Ссылка на файл: >>>>>> http://file-portal.ru/Цветаева самый маленький стих/
Короткие стихи Цветаевой
Короткие стихотворения поэтессы Марины Ивановны Цветаевой для школы
Легкие стихи Цветаевой
Главная страница - - - - - поэзия начала XX-го века - - - Марина Цветаева - - -стихи Марины Цветаевой. Идешь, на меня похожий, Глаза устремляя вниз. Я их опускала - тоже! Прочти - слепоты куриной И маков набрав букет, Что звали меня Мариной И сколько мне было лет. Не думай, что здесь - могила, Что я появлюсь, грозя Я слишком сама любила Смеяться, когда нельзя! И кровь приливала к коже, И кудри мои вились Я тоже была, прохожий! Сорви себе стебель дикий И ягоду ему вслед, - Кладбищенской земляники Крупнее и слаще нет. Но только не стой угрюмо, Главу опустив на грудь. Легко обо мне подумай, Легко обо мне забудь. Как луч тебя освещает! Ты весь в золотой пыли Вы, идущие мимо меня Не к моим и сомнительным чарам, - Если б знали вы, сколько огня, Сколько жизни, растраченной даром,. И какой героический пыл На случайную тень и на шорох И как сердце мне испепелил Этот даром истраченный порох. О, летящие в ночь поезда, Уносящие сон на вокзале Впрочем, знаю я, что и тогда Не узнали бы вы - если б знали -. Почему мои речи резки В вечном дыме моей папиросы, - Сколько темной и грозной тоски В голове моей светловолосой. Знаю, умру на заре! На которой из двух, Вместе с которой из двух - не решить по заказу! Ах, если б можно, чтоб дважды мой факел потух! Чтоб на вечерней заре и на утренней сразу! Пляшущим шагом прошла по земле! С полным передником роз! Нежной рукой отведя нецелованный крест В щедрое небо рванусь за последним приветом. Прорезь зари - и ответной улыбки прорез Вы столь забывчивы, сколь незабвенны. Одни во всей Вселенной! Самой Любви младой военнопленный, Рукой Челлини ваянная чаша. Друг, разрешите мне на лад старинный Сказать любовь, нежнейшую на свете. Облокотясь - уставясь в жар каминный - Я Вас люблю. Я говорю, как маленькие дети. Ваш нежный рот - сплошное целованье Любовь ли это - или любованье, Пера причуда - иль первопричина, Томленье ли по ангельскому чину - Иль чуточку притворства - по призванью Продолговатый и твердый овал, Черного платья раструбы Руки, которые в залах дворца Вальсы Шопена играли По сторонам ледяного лица - Локоны в виде спирали. Темный, прямой и взыскательный взгляд, Взгляд, к обороне готовый. Юные женщины так не глядят. Юная бабушка, кто Вы? Сколько возможностей Вы унесли, И невозможностей - сколько? День был невинен, и ветер был свеж, Темные звезды погасли. Осыпались листья над Вашей могилой, И пахнет зимой. Послушайте, мертвый, послушайте, милый: Мой - так несомненно и так непреложно, Как эта рука. Опять с узелком подойду утром рано К больничным дверям. Вы просто уехали в жаркие страны, К великим морям. Смеюсь над загробною тьмой! Я смерти не верю! Я жду Вас с вокзала - Домой! Пусть листья осыпались, смыты и стерты На траурных лентах слова. И, если для целого мира Вы мертвы, Я тоже мертва. Я вижу и чувствую - чую Вас всюду, - Что ленты от Ваших венков! Таких обещаний я знаю бесцельность, Я знаю тщету. Хочу у зеркала, где муть И сон туманящий, Я выпытать - куда Вам путь И где пристанище. Вы - в дыме поезда Поля В вечерней жалобе Вечерние поля в росе, Над ними - вороны Мне нравится, что Вы больны не мной, Мне нравится, что я больна не Вами, Что никогда тяжелый шар земной Не уплывет под нашими шагами. Мне нравится, что можно быть смешной - Распущенной - и не играть словами, И не краснеть удушливой волной, Слегка соприкоснувшись рукавами. Мне нравится еще, что Вы при мне Спокойно обнимаете другую, Не прочите мне в адовом огне Гореть за то, что я не Вас целую,. Что имя нежное мое, мой нежный, не Упоминаете ни днем, ни ночью - всуе Что никогда в церковной тишине Не пропоют над нами: Спасибо Вам, и сердцем, и рукой, За то, что Вы меня - не зная сами! За наши не-гулянья под луной, За солнце, не у нас над головами, - За то, что Вы больны - увы! В белой книге Далей донских навострила взгляд! Где бы ты ни был - тебя настигну, Выстрадаю - и верну назад. Ибо с гордыни своей, как с кедра. Морские недра Выворочу - и верну со дна! Зори и руды я, хлеб и вздох, Есмь я и буду я, и добуду Губы - как душу добудет Бог:. Через дыхание - в час твой хриплый, Через архангельского суда Изгороди! Ведь это совсем не сказка! Перси взмыли, Веки не видят, вкруг уст - слюда Как прозорливица - Самуила Выморочу - и вернусь одна:. Ибо другая с тобой, и в судный День не тягаются Есмь я и буду я и добуду Душу - как губы добудет уст -. О Муза плача, прекраснейшая из муз! О ты, шальное исчадие ночи белой! Ты черную насылаешь метель на Русь, И вопли твои вонзаются в нас, как стрелы. И мы шарахаемся, и глухое: Мы коронованы тем, что одну с тобой Мы землю топчем, что небо над нами - то же! И тот, кто ранен смертельной твоей судьбой, Уже бессмертным на смертное сходит ложе. В певучем граде моем купола горят, И Спаса светлого славит слепец бродячий… - И я дарю тебе свой колокольный град, Ахматова - и сердце свое в придачу. Вы, чьи широкие шинели Напоминали паруса, Чьи шпоры весело звенели И голоса,. И чьи глаза, как бриллианты, На сердце оставляли след, - Очаровательные франты Минувших лет! Одним ожесточеньем воли Вы брали сердце и скалу, - Цари на каждом бранном поле И на балу. Вас охраняла длань Господня И сердце матери, - вчера Малютки-мальчики, сегодня - Офицера! Вам все вершины были малы И мягок самый черствый хлеб, О, молодые генералы Своих судеб! Ах, на гравюре полустертой, В один великолепный миг, Я видела, Тучков-четвертый, Ваш нежный лик. И Вашу хрупкую фигуру, И золотые ордена… И я, поцеловав гравюру, Не знала сна…. О, как, мне кажется, могли вы Рукою, полною перстней, И кудри дев ласкать - и гривы Своих коней. В одной невероятной скачке Вы прожили свой краткий век… И ваши кудри, ваши бачки Засыпал снег. Три сотни побеждало - трое! Лишь мертвый не вставал с земли. Вы были дети и герои, Вы все могли! Чтo так же трогательно-юно, Как ваша бешеная рать? Вас златокудрая Фортуна Вела, как мать. Вы побеждали и любили Любовь и сабли острие - И весело переходили В небытие. Уж сколько их упало в эту бездну, Разверстую вдали! Настанет день, когда и я исчезну С поверхности земли. Застынет все, что пело и боролось, Сияло и рвалось: И зелень глаз моих, и нежный голос, И золото волос. И будет жизнь с ее насущным хлебом, С забывчивостью дня. И будет все - как будто бы под небом И не было меня! Изменчивой, как дети, в каждой мине И так недолго злой, Любившей час, когда дрова в камине Становятся золой,. Виолончель и кавалькады в чаще, И колокол в селе Я обращаюсь с требованьем веры И с просьбой о любви. И день и ночь, и письменно и устно: За правду да и нет, За то, что мне так часто - слишком грустно И только двадцать лет,. За то, что мне - прямая неизбежность - Прощение обид, За всю мою безудержную нежность, И слишком гордый вид,. За быстроту стремительных событий, За правду, за игру Летят они, - написанные наспех, Горячие от горечи и нег. Между любовью и любовью рaспят Мой миг, мой час, мой день, мой год, мой век. И слышу я, что где-то в мире - грозы, Что амазонок копья блещут вновь… А я - пера не удержу! Две розы Сердечную мне высосали кровь. Не первые - эти кудри Разглаживаю, и губы Знавала - темней твоих. Всходили и гасли звезды, Откуда такая нежность? Еще не такие песни Я слушала ночью темной Откуда такая нежность? И чтo с нею делать, отрок Лукавый, певец захожий, С ресницами - нет длинней? Стихи растут, как звезды и как розы, Как красота - ненужная в семье. А на венцы и на апофеозы - Один ответ: Мы спим - и вот, сквозь каменные плиты, Небесный гость в четыре лепестка. Певцом - во сне - открыты Закон звезды и формула цветка. Кто создан из камня, кто создан из глины, - А я серебрюсь и сверкаю! Мне дело - измена, мне имя - Марина, Я - бренная пена морская. Кто создан из глины, кто создан из плоти - Тем гроб и надгробные плиты Сквозь каждое сердце, сквозь каждые сети Пробьется мое своеволье. Меня - видишь кудри беспутные эти? Дробясь о гранитные ваши колена, Я с каждой волной - воскресаю! Да здравствует пена - веселая пена - Высокая пена морская! Если душа родилась крылатой - Чтo ей хоромы и чтo ей хаты! Чтo Чингисхан ей и чтo - Орда! Два на миру у меня врага, Два близнеца - неразрывно-слитых: Голод голодных - и сытость сытых! Подставляйте миски и тарелки! Всякая тарелка будет мелкой, Миска - плоской. Через край - и мимо В землю черную, питать тростник. Невозвратно, неостановимо, Невосстановимо хлещет стих. Пригвождена к позорному столбу Славянской совести старинной, С змеею в сердце и с клеймом на лбу, Я утверждаю, что - невинна. Я утверждаю, что во мне покой Причастницы перед причастьем, Что не моя вина, что я с рукой По площадям стою - за счастьем. Пересмотрите все мое добро, Скажите - или я ослепла? В моей руке - лишь горстка пепла! И это все, что лестью и мольбой Я выпросила у счастливых. И это все, что я возьму с собой В край целований молчаливых. Не знаю, где ты и где я. Те ж песни и те же заботы. Такие с тобою друзья! Такие с тобою сироты! И так хорошо нам вдвоем - Бездомным, бессонным и сирым… Две птицы: И бродим с тобой по церквам Великим - и малым, прихoдским. И бродим с тобой по домам Убогим - и знатным, господским. Кремль - твой от рождения. И как под землею трава Дружuтся с рудою железной, Все видят пресветлые два Провала в небесную бездну. Зачем моему Ребенку - такая судьбина? Ведь русская доля - ему В черном небе - слова начертаны, И ослепли глаза прекрасные И не страшно нам ложе смертное, И не сладко нам ложе страстное. В поте - пишущий, в поте - пашущий! Нам знакомо иное рвение: Легкий огнь, над кудрями пляшущий, - Дуновение - Вдохновения! Думали - человек, И умереть заставили. Он на закате дня Пел красоту вечернюю. Три восковых огня Треплются, суеверные. Шли от него лучи - Жаркие струны пo снегу. Три восковых свечи - Солнцу-то! О, поглядите - как Веки ввалились темные! О, поглядите - как Крылья его поломаны! Черный читает чтец, Топчутся люди праздные Настанет день - печальный, говорят! Отцарствуют, отплачут, отгорят, - Остужены чужими пятаками, - Мои глаза, подвижные, как пламя. И - двойника нащупавший двойник - Сквозь легкое лицо проступит - лик. О, наконец тебя я удостоюсь, Благообразия прекрасный пояс! А издали - завижу ли я вас? На ваши поцелуи, о, живые, Я ничего не возражу - впервые. Меня окутал с головы до пят Благообразия прекрасный плат. Ничто меня уже не вгонит в краску, Святая у меня сегодня Пасха. По улицам оставленной Москвы Поеду - я, и побредете - вы. И не один дорогою отстанет, И первый ком о крышку гроба грянет, И наконец-то будет разрешен Себялюбивый, одинокий сон. Моим стихам, написанным так рано, Что и не знала я, что я - поэт, Сорвавшимся, как брызги из фонтана, Как искры из ракет,. Ворвавшимся, как маленькие черти, В святилище, где сон и фимиам, Моим стихам о юности и смерти, - Нечитанным стихам! Разбросанным в пыли по магазинам Где их никто не брал и не берет! Мировое началось во мгле кочевье: Это бродят по ночной земле - деревья, Это бродят золотым вином - грозди, Это странствуют из дома в дом - звезды, Это реки начинают путь - вспять! И мне хочется к тебе на грудь - спать. Чтo же мне делать, слепцу и пасынку, В мире, где каждый и отч и зряч, Где по анафемам, как по насыпям, Страсти! Что же мне делать, ребром и промыслом Певчей! По наважденьям своим - как пo мосту! С их невесомостью В мире гирь. Что же мне делать, певцу и первенцу, В мире, где наичернейший - сер! Где вдохновенье хранят, как в термосе! С этой безмерностью В мире мер?! Слово странное - старуха! Смысл неясен, звук угрюм, Как для розового уха Темной раковины шум. В нем - непонятое всеми, Кто мгновения экран. В этом слове дышит время В раковине - океан. Новый год я встретила одна. Я, богатая, была бедна, Я, крылатая, была проклятой. Где-то было много-много сжатых Рук - и много старого вина. А крылатая была - проклятой! А единая была - одна! Как луна - одна, в глазу окна. Клонится, клонится лоб тяжелый, Колосом клонится, ждет жнеца. Равнодушье - дурная школа! А равнодушного - Бог накажет! Страшно ступать по душе живой. Неизжитая нежность - душит. Хоть на алтын полюби - приму! Воспаленные глаза сужая, Так листок срывают календарный. Ничего из всей твоей добычи Не взяла задумчивая Муза. Ты была мне ношей и обузой. Ты в ночи вычесывала гребнем, Ты в ночи оттачивала стрелы. Щедростью твоей давясь, как щебнем, За чужие я грехи терпела. Скипетр тебе вернув до сроку - Чтo уже душе до яств и брашна! Моя морока - Молодость! Скоро уж из ласточек - в колдуньи! Постоим с тобою на ветру. Полыхни малиновою юбкой, Молодость моя! Полосни лазоревою шалью, Шалая моя! Пошалевали Досыта с тобой! Золотце мое - прощай, янтарь! Неспроста руки твоей касаюсь, Как с любовником с тобой прощаюсь. Вырванная из грудных глубин - Молодость моя! С заоблачных нигдешних скал, Младенец мой, Так низко пал! Ты духом был - ты прахом стал. Впрочем, знаю я, что и тогда Не узнали бы вы - если б знали - Почему мои речи резки В вечном дыме моей папиросы, - Сколько темной и грозной тоски В голове моей светловолосой. Декабрь Комедьянт 2 Вы столь забывчивы, сколь незабвенны. Конец ноября Бабушке Продолговатый и твердый овал, Черного платья раструбы Мне нравится еще, что Вы при мне Спокойно обнимаете другую, Не прочите мне в адовом огне Гореть за то, что я не Вас целую, Что имя нежное мое, мой нежный, не Упоминаете ни днем, ни ночью - всуе Зори и руды я, хлеб и вздох, Есмь я и буду я, и добуду Губы - как душу добудет Бог: Как прозорливица - Самуила Выморочу - и вернусь одна: Есмь я и буду я и добуду Душу - как губы добудет уст - Упокоительница И Вашу хрупкую фигуру, И золотые ордена… И я, поцеловав гравюру, Не знала сна… О, как, мне кажется, могли вы Рукою, полною перстней, И кудри дев ласкать - и гривы Своих коней. Изменчивой, как дети, в каждой мине И так недолго злой, Любившей час, когда дрова в камине Становятся золой, Виолончель и кавалькады в чаще, И колокол в селе За правду да и нет, За то, что мне так часто - слишком грустно И только двадцать лет, За то, что мне - прямая неизбежность - Прощение обид, За всю мою безудержную нежность, И слишком гордый вид, За быстроту стремительных событий, За правду, за игру Забудешь ты мой профиль горбоносый, И лоб в апофеозе папиросы, И вечный смех мой, коим всех морочу, И сотню - на руке моей рабочей - Серебряных перстней, - чердак-каюту, Моих бумаг божественную смуту Как в страшный год, возвышены Бедою, Ты - маленькой была, я - молодою. И ничего не надобно отныне Новопреставленной боярыне Марине. Одно - на небе, другое - в моей груди. Как эти солнца, - прощу ли себе сама? И оба стынут - не больно от их лучей! И то остынет первым, что горячей. Июль Молодость 1 Молодость моя! К груди моей, Младенец, льни: Рождение - паденье в дни. Плачь, маленький, о них и нас: Рождение - паденье в час! Плачь, маленький, и впредь, и вновь: Рождение - паденье в кровь, И в прах, И в час Где зарева его чудес? Где залежи его щедрот? То, что в мире смертью Названо, - паденье в твердь. То, что в мире - век Смежение - рожденье в свет. Из днесь - В навек. Смерть, маленький, не спать, а встать, Не спать, а вспять.
Приказ мчс 132 от 17.03 2003
Образец анкеты 4
Орто таурин эрго
Короткие стихи Марины Цветаевой, которые легко учатся
Майнкрафт сервер где кейсы с донатом
Бифидумбактерин жидкий для новорожденных инструкция по применению
Эвакуировали машинучто делать москва 2017
Легкие стихи Цветаевой
Поезд 462 адлер уфа расписание
Водный шпинат 6 букв
Легкие стихи Цветаевой
Ноутбук toshiba l500 характеристики
Лечение ногтевых грибков
Последние новости усть катава
Короткие стихи Цветаевой
Где сейчас иван шаповалов продюсер тату