сих пор стихи о любви Марины Цветаевой считаются самыми оригинальными, прикольными и необычными любовными стихами — она была удивительно изобретательным и нестандартным поэтом и прозаиком. Кому-то больше нравятся красивые стихи о любви Анны Ахматовой, но лично мне они кажутся уж слишком безнадежными, безысходными, беспросветными какими-то. А любовные стихи Марины Цветаевой, конечно, тоже трудно назвать уж слишком веселыми и оптимистическими, но они грустны как-то по-светлому — её стихи читаются легко и без надрыва. Мне нравится, что вы больны не мной, Мне нравится, что я больна не Вами, Что никогда тяжелый шар земной Не уплывет под нашими ногами. Мне нравится, что можно быть смешной, Распущенной - и не играть словами, И не краснеть удушливой волной, Слегка соприкоснувшись рукавами. Мне нравится еще, что Вы при мне Спокойно обнимаете другую, Не прочите мне в адовом огне Гореть за то, что я не Вас целую. Что имя нежное мое, мой нежный, не Упоминаете ни днем, ни ночью - всуе Что никогда в церковной тишине Не пропоют над нами: Спасибо Вам и сердцем и рукой За то, что Вы меня, не зная сами! За наши не-гулянья под луной, За солнце, не у нас над головами, За то, что Вы больны - увы! Этот любовный стих - классика любовной лирики. Слова этого прекрасного и трогательного стихотворения о любви положены на грустную, лирическую песню , которую знают все, ибо каждый новый год все жители бывшего Советского Союза смотрят замысловатую историю любви , которая начинается с того, что наши мужчины пошли в баню Мы с Вами разные, Как суша и вода, Мы с Вами разные, Как лучик с тенью. Вас уверяю - это не беда, А лучшее приобретенье. Мы с Вами разные, Какая благодать! Прекрасно дополняем Мы друг друга. Что одинаковость нам может дать? Лишь ощущенье замкнутого круга. Отличные стихи Марины Цветаевой про разную сущность женщины и мужчины. Сравнение Женщины и Мужчины как Суши и Воды - разве может быть что-то еще более прекрасное, разве существует более удачное сравнение, метафора? Гений, на то и гений, чтобы замечать то, что скрыто от глаз обычных людей. Ты в глаза мне вбрызнул смех, И мазурку мне вбрызнул в жилы. Научив не хранить кольца, С кем бы Жизнь меня ни венчала! Начинать наугад с конца, И кончать еще до начала. Быть как стебель и быть как сталь В жизни, где мы так мало можем Шоколадом лечить печаль, И смеяться в лицо прохожим! Красивый женский стих про переменчивую женскую сущность. Новый месяц встал над лугом, Над росистою межой. Милый, дальний и чужой, Приходи, ты будешь другом. Днем — скрываю, днем — молчу. Месяц в небе,— нету мочи! В эти месячные ночи Рвусь к любимому плечу. Только днем объятья грубы, Только днем порыв смешон. Днем, томима гордым бесом, Лгу с улыбкой на устах. Лунный серп уже над лесом! Замечательные, красивые любовные стихи про нежную первую или вторую любовь. Кто любил, тот поймет, что "Всё расскажут - твои губы! Дома до звезд, а небо ниже, Земля в чаду ему близка. В большом и радостном Париже Все та же тайная тоска. Шумны вечерние бульвары, Последний луч зари угас. Везде, везде всё пары, пары, Дрожанье губ и дерзость глаз. К стволу каштана Прильнуть так сладко голове! И в сердце плачет стих Ростана Как там, в покинутой Москве. Париж в ночи мне чужд и жалок, Дороже сердцу прежний бред! Иду домой, там грусть фиалок И чей-то ласковый портрет. Там чей-то взор печально-братский. Там нежный профиль на стене. Rostand и мученик Рейхштадтский И Сара — все придут во сне! В большом и радостном Париже Мне снятся травы, облака, И дальше смех, и тени ближе, И боль как прежде глубока. Грустный и красивый стих про одиночество эмигранта в далеком и холодном, чужом Париже. Кто был любим и любил, кружился в водовороте любовной страсти, а потом был выброшен за борт любовной лодки, тот понимает, о чем эти красивые и грустные стихи Мировое началось во мгле кочевье: Это бродят по ночной земле — деревья, Это бродят золотым вином — гроздья, Это странствуют из дома в дом — звезды, Это реки начинают путь — вспять! И мне хочется к тебе на грудь — спать. К утешениям друга-рояля Ты ушла от излюбленных книг. Чей-то шепот в напевах возник, Беспокоя тебя и печаля. Те же синие летние дни, Те же в небе и звезды и тучки Ты сомкнула усталые ручки, И лицо твое, Нина, в тени. Словно просьбы застенчивой ради, Повторился последний аккорд. Чей-то образ из сердца не стерт!.. В тихих комнатках маленькой дачи Всё как прежде. Как прежде и ты. Детский взор твой, что грустно тревожит, Я из сердца, о нет, не сотру. Я любила тебя как сестру И нежнее, и глубже, быть может! Как сестру, а теперь вдалеке, Как царевну из грез Андерсена Здесь, в Париже, где катится Сена, Я с тобою, как там, на Оке. Пусть меж нами молчанья равнина И запутанность сложных узлов. Есть напевы, напевы без слов, О любимая, дальняя Нина! Говорят, что Марине Цветаевой не была чужда лесбийская любовь Говорят, что она на целых два года бросила мужа ради своей любви к женщине - одной переводчице и поэтессе. И если все эти досужие разговоры - правда, то этот нежный и красивый стих, посвященный Нине, - лучшее и самое оригинальное тому подтверждение. Она покоится на вышитых подушках, Слегка взволнована мигающим лучом. О новых платьях ли? О новых ли игрушках? Шалунья-пленница томилась целый день В покоях сумрачных тюрьмы Эскуриала. От гнета пышного, от строгого хорала Уводит в рай ее ночная тень. Не лгали в книгах бледные виньеты: Приоткрывается тяжелый балдахин, И слышен смех звенящий мандолин, И о любви вздыхают кастаньеты. Склонив колено, ждет кудрявый паж Ее, наследницы, чарующей улыбки. Аллеи сумрачны, в бассейнах плещут рыбки И ждет серебряный, тяжелый экипаж. Настанет миг расплаты; От злой слезы ресницы дрогнет шелк, И уж с утра про королевский долг Начнут твердить суровые аббаты. Небанальное стихотворение о любви, роскоши и неизбежной расплате за грехи молодости и легкомысленной любви. Красиво, очаровательно, воздушно и оригинально. Марина Цветаева - неповторимая поэтесса. Мальчиком, бегущим резво, Я предстала Вам. Вы посмеивались трезво Злым моим словам: Смейся, кто не глуп! Вас притягивали луны Двух огромных глаз. Тающая легче снега, Я была - как сталь. Мячик, прыгнувший с разбега Прямо на рояль, Скрип песка под зубом или Стали по стеклу Каменную безнадежность Всех моих проказ! Легкое и доброе стихотворение про юношескую дерзость, задор и, возможно, первое любовное волнение - первую влюбленность, детскую страсть. Быть нежной, бешеной и шумной, - Так жаждать жить! Очаровательной и умной, Прелестной быть! Нежнее всех, кто есть и были, Не знать вины Стать тем, что никому не мило, - О, стать как лед! Не зная ни того, что было, Ни что придет, Забыть, как сердце раскололось И вновь срослось, Забыть свои слова и голос, И блеск волос. Браслет из бирюзы старинной На стебельке, На этой узкой, этой длинной Моей руке Как зарисовывая тучку Издалека, За перламутровую ручку Бралась рука, Как перепрыгивали ноги Через плетень, Забыть, как рядом по дороге Бежала тень. Забыть, как пламенно в лазури, Как дни тихи Мое свершившееся чудо Разгонит смех. Я, вечно-розовая, буду Бледнее всех. И не раскроются - так надо - О, пожалей! Ни для заката, ни для взгляда, Ни для полей. Моя земля, прости навеки, На все века. И так же будут таять луны И таять снег, Когда промчится этот юный, Прелестный век. Отличные, красивейшие стихи для девочек и юных девушек. Для тех, кто любит розовый цвет и нежность, этот стих должен стать гимном. Доброе и звонкое, юное и задорное, прикольное и легкое стихотворение, которое легко читать, как бы вдыхая в себя прелесть его юности. Собирая любимых в путь, Я им песни пою на память — Чтобы приняли как-нибудь, Что когда-то дарили сами. Зеленеющею тропой Довожу их до перекрестка. Ты без устали, ветер, пой, Ты, дорога, не будь им жесткой! Туча сизая, слез не лей, Как на праздник они обуты! Ущеми себе жало, змей, Кинь, разбойничек, нож свой лютый. Ты, прохожая красота, Будь веселою им невестой. Потруди за меня уста,— Наградит тебя Царь Небесный! Разгорайтесь, костры, в лесах, Разгоняйте зверей берложьих. Богородица в небесах, Вспомяни о моих прохожих! Как живется Вам с другою, Проще ведь? Линией береговою Скоро ль память отошла? Обо мне, плавучем острове По небу - не по водам! Быть вам сестрами, Не любовницами - Вам! Как живется Вам с простою Женщиною? Государыню с престола Свергши с оного сошед? Как живется Вам — хлопочется? С пошлиной бессмертной пошлости Как справляетесь, бедняк? Как живется Вам с любою - Избранному моему!? Свойственнее и сьедобнее - Снедь? Приестся - не пеняй Как живется Вам с подобием - Вам, поправшему Синай! Как живется Вам с чужою, Здешнею? Стыд Зевесовой вожжою Не охлестывает лба? Как живется Вам — здоровится? С язвою бессмертной совести Как справляетесь, бедняк? Как живется Вам с товаром Рыночным? После мраморов Каррары Как живется вам с трухой? Из глыбы высечен Бог - и начисто разбит! Как живется вам с сто-тысячной: Рыночною новизною Сыты ли? К волшбам остыв, Как живется Вам с земною Женщиною, без шестых Чувств?! В провале без глубин: Тяжче ли, Так же ли, как мне с другим? Я с вызовом ношу его кольцо! Его чрезмерно узкое лицо Подобно шпаге. Безмолвен рот его, углами вниз, Мучительно-великолепны брови. В его лице трагически слились Две древних крови. Он тонок первой тонкостью ветвей. Его глаза — прекрасно-бесполезны! Под крыльями раскинутых бровей - Две бездны. В его лице я рыцарству верна, - Всем вам, кто жил и умирал без страху! Такие — в роковые времена Слагают стансы — и идут на плаху. Кто создан из камня, кто создан из глины, А я серебрюсь и сверкаю! Мне дело — измена, мне имя — Марина, Я — бренная пена морская. Кто создан из глины, кто создан из плоти, Тем гроб и надгробные плиты Сквозь каждое сердце, сквозь каждые сети Пробьется мое своеволье. Меня — видишь кудри беспутные эти? Земною не сделаешь солью. Дробясь о гранитные ваши колена, Я с каждой волной — воскресаю! Да здравствует пена — веселая пена, Высокая пена морская! Писала я на аспидной доске, И на листочках вееров поблеклых, И на речном, и на морском песке, Коньками по льду, и кольцом на стеклах И на стволах, которым сотни зим, И, наконец, - чтоб всем было известно! Расписывалась - радугой небесной. Как я хотела, чтобы каждый цвел В веках со мной! И как потом, склонивши лоб на стол, Крест-накрест перечеркивала имя Но ты, в руке продажного писца Зажатое! Ты - уцелеешь на скрижалях. В декабре на заре было счастье, Длилось - миг. Настоящее, первое счастье Не из книг! В январе на заре было горе, Длилось - час. Настоящее, горькое горе В первый раз! Вечный привкус На губах твоих, о страсть! Вечный искус — Окончательнее пасть. Я от горечи — целую Всех, кто молод и хорош. Ты от горечи — другую Ночью за руку ведешь. С хлебом ем, с водой глотаю Горечь-горе, горечь-грусть. Есть одна трава такая На лугах твоих, о Русь. Полнолунье, и мех медвежий, И бубенчиков легкий пляс Умудрил меня встречный ветер, Снег умилостивил мне взгляд, На пригорке монастырь светел И от снега — свят. Вы снежинки с груди собольей Мне сцеловываете, друг, Я на дерево гляжу,— в поле И на лунный круг. За широкой спиной ямщицкой Две не встретятся головы. Начинает мне Господь — сниться, Отоснились — Вы. В черном небе слова начертаны — И ослепли глаза прекрасные И не страшно нам ложе смертное, И не сладко нам ложе страстное. В поте — пишущий, в поте — пашущий! Нам знакомо иное рвение: Легкий огнь, над кудрями пляшущий, Дуновение вдохновения! Святая ль ты, иль нет тебя грешнее, Вступаешь в жизнь, иль путь твой позади, О, лишь люби, люби его нежнее! Как мальчика, баюкай на груди, Не забывай, что ласки сон нужнее, И вдруг от сна объятьем не буди. Будь вечно с ним: Но, если сны безгрешностью наскучат, Сумей зажечь чудовищный костер! Ни с кем кивком не обменяйся смело, В себе тоску о прошлом усыпи. Будь той ему, кем быть я не посмела: Его мечты боязнью не сгуби! Будь той ему, кем быть я не сумела: Люби без мер и до конца люби! Точно гору несла в подоле - Всего тела боль! Я любовь узнаю по боли Всего тела вдоль. Точно поле во мне разъяли Для любой грозы. Я любовь узнаю по дали Всех и вся вблизи. Точно нору во мне прорыли До основ, где смоль. Я любовь узнаю по жиле, Всего тела вдоль Cтонущей. Сквозняком как гривой Овеваясь, гунн: Я любовь узнаю по срыву Самых верных струн Горловых,- горловых ущелий Ржавь, живая соль. Я любовь узнаю по щели, Нет! Ночи без любимого — и ночи С нелюбимым, и большие звезды Над горячей головой, и руки, Простирающиеся к Тому — Кто от века не был — и не будет, Кто не может быть — и должен быть. И слеза ребенка по герою, И слеза героя по ребенку, И большие каменные горы На груди того, кто должен — вниз Знаю всё, что было, всё, что будет, Знаю всю глухонемую тайну, Что на темном, на косноязычном Языке людском зовется — Жизнь. Еще любовный голод Не раздвинул этих уст. Нежен — оттого что молод, Нежен — оттого что пуст. На этот детский Рот — Шираза лепестки! Все людское людоедство Точит зверские клыки. Мы поедем или нет? Скажут нет, а будет да. Не поддамся никогда, Это ясно знает мама. Просто жить мне надоело! В сердце радость, а во рту Вкус соленого прилавка. Замечательные, красивые и свежие стихи про детство, про маму, книги, дорогие воспоминания. Мама Марины Цветаевой умерла, когда той было всего 14 лет, после нескольких лет изматывающей чахоточной болезни. Не первые - эти кудри Разглаживаю, и губы Знавала - темней твоих. Всходили и гасли звезды Откуда такая нежность? Всходили и гасли очи У самых моих очей. Еще не такие песни Я слушала ночью темной Откуда такая нежность? На самой груди певца. И что с нею делать, отрок Лукавый, певец захожий, С ресницами - нет длинней? Разлетелось в серебряные дребезги Зеркало, и в нем — взгляд. Лебеди мои, лебеди Сегодня домой летят! Из облачной выси выпало Мне прямо на грудь — перо. Я сегодня во сне рассыпала Мелкое серебро. Серебряный клич — звонок. Серебряно мне — петь! Хорошо ли тебе лететь? Пойду и не скажусь Ни матери, ни сродникам. Пойду и встану в церкви, И помолюсь угодникам О лебеде молоденьком. Цветок к груди приколот, Кто приколол - не помню. Ненасытим мой голод На грусть, на страсть, на смерть. Виолончелью, скрипом Дверей и звоном рюмок, И лязгом шпор, и криком Вечерних поездов, Выстрелом на охоте И бубенцами троек - Зовете вы, зовете Нелюбленные мной! Но есть еще услада: Я жду того, кто первый Поймет меня, как надо - И выстрелит в упор. Светло-серебряная цвель Над зарослями и бассейнами. И занавес дохнёт — и в щель Колеблющийся и рассеянный Свет Не прикажу — не двинешься! Так пэри к спящим иногда Прокрадываются в любимицы. Ибо не ведающим лет — Спи! Не вычитав моих примет, Спи, нежное мое неравенство! Так Музы к смертным иногда Напрашиваются в любовницы. Уж сколько их упало в эту бездну, Разверзтую вдали! Настанет день, когда и я исчезну С поверхности земли. Застынет все, что пело и боролось, Сияло и рвалось. И зелень глаз моих, и нежный голос, И золото волос. И будет жизнь с ее насущным хлебом, С забывчивостью дня. И будет все - как будто бы под небом И не было меня! Изменчивой, как дети, в каждой мине, И так недолго злой, Любившей час, когда дрова в камине Становятся золой. Виолончель, и кавалькады в чаще, И колокол в селе К вам всем - что мне, ни в чем не знавшей меры, Чужие и свои?! Я обращаюсь с требованьем веры И с просьбой о любви. И день и ночь, и письменно и устно: За правду да и нет, За то, что мне так часто - слишком грустно И только двадцать лет, За то, что мне прямая неизбежность - Прощение обид, За всю мою безудержную нежность И слишком гордый вид, За быстроту стремительных событий, За правду, за игру Еще меня любите За то, что я умру. Ты запрокидываешь голову Затем, что ты гордец и враль. Какого спутника веселого Привел мне нынешний февраль! Преследуемы оборванцами И медленно пуская дым, Торжественными чужестранцами Проходим городом родным. Чьи руки бережные нежили Твои ресницы, красота, И по каким терновалежиям Лавровая твоя верста Дух мой алчущий Переборол уже мечту. В тебе божественного мальчика,— Десятилетнего я чту. Помедлим у реки, полощущей Цветные бусы фонарей. Я доведу тебя до площади, Видавшей отроков-царей Мальчишескую боль высвистывай, И сердце зажимай в горсти Мой хладнокровный, мой неистовый Вольноотпущенник — прости! Ты, меня любивший фальшью Истины - и правдой лжи, Ты, меня любивший - дальше Некуда! Ты, меня любивший дольше Времени. Ты меня не любишь больше: Истина в пяти словах. Ночного гостя не застанешь Спи и проспи навек В испытаннейшем из пристанищ Сей невозможный свет. Но если — не сочти, что дразнит Слух! То мой любовник лавролобый Поворотил коней С ристалища. То ревность Бога К любимице своей. Вот опять окно, Где опять не спят. Может, пьют вино, Может, так сидят. Или просто — рук Не разнимут двое. В каждом доме, друг, Есть окно такое. Крик разлук и встреч — Ты, окно в ночи! Может — сотни свеч, Может — две свечи Но и нет уму Моему покоя И в моем дому Завелось такое Мне полюбить Вас не довелось, А может быть - и не доведется! Напрасен водоворот волос Над темным профилем инородца, И раздувающий ноздри нос, И закурчавленные реснички, И - вероломные по привычке Глаза разбойника и калмычки. И шаг, замедленный у зеркал, И смех, пронзительнее занозы, И этот хищнический оскал При виде золота или розы, И разлетающийся бокал, И упирающаяся в талью Рука, играющая со сталью, Рука, крестящаяся под шалью. Так, - от безделья и для игры - Мой стих меня с головою выдал! Но Вы красавица и добры: Как позолоченный древний идол Вы принимаете все дары! И все, что голубем Вам воркую - Напрасно - тщетно - вотще и всуе, Как все признанья и поцелуи! Заповедей не блюла, не ходила к причастью. Видно, пока надо мной не пропоют литию, Буду грешить - как грешу - как грешила: Господом данными мне чувствами - всеми пятью! Вы, чьи наущенья - жгучи! Юноши, девы, деревья, созвездия, тучи,- Богу на Страшном суде вместе ответим, Земля! Только закрою горячие веки Райские розы, райские реки Где-то далече, Как в забытьи, Нежные речи Райской змеи. И узнаю, Грустная Ева, Царское древо В круглом раю. Под лаской плюшевого пледа Вчерашний вызываю сон. Все передумываю снова, Всем перемучиваюсь вновь. В том, для чего не знаю слова, Была ль любовь? Что понял, длительно мурлыча, Сибирский кот? В том поединке своеволий Кто, в чьей руке был только мяч? Чье сердце - Ваше ли, мое ли Летело вскачь? И все-таки - что ж это было? Чего так хочется и жаль? Так и не знаю: Чуть встретишь - уж рвешься прочь. Я лоб уронила в руки И думаю, глядя в ночь: Никто, в наших письмах роясь, Не понял до глубины, Как мы вероломны, то есть - Как сами себе верны. Мы с тобою лишь два отголоска: Ты затихнул, и я замолчу. Мы когда-то с покорностью воска Отдались роковому лучу. Это чувство сладчайшим недугом Наши души терзало и жгло. Оттого тебя чувствовать другом Мне порою до слез тяжело. Станет горечь улыбкою скоро, И усталостью станет печаль. Жаль не слова, поверь, и не взора, Только тайны утраченной жаль! От тебя, утомленный анатом, Я познала сладчайшее зло. Оттого тебя чувствовать братом Мне порою до слез тяжело. На солнце, на ветер, на вольный простор Любовь уносите свою! Чтоб только не видел ваш радостный взор Во всяком прохожем судью. Бегите на волю, в долины, в поля, На травке танцуйте легко! И пейте, как резвые дети шаля, Из кружек больших молоко. О, ты, что впервые смущенно влюблен, Доверься превратностям грез! Беги с ней на волю, под ветлы, под клен, Под юную зелень берез; Пасите на розовых склонах стада, Внимайте журчанию струй; И друга, шалунья, ты здесь без стыда В красивые губы целуй! Кто юному счастью прошепчет укор? Никто ничего не отнял! Мне сладостно, что мы врозь. Целую Вас — через сотни Разъединяющих верст. Я знаю, наш дар — неравен, Мой голос впервые — тих. Что вам, молодой Державин, Мой невоспитанный стих! На страшный полет крещу Вас: Ты солнце стерпел, не щурясь, Юный ли взгляд мой тяжел? Нежней и бесповоротней Никто не глядел Вам вслед Целую Вас — через сотни Разъединяющих лет. Воспоминанье слишком давит плечи, Я о земном заплачу и в раю, Я старых слов при нашей новой встрече Не утаю. Где сонмы ангелов летают стройно, Где арфы, лилии и детский хор, Где всё покой, я буду беспокойно Ловить твой взор. Виденья райские с усмешкой провожая, Одна в кругу невинно-строгих дев, Я буду петь, земная и чужая, Земной напев! Воспоминанье слишком давит плечи, Настанет миг, я слез не утаю Ни здесь, ни там,- нигде не надо встречи, И не для встреч проснемся мы в раю! Ты мне чужой и не чужой, Родной и не родной, Мой и не мой! Идя к тебе Домой - я "в гости" не скажу, И не скажу "домой". Любовь - как огненная пещь: А все ж и кольцо - большая вещь, А все ж и алтарь - великий свет. Бог - не благословил! Не любила, но плакала. Нет, не любила, но все же Лишь тебе указала в тени обожаемый лик. Было все в нашем сне на любовь не похоже: Ни причин, ни улик. Только нам этот образ кивнул из вечернего зала, Только мы — ты и я — принесли ему жалобный стих. Обожания нить нас сильнее связала, Чем влюбленность — других. Но порыв миновал, и приблизился ласково кто-то, Кто молиться не мог, но любил. Ты мне памятен будешь, как самая нежная нота В пробужденьи души. В этой грустной душе ты бродил, как в незапертом доме. В нашем доме, весною Забывшей меня не зови! Все минуты свои я тобою наполнила, кроме Самой грустной — любви. Не поцеловали - приложились. Не проговорили - продохнули. Может быть - Вы на земле не жили, Может быть - висел лишь плащ на стуле. Может быть - давно под камнем плоским Успокоился Ваш нежный возраст. Я себя почувствовала воском: Маленькой покойницею в розах. Руку на сердце кладу - не бьется. Так легко без счастья, без страданья! Так прошло - что у людей зовется На миру - любовное свиданье. И не спасут ни стансы, ни созвездья. А это называется — возмездье За то, что каждый раз, Стан разгибая над строкой упорной, Искала я над лбом своим просторным Звезд только, а не глаз. Что самодержцем вас признав на веру,— Ах, ни единый миг, прекрасный Эрос, Без вас мне не был пуст! Что по ночам, в торжественных туманах, Искала я у нежных уст румяных — Рифм только, а не уст. Возмездие за то, что злейшим судьям Была — как снег, что здесь, под левой грудью Вечный апофеоз! Что с глазу на глаз с молодым Востоком Искала я на лбу своем высоком Зорь только, а не роз! После бессонной ночи слабеет тело, Милым становится и не своим,— ничьим, В медленных жилах еще занывают стрелы, И улыбаешься людям, как серафим. После бессонной ночи слабеют руки, И глубоко равнодушен и враг и друг. Целая радуга в каждом случайном звуке, И на морозе Флоренцией пахнет вдруг. Нежно светлеют губы, и тень золоче Возле запавших глаз. Это ночь зажгла Этот светлейший лик,— и от темной ночи Только одно темнеет у нас — глаза. В синее небо ширя глаза - Как восклицаешь: На проходимца вскинувши бровь - Как восклицаешь: Сквозь равнодушья серые мхи - Так восклицаю: Стара, как хвощ, стара, как змей, Старей ливонских янтарей, Всех привиденских кораблей Старей! Но боль, которая в груди, Старей любви, старей любви. Я до смерти буду Девочкой, хотя твоей. Милый, в этот вечер зимний Будь, как маленький, со мной. Удивляться не мешай мне, Будь, как мальчик, в страшной тайне И остаться помоги мне Девочкой, хотя женой. Не та ль, Не ты, Что сквозь персты: Листы, цветы — В пески Из устных Вер — индус, Что нашу грусть — В листы, И груз — в цветы Всего за только всхруст Руки В руке: Индус, а может Златоуст Вер — без навек, И без корней Верб, И навек — без дней И вот Об ней, Об ней одной. Мой долг До брачного венца Не забывать, что всюду - волк И помнить: Мечтать о замке золотом, Качать, кружить, трясти Сначала куклу, а потом Не куклу, а почти. В моей руке не быть мечу, Не зазвенеть струне. Я только девочка,- молчу. Ах, если бы и мне Взглянув на звезды знать, что там И мне звезда зажглась И улыбаться всем глазам, Не опуская глаз! Люблю - но мука еще жива. Дождливые, - расточившие все Сам выдумай, чтобы в их листве Дождь слышался: Дождь в крышу бьет: Сквозь скважины, говорят, Вода просачивается. В ряд Лежат, не жалуются, а ждут Незнаемого. Баюкай же - но прошу, будь друг: Не буквами, а каютой рук: Из рая детского житья Вы мне привет прощальный шлете, Неизменившие друзья В потертом, красном пререплете. Чуть легкий выучен урок, Бегу тот час же к вам, бывало, - Уж поздно! Но, к счастью, мама забывала. Дрожат на люстрах огоньки Как хорошо за книгой дома! Под Грига, Шумана и Кюи Я узнавала судьбы Тома. Темнеет, в воздухе свежо Том в счастье с Бэкки полон веры. Вот с факелом Индеец Джо Блуждает в сумраке пещеры Вот летит чрез кочки Приемыш чопорной вдовы, Как Диоген, живущий в бочке. Светлее солнца тронный зал, Над стройным мальчиком - корона О золотые времена, Где взор смелей и сердце чище! Гекк Финн, Том Сойер, Принц и Нищий! Плоти - плоть, духу - дух, Плоти - хлеб, духу - весть, Плоти - червь, духу - вздох, Семь венцов, семь небес. Нынче - раб, завтра - царь Всем семи - небесам. В старом вальсе штраусовском впервые Мы услышали твой тихий зов, С той поры нам чужды все живые И отраден беглый бой часов. Мы, как ты, приветствуем закаты, Упиваясь близостью конца. Все, чем в лучший вечер мы богаты, Нам тобою вложено в сердца. К детским снам клонясь неутомимо, Без тебя лишь месяц в них глядел! Ты вела своих малюток мимо Горькой жизни помыслов и дел. С ранних лет нам близок, кто печален, Скучен смех и чужд домашний кров Наш корабль не в добрый миг отчален И плывет по воле всех ветров! Все бледней лазурный остров — детство, Мы одни на палубе стоим. Видно грусть оставила в наследство Ты, о мама, девочкам своим! И в судорогах, и в гробе Насторожусь — прельщусь — смущусь — рванусь. Ни в гробовом сугробе, Ни в облачном с тобою не прощусь. И не на то мне пара крыл прекрасных Дана, чтоб на сердце держать пуды. Спеленутых, безглазых и безгласных Я не умножу жалкой слободы. Нет, выпростаю руки, стан упругий Единым взмахом из твоих пелен, Смерть, выбью! И если все ж — плеча, крыла, колена Сжав — на погост дала себя увесть, То лишь затем, чтобы, смеясь над тленом, Стихом восстать — иль розаном расцвесть! Я бы хотела жить с Вами В маленьком городе, Где вечные сумерки И вечные колокола. И в маленькой деревенской гостинице Тонкий звон Старинных часов - как капельки времени. И иногда, по вечерам Из какой-нибудь мансарды - Флейта. И сам флейтист в окне, И большие тюльпаны на окнах. И может быть, Вы бы даже Меня не любили Вы бы лежали - каким я Вас люблю: Изредка редкий треск Спички. Папироса горит и гаснет, И долго-долго дрожит на её конце Серым коротким столбиком пепел. Вам даже лень стряхнуть его, И вся папироса летит в огонь Повторю в канун разлуки, Под конец любви, Что любила эти руки Властные твои. И глаза — кого - кого-то Взглядом не дарят! Требующие отчета За случайный взгляд. Всю тебя с твоей треклятой Страстью — видит Бог! Требующую расплаты За случайный вздох. И еще скажу устало, — Слушать не спеши! И еще тебе скажу я: Этот рот до поцелуя Твоего был юн. Взгляд—до взгляда — смел и светел, Сердце — лет пяти Счастлив, кто тебя не встретил На своем пути. Вчера еще в глаза глядел, А нынче - все косится в сторону! Вчера еще до птиц сидел, Все жаворонки нынче - вороны! Я глупая, а ты умен, Живой, а я остолбенелая. О вопль женщин всех времен: Не мать, а мачеха - Любовь: Не ждите ни суда, ни милости. Увозят милых корабли, Уводит их дорога белая И стон стоит вдоль всей земли: Равнял с Китайскою державою! Враз обе рученьки разжал, Жизнь выпала - копейкой ржавою! Детоубийцей на суду Стою - немилая, несмелая. Я и аду тебе скажу: Другую целовать", - ответствуют. Жить приучил в самом огне, Сам бросил - в степь заледенелую! Вот, что ты, милый, сделал мне! Мой милый, что тебе - я сделала? Все ведаю - не прекословь! Вновь зрячая - уж не любовница! Где отступается Любовь, Там подступает Смерть-садовница. Само - что дерево трясти! В срок яблоко спадает спелое Ваш нежный рот - сплошное целованье Любовь ли это - или любованье, Пера причуда - иль первопричина, Томленье ли по ангельскому чину, Иль чуточку притворства - по призванью Страшная судьба, прекрасные стихи. Как бывает жизнь непредсказуема! Иные бесталанные поэты и писатели всю жизнь как сыр в масле катаются-валяются, а другие — несомненно талантливые и одаренные, по-настоящему творческие и оригинальные личности всю жизнь маются без кола, без двора, без обычного женского или мужского счастья, так и умирают непризнанными гениями, чтобы после смерти стать всем. Но в результате мы имеем красивые и легкие, изящные, почти звенящие и добрые, грустные лирические стихи про любовь, ревность, одиночество, про жизнь Социальная сеть для зрелых людей. Нас уже Зарегистрироваться Войти. Михаил Делягин Минобороны РФ ликвидирует Приднестровье? Михаил Делягин Повышение налога для богатых может стать реальностью? Михаил Делягин Чего мы ждем от будущего президента? Михаил Делягин Нам грозит пенсионный дефолт. Новое в блогах Сможет ли Лукашенко "дружить со всеми" Почему в России не развивается альтернативная энергетика Минобороны РФ ликвидирует Приднестровье? Кощунство в православных храмах: За что тогда судили Pussy Riot? Конец энергетической экспансии России Долго ли осталось ждать в Польше антиукраинских погромов? Ольга Тихонова написалa 2 февраля , Самые красивые, оригинальные, прикольные и самые лучшие любовные стихи Марины Цветаевой. Мне нравится, что вы больны не мной Мне нравится, что вы больны не мной, Мне нравится, что я больна не Вами, Что никогда тяжелый шар земной Не уплывет под нашими ногами. НОВОЛУНЬЕ Новый месяц встал над лугом, Над росистою межой. В ПАРИЖЕ Дома до звезд, а небо ниже, Земля в чаду ему близка. Мировое Мировое началось во мгле кочевье: НИНЕ К утешениям друга-рояля Ты ушла от излюбленных книг. ПЛЕННИЦА Она покоится на вышитых подушках, Слегка взволнована мигающим лучом. Быть нежной, бешеной и шумной Быть нежной, бешеной и шумной, - Так жаждать жить! Собирая любимых в путь Как живется вам с другою?! Марина Кто создан из камня, кто создан из глины, А я серебрюсь и сверкаю! Писала я на аспидной доске Писала я на аспидной доске, И на листочках вееров поблеклых, И на речном, и на морском песке, Коньками по льду, и кольцом на стеклах ДЕКАБРЬ И ЯНВАРЬ В декабре на заре было счастье, Длилось - миг. Полнолунье Полнолунье, и мех медвежий, И бубенчиков легкий пляс В черном небе слова начертаны В черном небе слова начертаны — И ослепли глаза прекрасные Святая ль ты, иль нет тебя грешнее Святая ль ты, иль нет тебя грешнее, Вступаешь в жизнь, иль путь твой позади, О, лишь люби, люби его нежнее! ПРИМЕТЫ Точно гору несла в подоле - Всего тела боль! Стихи о любви и о жизни. Ночи без любимого Ночи без любимого — и ночи С нелюбимым, и большие звезды Над горячей головой, и руки, Простирающиеся к Тому — Кто от века не был — и не будет, Кто не может быть — и должен быть. ЗА КНИГАМИ "Мама, милая, не мучь же! Мандельштаму Разлетелось в серебряные дребезги Зеркало, и в нем — взгляд. Цветок к груди приколот Цветок к груди приколот, Кто приколол - не помню. Светло-серебряная цвель Светло-серебряная цвель Над зарослями и бассейнами. Уж сколько их упало в эту бездну Уж сколько их упало в эту бездну, Разверзтую вдали! Ты гордец и враль Ты запрокидываешь голову Затем, что ты гордец и враль. Ты, меня любивший фальшью Ты, меня любивший фальшью Истины - и правдой лжи, Ты, меня любивший - дальше Некуда! Вот опять окно Вот опять окно, Где опять не спят. Мне полюбить Вас не довелось Мне полюбить Вас не довелось, А может быть - и не доведется! Заповедей не блюла Заповедей не блюла, не ходила к причастью. Только закрою горячие веки Только закрою горячие веки Райские розы, райские реки Под лаской плюшевого пледа Мы с тобою лишь два отголоска Мы с тобою лишь два отголоска: На солнце, на ветер, на вольный простор! Мандельштаму Никто ничего не отнял! В РАЮ Воспоминанье слишком давит плечи, Я о земном заплачу и в раю, Я старых слов при нашей новой встрече Не утаю. Ты мне чужой Ты мне чужой и не чужой, Родной и не родной, Мой и не мой! Не поцеловали - приложились Не поцеловали - приложились. После бессонной ночи После бессонной ночи слабеет тело, Милым становится и не своим,— ничьим, В медленных жилах еще занывают стрелы, И улыбаешься людям, как серафим. В синее небо В синее небо ширя глаза - Как восклицаешь: Любовь - старей меня! ИЗ СКАЗКИ - В СКАЗКУ Все твое: И скажешь ты И скажешь ты: ТОЛЬКО ДЕВОЧКА Я только девочка. КНИГИ В КРАСНОМ ПЕРЕПЛЕТЕ Из рая детского житья Вы мне привет прощальный шлете, Неизменившие друзья В потертом, красном пререплете. Плоти - плоть, духу - дух Плоти - плоть, духу - дух, Плоти - хлеб, духу - весть, Плоти - червь, духу - вздох, Семь венцов, семь небес. Мама В старом вальсе штраусовском впервые Мы услышали твой тихий зов, С той поры нам чужды все живые И отраден беглый бой часов. Я бы хотела жить с Вами Я бы хотела жить с Вами В маленьком городе, Где вечные сумерки И вечные колокола. Повторю в канун разлуки
Gigabyte p31 ds3l характеристика
Пальчики с повидлом
Виртуальный синтезатор с автоаккомпанементом играть
Сколько стоит врезка в водопроводную трубу
Quad cpu q6600