Методологические вопросы изучения историографии. Историографический факт, историографический источник, проблема периодизации исторической науки. Эволюции и революции в науке. И в силу молодости данной науки и в силу дискретности прерывности ее развития методологические вопросы историографии не получили должной разработки, они скорее обозначались от дискуссии к дискуссии, чем разрешались. Что касается историографического факта, все исследователи отмечают тесную связь историографического и исторического фактов. По образному выражению М. Трудность заключается в том, что сам исторический факт - понятие многозначное. Барг, говорит о трех уровнях исторического факта: С точки зрения А. Сахарова, именно последний, концептуализированный факт и является историографическим фактом. Но, с уточнением и расширением предмета историографии, такая трактовка историографического факта не удовлетворяет историков, ибо историограф имеет дело уже, как правило, с тремя модификациями уровнями исторического факта - его интересует к примеру, и научная конференция, и труды этой конференции, и ее осмысление в авторских работах. Все это имеет отношение к истории исторической науки. В последнее время мы наблюдаем широкое понимание историографического факта как любого факта, несущего информацию по истории науки. В историографической практике, где по-прежнему акцент делается на анализе концепции, сложилась модель своеобразной классификации историографических фактов - выделяются главные факты, позволяющие реконструировать концепцию это, прежде всего труды историков , и факты, помогающие воссоздать образ историка, контекст создания труда, ценности эпохи и т. Он не представляет собой нечто чувственно осязаемое. Как происходит трансформация исторического факта в историографический? Каким образом он включается в систему историографических связей? Приведем пример относительно такого исторического события-факта как крещение Руси князем Владимиром в г. Как только церковные и светские историки начинают спорить по поводу датировки, причин, хода крещения, его значения для судеб государства, общества, культуры России, и их мнения мы можем выстроить в хронологический и методологический ряд, осознав спектр имеющихся мнений, тогда, то есть в процессе исторического познания данный факт наполняется историографическим содержанием. Нас интересует в историографическом факте именно информация о состоянии исторической науки, о том, как исторические факты осмысливались историко-научным сообществом в тот или иной период его существования. Определенная неясность в трактовке историографического факта проецируется и на историографический источник. В литературе была высказана мысль о единстве, совпадении историографического факта и историографического источника. С точки зрения С. Шмидта, как и М. Естественно, встает вопрос - при каких обстоятельствах исторический источник приобретает статус историографического? Полагаем, что традиционный исторический источник, вовлеченный в процесс историографического анализа приобретает новый статус - статус историографического источника. Представьте себя студентом на археологической практике. В минуту отдыха вы пишете письмо к своему другу, живущему в Тобольске о красотах северной природы, о маститом профессоре-археологе В. Матющенко, который задумал продолжать спецсеминар и в условиях раскопок с высказыванием гипотез по поводу обнаруженных материалов, о находках, которые посчастливилось найти в сарматском кургане. В данном случае перед нами - традиционный эпистолярный источник. При каких обстоятельствах он может приобрести статус историографического? Во-первых, если корреспондент или адресат - станут крупными учеными и их биографы-науковеды обратятся к эпистолярии. Во-вторых, если будет создаваться труд о профессоре Матющенко, то данное письмо может дать дополнительную информацию об организации работы экспедиции и даже о ее результатах. В-третьих, если какой-либо исследователь сарматской культуры данного периода создает историографический очерк исследований и включает не только уже вышедшие монографии и отчеты Матющенко, но и первичные гипотезы и материалы, о которых сообщалось в письме. Плодотворной представляется мысль С. С особой отчетливостью это проявляется, когда речь идет о функционировании историографического факта в иной социокультурной среде. Иной культурный контекст высвечивает ранее незамеченные оттенки. Его содержание вступает в иные ассоциативные и смысловые взаимодействия, которые в свою очередь задают иную познавательную задачу историку науки. Необходимо напомнить, что периодизация - это не только и не столько дань академизму. Любую периодизацию можно рассматривать как необходимый инструмент познания целостного явления. В современной учебной литературе представлено несколько периодизацийисторической науки в основу которых положены различные критерии. Руководствуясь критерием характера знания историки науки выделяют донаучный и научный периоды ее развития. Представляется, что такая периодизация отдает дань позитивизму, когда проводится жесткая демаркационная линия между наукой и ненаукой, демонстрирует отсутствие историзма. В самом деле, почему любое произведение написанное до XVIII века - не наука например Аристотель , а любое произведение доцента ХХ века - наука? Очевидно в данном случае - речь идет о разных моделях-образах науки и научного исследования. В таком случае, логичнее говорить о классификации науки в соответствии с определенными образами науки. Но эта дефиниция нуждается в дополнительном исследовании. Весьма любопытно, что и в середине ХХ века советские историографы выделяли два периода развития исторической мысли: Другой критерий, к которому часто апеллируют историки при выделении этапов в развитии исторической науки - формационный. Согласно этому критерию выделяется историческая наука периода феодализма, капитализма, социализма. И при всем при том, что исследователи подчеркивали относительную самостоятельность исторической науки от явлений социально-экономических, в рамках данной периодизации акцент смещался в сторону преимущественно выяснения влияния на нее социально-политических процессов, на отражение в историографии классовых позиций. Но в общем, такой критерий позволял выделить некоторые сущностные черты развития исторической науки как бы с высоты птичьего полета, то есть позволял выделить некоторые идеологические и методологические доминанты эпохи, черты, формирующие историческую картину мира и систему ценностей, определить основную проблематику. Напомним, что этот критерий периодизации был блестяще осмыслен П. Первой мощной мировоззренческой системой был провиденциализм. Христианская картина мира базируется не на очевидности, а на вере, как исходной посылке ориентации человека в мире. В рамках провиденциализма задается представление о движущих силах исторического процесса, о направлении его движения, и даже проблематика, характерная для средневековой историографии. При этом исторический процесс рассматривался как Божественное предначертание, он имел начало появление первой пары людей и конец Апокалипсис. В средневековой историографии историческое время рассматривалось как прямолинейное. Причинность исторических событий носила вертикальный характер от Бога- к человеку. Тем самым мыслитель неосознанно - интуитивно символично в осознании истории воспроизводил крест, три конца которого уходили в сферу божественного. Отражением провиденциализма явились широко распространенные в средневековье периодизации исторического процесса: Идея преемственности монархий станет затем стержневой идеей средневековых исторических концепций. Иначе говоря, речь идет об одной единственной человеческой истории, но которая, во-первых развертывается в двух планах: Высшим авторитетом для средневекового книжника была Библия. Средневековое мировоззрение вызвало к жизни и специфический жанр историописания в русской традиции летопись, в европейской - хроника и магистральную проблематику: В отечественной традиции в рамках провиденциализма уже с XVI в. Такая картина мира не только вносила изменения в проблематику историописания, но и задавала новые жанры историческая повесть , где причинность исторического процесса все чаще перемещается в поле человеческой психологии, человеческих страстей. Хотя, сразу заметим, что новое понимание человека и его характера начинает слагаться в произведениях Х VII в. Период Смуты, новый быстро меняющийся социальный опыт оттесняет теологическую точку зрения на исторический процесс, акцентируя прагматическое его толкование. Лихачев отмечает как новое явление данного периода- интерес к интерпретации событий, а не к их фиксации, интерес к человеческому характеру и новым к нему отношением. В XVIII веке на смену провиденциализму приходит рационализм от латинского ratio - разум. В это время разум сильно потеснил Бога и даже встал рядом с ним. Определяющая роль разума отныне признается не только в познании, но и деятельности людей. В рамках рационализма утверждалась мысль о естественном развитии исторического процесса, об активном участии человека прежде всего венценосца в этом процессе. Активная личность может построить разумное общество, обязательным условием чего является просвещение. Главной действующей фигурой выступает монарх, а история России представляется как история монархии. Летописание сменяется специальными фундаментальными исследованиями, авторы которых стремились к рациональной организации исторического материала с опорой на различные виды исторических источников. В рамках рационалистической философии зарождается критическое отношение к сообщениям исторических источников. Но в качестве критерия отбора, выбора между свидетельствами, которые противоречат друг другу выступает исключительно здравый смысл историка. В историческом познании историками просвещения реализуется критический метод, причем важно подчеркнуть, что они указывают не только на такую процедуру, как фактографическое сопоставление разных свидетельств, но и ставят вопрос о необходимости учета обстоятельств и цели создания источников. В рамках новой методологии происходит существенное расширение проблематики исторического исследования. В поле изучения попадают вопросы истории государства, истории городов, отдельные классы и сословия, история просвещения,гражданский быт. Огромное воздействие на развитие как мировой, так и русской науки оказала философская система Гегеля. Классифицируя направления историографии Гегель рассматривает три ее вида: Основной момент этой рефлективной истории отличается от принципов как предшествующего рационализма, так и следовавшего за ним позитивизма. Гегель кроме первоначальной и рефлективной истории выделяет также философскую историю. Он вскрывает противоречие в самом существовании двух понятий: Всемирно исторический процесс он рассматривает как развитие мирового духа. Гегелевская философия содержала по крайней мере две очень продуктивные для национальных историографий идеи: Молодые интеллектуалы России тридцатых-сороковых годов зачитывали Гегеля до дыр. Пользовались им из лекций молодых профессоров. Человек из другого общественного лагеря А. Именно на основе гегелевских идей сложилась школа по нашему мнению, направление государственников или государственная школа в русской историографии. Центр тяжести здесь был перенесен на изучение идеи закономерности, внутренней обусловленности исторического процесса, поиск внутренних пружин, противоречий русской истории борьба родового и государственного начала, борьба леса и степи, борьба старших и младших городов и т. Итак, в рамках данной философской доктрины выстраивалась новая картина мира, сложилась новая проблематика, с безусловными элементами демократизации и утвердился новый монографический жанр исторического исследования. Уже в творчестве С. Соловьева ощущаются попытки соединения гегельянства с позитивизмом. Позитивизм как философское течение возник еще в первой половине XIX века. Его создателями были Огюст Конт во Франции и Джон Стюарт Милль в Англии, но широкое распространение позитивизм получает во второй половине XIX столетия благодаря трудам Г. Позитивизм - достаточно сложное и неоднородное мировоззренческое течение, включающее различные течения и группировки. Но общими для позитивизма являются следующие основополагающие положения:. Выделение трех стадий развития коллективного сознания - теологическое мышление, метафизическое критическое мышление и позитивное, основанное на опытном знании. История человечества рассматривается как отражение коллективного сознания. Исторический процесс мыслится как результат параллельного и равнозначного воздействия многих факторов - экономического, политического, биологического, идейного, психологического. Исторический процесс - калейдоскоп факторов. Тождество истории и социологии с науками естественными. Историки, переживая комплекс неполноценности перед точными и естественными науками стремятся уподобить историю этим наукам. И если рационалисты рассматривали историю как собрание нравоучительных примеров, то позитивисты искали в ней закономерности. В позитивизме исследование четко делится на две части, четко следующие друг за другом: Законы устанавливаются путем обобщения этих фактов каждый из которых рассматривается как изолированный от других и независимый от позиции исследователя. Прогресс общества - это медленное развитие от простого к сложному, от однородного к неоднородному. Противопоставление научной позитивной стадии предшествующим, дистанцирование от философии истории усиливало элементы агностицизма. В отечественной научной традиции отмечаются две волны распространения позитивизма - е и е гг. Позитивизм становится одной из самых популярных и долгоживущих философских доктрин. Позитивизм исключал метафизическое, в том числе религиозное из исторического процесса, серьезнейшим образом расширял проблематику, сделал цветной и объемной картину исторического процесса и создал культ источника. В исторических исследованиях четко обозначилась новая научная цель: Ключевского это проявлялось в теории факторов, им были названы три основные силы исторического процесса - личность, общество, природа. Механизм действия этих элементов представлялся В. Ключевскому в их различном сочетании. Но самыми мощными двигателями человеческого развития, по В. Исторический процесс, по П. Милюкову, как и у В. Ключевского, многофакторный, в нем он различает действие среды, экономики, личности и государства. С середины х гг. Сущность кризиса связана с формированием нового релятивистского взгляда на мир, получившего свое выражение в науке в третьей научной революции, и прежде всего с успехами физики. Экстенсивный путь развития исторического знания за счет введения в научный оборот новых источников оказался практически исчерпанным. Наконец, сама социальная реальность начала ХХ века сминала идею прогресса, усиливала настроения скепсиса внутри научного сообщества. Критический позитивизм сформировался в лоне позитивистской историографии, но главное внимание теперь переносилось на теоретико-методологическую проблематику. К критических позитивистам в российской историографии относят Д. Для воззрений критических позитивистов были характерны:. Пристальный интерес к теоретико-методологическим вопросам истории, результатом чего явилось оформление методологии истории в самостоятельную дисциплину;. Выдвижение субъекта познания как активного творческого начала в процессе познания, рассмотрение субъекта познания как детерминированного историческим миром;. Отстаивание единства научного знания с учетом специфики истории, как общественной по своей природе науки;. Утверждение относительного характера исторических истин, их зависимости от социальной практики современности;. Защита роли общих понятий в историографии; признание повторяемости основных элементов и стадий в общественно-историческом процессе;. Пристальное внимание к социально-экономической стороне истории, вплоть до признания социально-экономического фактора системообразующим;. Отказ от теории исторического прогресса, сосредоточение внимания на сравнительном изучении отдельных культур и народов. В конце XIX - начале ХХ века почти одновременно начинают распространяться методологические воззрения неокантианства и марксизма. Риккертом была предпринята попытка обосновать специфику исторической науки. Основатели баденской школы неокантианства В. Эти названия нельзя отождествлять с традиционным естествознанием и с традиционной историей - имеются лишь методы, а не конкретные предметы области их применения. Природа и история, говорил Г. Отсюда следует, что система понятий неокантианства лишена онтологического статуса, а имеет только методологический. Кроме того, необходимо заметить, что уровень рассмотрения внутреннего методологического дуализма научного знания в ортодоксальном неокантианстве был достаточно абстрактным: Только применительно ко всей науке признается необходимость двух методов, а в какой-либо отдельной науке предполагается господство одного; использование второго возможно, но не вытекает из внутренней природы данной науки. Характеризуя идеографический метод как способ изучения индивидуальных явлений и противопоставляя его генерализации, неокантианцы не сводили это противопоставление к оппозиции частного и общего. Индивидуализация - вовсе не выявление того частного, что остается за вычетом общего. Такое описание и отвечает требованию индивидуализации. В отечественной исторической традиции наиболее последовательно идеи неокантианства разрабатывал А. Лаппо-Данилевский, который начинал как позитивист, и, как полагают многие исследователи, с конца х годов упорно и целенаправленно двигался к новой, неокантианской парадигме. Для него этот объект - всеединое человечество, вычленяется историком из мирового целого. Как видим, Лаппо-Данилевский начинал исследование с анализа восприятия действительности субъектом познания. Лаппо-Данилевский не разделял противопоставление наук о природе и наук о культуре по их методу; он отстаивал необходимость применения к исследованию гуманитарных проблем обоих методов, считая результативным только их синтез. Лаппо-Данилевский говорил о необходимости применения взаимодополняющих подходов - как индивидуализирующего, так и типизирующего. Лаппо-Данилевский создал оригинальное учение о продуктах культуры - исторических источниках. По Лаппо-Данилевскому, предмет источниковедения - исторический источник, как реализованный продукт человеческой психики. Грандиозный неокантианский проект видения исторической науки серьезно изменял проблемное поле как в направлении методологии истории, так и разработке истории культуры с пристальным вниманием к человеку. Практически одновременно с неокантианством в отечественную историографию проникают зерна марксистской методологии для которой было характерно стремление к историческому синтезу, обращение к безусловно генерализирующей категории общественно-экономической формации. Всемирно-исторический процесс рассматривался с точки зрения становления и развития общественно-исторических формаций с пристальным интересом к революционным скачкам в развитии общества. На первый план в марксистской историографии выходит классовая борьба как движущая пружина исторического процесса. Марксизм актуализирует экономическую историю, историю классов и сословий, классовой борьбы. Материалистическое понимание истории становится знаменем марксистской историографии. Характерно, что этот материалистический искус прошли многие молодые историки в е годы XIX века П. Лаппо-Данилевский , хотя в дальнейшем некоторые из названных историков этот факт отрицали. Большая роль в распространении материалистического понимания истории принадлежит Г. Принципиально о своих марксистских позициях заявили два профессиональных историка: Что касается последнего, то его марксистские взгляды оспариваются современными историографами. Обратим внимание на то, что профессиональные историки рубежа веков относились к марксистской методологии как к равноправной в ряду прочих, хотя и подвергали ее критике за невнимание к субъективному фактору в истории. Таким образом, мы можем зафиксировать связь методологии истории с проблематикой исторического исследования и с возможностью конструировать общий взгляд на исторический процесс. Но, в то же время, подчеркнем, что автоматической связи между методологией и конкретной историографией в принципе быть не может. В последнее время предпринимаются попытки привязать периоды развития русской исторической мысли к столетней матрице, но этот подход требует детальнейшей проработки. Каждый из нас, читающий учебник по историографии, представляет развитие науки как планомерное, последовательное движение вперед. Такое представление связано с особенностями построения любого учебного курса, да собственно и любого учебника. Своеобразное выпрямление - удел любой систематизации,хотя, оговоримся, оно может иметь и определенную методологическую заданность. На самом деле процесс развития исторической, как собственно любой, науки невероятно сложен, часто дискретен, сопровождается отливами назад, и всевозможными, в том числе и тупиковыми ответвлениями. В позитивистской парадигме, наука рисовалась как Вавилонская башня, складываемая по кирпичикам, а проблема преемственности и прогресса являлась организующей. Во второй половине ХХ века эта тема получает мощную проработку в американском науковедении, в частности, в работах Т. Кун разворачивает собственную концепцию развития науки, которая оказала большое влияние на схоларную историографию х гг. Кун отмечает, что ни одна теория не в состоянии решить в данный момент всех проблем, которые перед ней стоят. Но рано или поздно в научном познании возникают кризисные явления, связанные с появлением новых данных, которые в рамках принятой парадигмы рассматриваются как аномалии. Возникшая ситуация разрешается появлением в конце концов новой парадигмы. Подход к истории науки с точки зрения стадиальных циклов, свойственный Куну был важным шагом навстречу конкретно-историческому материалу. Кун считал принятие иерархического характера структуры научного сообщества. Уровнями научного сообщества Т. Эти последние привлекают особый интерес Т. В отечественной историографии науки мы наблюдаем примерки куновской теории. Так, применительно к истории биологической науки С. Микулинский дает следующую схему. Четырехугольник с ломаной линией означает научную парадигму. Попробуем эту схему рассмотреть на материалах исторической науки. Обратимся к примеру советской исторической науки второй половины ХХ века. Была значительно расширена источниковая база исследований, анализ революционной деятельности пролетариата был существенно дополнен изучением его экономического положения, изучением источников формирования, изучением социокультурного облика, социальной психологии, и даже истории повседневности. Сложилась своеобразная методика - матрица описания различных региональных отрядов пролетариата Центра, Юга России, Урала, Сибири и т. В рамках складывающейся профессиональной традиции мы наблюдаем поступательное движение вперед в процессе познания проблем пролетариата. Это и есть спокойное, нормальное или эволюционное развитие науки, хотя это и не исключает определенных противоречий самого различного характера внутри данной парадигмы различные школы и точки зрения по некоторым частным вопросам, вмешательство социального заказа в логику движения науки и т. Состояние разрыва, разбалансированности прежней парадигмы и переход к новой может рассматриваться как революционный путь развития науки. В качестве примера попытаемся проследить этот процесс в отечественной историографии первой четверти XIX в. В творчестве выдающегося русского историка, блистательного пера России, Н. Карамзина, мы находим отражение слабости прежней рационалистической парадигмы. Идее самодержавия они противопоставляют идею народности. Сам себя Карамзин называл человеком XVIII века, ценности этого века воплотились в философском осмыслении русского исторического процесса. Карамзин - сторонник позднего Просвещения, нравственно-назидательного, прагматического подхода к истории, поиски европейской философской мысли начала XIX века не отражаются в его работе. Отсюда и критика Карамзина за отсутствие философии истории. И, наконец, Карамзин обозначил еще одну важную проблему для последующего развития историописания - проблему источниковой техники. Решить, по крайней мере, две последних проблемы возможно было только на принципиально иной методологической основе, в рамках иной парадигмы. Преодоление этих трудностей - разрыв со старой парадигмой и рождение новой на основе немецкой идеалистической философии. К концу началу х гг. Наиболее важной для исторической науки стала считаться созидательная функция. Кризис теории Куна создал новую ситуацию в историко-научных исследованиях. Своеобразной реакцией на куновскую модель науки является так называемая ситуативная историография - case stadies кейс-стадис. Отличительной чертой кейс стадис, как замечает Г. Он связан с общим антропологическим разворотом современной историографии. Применительно к историко-научным исследованиям заметно изменение историографического канона в сторону к человеку-историописателю и социокультурным практикам, в том числе, к миру научных сообществ с особой системой корпоративных ценностей и соотнесенностью с культурной национальной традицией.
Где можно яйца в казани
Сколько щас евро в рублях 2017
Понятие исторического факта
Расписание автобусов хабаровск лучегорск
Земельный закон о право собственности на землю
Расписание электричек отрадное
Набор ключей описание
Forum стих я стану
Выгрузить запрос в таблицу значений 1с 8.2
План по пдд в подготовительной группе
Дела об оспаривании решений третейских судов
Голландский без проблем
Вы точно человек?
Макраме кашпо для цветов схемы
Что делать если ты потерял модем
Как делать ссылки на госты в дипломе
М эхо матки норма
Проблема обеспечение здоровья населения
Исторический факт
Как сварить варенье из одуванчиков
Эффективность управления в менеджменте
Орловские новости официальный сайт сегодня видео
Ереван плаза на тульской расписание