Уже в глубокой древности человек обратил внимание на тот факт, что религия, вера в Бога или богов — явление всеобщее. На древнем Востоке веру полагали самой сердцевиной человеческой личности. Вера тварей сообразна их внутренней сути; человек состоит из веры: Обратите внимание на типичную для Индии диалектическую форму этого изречения: Слова, запечатленные в них, должны были звучать перед лицом умершего в инобытии:. И это — одно из дел. Сотворил Я каждого человека подобным другому, и не повелевал Я им творить беззакония. Это сердца их не подчинились приказаниям моим. Сотворил Я в сердцах их склонность не забывать о смерти [букв. Этот текст строго последователен. Вера, подобно дыханию, является для египтянина божественным даром всем людям. Английский ученый Джон Леббок собрал многочисленные сведения о народах, вовсе лишенных веры во что бы то ни было. У них нет также никакого рода богопочитания или идолопоклонства. Однако все эти выводы были опровергнуты более тщательными исследованиями. И ныне мы хорошо знаем и религию андаманцев, и верования суданских нилотов. Уже к концу прошлого века у серьезных этнографов не оставалось сомнений в том, что в настоящее время дорелигиозные народы не известны науке. Десятилетия, прошедшие с момента написания этих строк, еще больше убедили ученых в отсутствии в настоящее время дорелигиозных народов. XX век дал миру науку о древнем, доисторическом человеке — палеоантропологию. И чем дальше уходили ученые в прошлое, тем больше убеждались они, что не только ныне, но и в минувшие эпохи человечество не было безрелигиозным. Крупнейший специалист в области истории религий XX столетия, английский ученый и священник Эдвин Оливер Джеймс указывал: Всеобщность веры и во времени, и в пространстве большинством ученых считается ныне безусловным научным фактом. Всеобщность веры ставит перед нами следующий вопрос. Почему все люди, или, по крайней мере, все племена и народы, если и не каждый их представитель, испытывают потребность в религиозном переживании бытия. Ответ на этот вопрос далеко не прост и не однозначен. В разное время, различные мыслители несходно отвечали на него. В Текстах Ковчегов и в Бхагавадгите, как вы помните, высказывалась мысль о том, что вера, это — внутреннее качество, и даже более того, сущность человеческого существа. Понятно, что в этом случае вера — неотъемлемая черта человеческой личности, подобно зрению или дыханию. Люди греко-римской древности полагали знание о богах природным, врожденным греч. А великий эллинский неоплатоник Ямвлих Халкидский IV век объяснял: Оно изначально соединено с собственной причиной и наличествует вместе с заложенным в душе стремлением к благу. Многие мыслители первых веков христианства воодушевлялись идеей постоянного присутствия божественной искры в мире. Христианские писатели, жившие еще в то время, когда большая часть их соотечественников оставалась вне церкви, пребывая или в язычестве или следуя той или иной философской традиции, не уставали подчеркивать, что все доброе и в мыслях, и в делах каждого человека происходит от Бога. Когда человек находит в себе силы оторвать глаза от земли, когда он ощущает свое призвание к вечности — то это не его заслуга. Ведь животные, которым биологически подобен человек, не думают ни о вечности, ни о Боге. Переживание Абсолютного — одна из своеобразнейших отличительных черт человеческого рода, если не вообще важнейшая родовая особенность человека, полагали христианские мыслители. Только потому, что в человеке есть по естеству нечто божественное, он переживает Бога, может и, как правило, жаждет верить в Него, быть с Ним. Именно поэтому для христианина было бы удивительно обнаружить народ без веры в Бога. Но убеждение в том, что искра божественного, образ Божий естественно присущи любому человеку, заставляло серьезных христиан внимательно присматриваться ко всему доброму и в других религиях, в иных учениях об Абсолюте. Конечно, среди христиан всегда находились приверженцы и точки зрения, отрицающей положительный смысл за иными религиями и, соответственно, естественную сопричастность человека Богу. Временами таких христиан оказывалось даже большинство, особенно в те века, когда опыт живого общения с носителями иных религий почти прекращался. В мусульманине, иудее, язычнике такие христиане отказывались видеть сопричастную Богу личность, подобную собственной. Это приводило к жестокостям, нетерпимости, геноциду. Египетское слово керес — гроб не имеет подобного значения, но за египетскими художественно выделанными гробами закрепилось греческое — саркофаг. Various Christian Approaches to other Religions A Historical Outline. Прочая религиозная литература Религия и эзотерика. Содержание - - - Биография Лекция 1. В начало Перейти на. Иустин Философ и Мученик.
Лекция 1 2 3. Для всех нас возможность встречаться друг с другом — это одна из главных религиозных, а не только чисто бытийных и человеческих задач. Поэтому встречаться важно не только для решения бытовых задач, но и религиозных. Дело в том, что человек всегда с тех пор, как только стал человеком страдает от двух страшных врагов. Он стоит перед ними лицом к лицу. Он с ними живет. Какие же это два врага? Один враг — это наша конечность, наша смерть. Каждый из нас абсолютно точно знает я думаю, не сомневаясь ни на йоту , что его земное пребывание, его жизнь когда-то прекратится, закончится. С тех пор как человек живет на земле, он несет в себе это знание. И с этим знанием соединяется иное знание, совершенно безумное, совершенно невероятное, и в тоже время такое же общее. Вы могли бы не знать ничего ни о какой религии, не знать ничего о Боге, но когда вы ребенка спросите о том, будет ли он жить вечно, то маленький ребенок, не сомневаясь, скажет: Он не знает смерти, и душа каждого из нас тоже не знает смерти. Душа каждого из нас в глубине говорит, что мы бессмертны, а реальный опыт жизни убеждает каждого из нас в том, что мы смертны. Это первое раздвоение, первая очень большая трагедия человека. Второе раздвоение, вторая трагедия, преодолением которой отчасти мы занимаемся сейчас с Вами здесь, это трагедия человеческой отчужденности. О ней меньше говорят. Она менее наглядна, но, в сущности, она также совершенно на виду. Этим мудреным словом называется очень простое явление. Каждый из нас в глубине души ощущает себя таким же, как и все другие: Из-за этого мы можем говорить друг с другом, встречаться друг с другом, можем вступать в брак, рождать детей. Из-за того что мы одно, мы единое. Мы всегда считаем, что это какой-то нонсенс, какая-то ошибка. Но этот нонсенс характерен для всего человечества, и эта ошибка проявляется не только в личных отношениях: И в то же время мы в глубине души знаем, что каждый человек подобен нам, и мы все — некоторое единство. Мы стремимся к любви и не получаем любви. И это второй огромный опыт — опыт нашей отчужденности от другого при ощущении нашего единства. Это тот опыт, который мы с вами будем пытаться преодолеть. Это тот опыт, который мы должны вообще пытаться преодолевать. Когда вы зовете соседку, говорите ей: Это общение душ значительно важнее тем. Один из крупнейших русских современных философов, с которым мне в юности пришлось общаться, как-то сказал: Не надо при этом выдумывать невероятных тем для разговоров. Если они придут, то придут сами. Эти две задачи — задача преодоления смерти и преодоления отчужденности — не вчера появились и не позавчера, и не тысячу лет назад. То, как это произошло, является великой тайной, потому что библейский рассказ дает нам только канву, стержень, заключающийся в том, что человек сотворен не просто из земли, как животное, он сотворен по образу и подобию Божиему. И в этом согласны все религиозные традиции мира, что человек несет в себе нечто Божественное. Так вот, с тех пор как человек осознал себя человеком, перед ним встали две эти великие, страшные и значительные проблемы. Собственно говоря, преодоление их и есть религия. Многие из вас, я уверен, знают происхождение слова религия. Воссоединение человека и Бога, связи между человеком и Богом. А зачем человеку воссоединение этой связи, и вообще, зачем человеку Бог? И теперь мы зададимся вопросом: Точно ответить на этот вопрос современная наука не может. Но то, что мы можем сказать, значительно. Человек, к сожалению, стал писать очень поздно, а религия относится к той сфере человеческой деятельности, которая называется духовной деятельностью, но духовная деятельность для нас теряется, если она не отражена в каких-то конкретных памятниках. Чтобы понять, каков был духовный мир, например, древнего грека, мы должны открыть Гомера, Гесиода. А что мы откроем, чтобы понять, каким был духовный мир древнего, доисторического человека? Он не писал и даже в глубокой древности не рисовал, потому что живопись появилась, по данным научной палеоантропологии — науки о древнем человеке — где-то 35 тыс. Как же мы можем понять духовный мир древнего человека? Для нас это важно потому, что только тогда мы можем сказать: Это то, что связывает человека с Богом. Итак, каким же образом мы можем понять духовный мир самого древнего доисторического человека? Для этого у нас остались скуднейшие памятники — очень мало материальных остатков, которые являются лишь отпечатками, лишь частичками былого духовного мира. Но считать, что если у нас мало этих отпечатков и остатков, то духовный мир древнего человека был примитивен, нет никаких оснований. Мы знаем то, что древний человек технологично был примитивен, что его орудия труда были примитивны, но кто и когда сказал, что духовный мир человека и его техническая оснащенность — это то, что идет рука об руку; кто доказал это? И тут возникает следующий вопрос. Мы с вами привыкли жить в более или менее удобно устроенном нами и нашими отцами мире. Мы даже не замечаем, сколь искусственную мы среду сделали: Это все искусственный мир, который создали мы сами. Для того, чтобы отгородиться от мира естественного. Но мы единственные во всем пространстве мира, создающие этот искусственный мир. Если бы человек был таким же животным, как остальные животные, тогда бы он шел обычным путем: А человек, напротив, приспосабливает мир под себя. Никто, пользуясь только научными или философско-научными данными, не смог объяснить этот удивительный факт. Почему мы единственные создаем искусственный мир обитания? И на самом деле, нас всех в школе учат, что труд создал из обезьяны человека. Однако вы не думали при этом: Ведь труд как раз есть то самое, что делает искусственную среду. Труд — это то самое, что преобразует мир. Не труд, если угодно, сделал из обезьяны человека, а нечто в человеке заставило его трудиться. Самое важное, самое интересное: Самое примитивное первое орудие какого-нибудь австралопитека — южной обезьяны, которое по современным палеоантропологическим датировкам относится к периоду около 2,5 млн. Человек создал искусственное орудие, что бы где-то как-то создать искусственную среду. Потом появляется использование огня, потом появляются искусственные жилища, и так пошло до сегодняшнего дня. Если любое животное все более и более приспосабливается к среде, то мы с вами все менее и менее приспособлены к среде. Если каждого из нас без этой удобной цивилизованной оболочки, голенького, вот сейчас поселить куда-нибудь в Уральскую тайгу, то долго он там не просуществует, а животное прекрасно просуществует и спасибо скажет, что вы его отпустили. И понять это мы можем, только если вспомним, что человек попал в этот земной мир в результате какой-то великой катастрофы, которую христианская традиция именует грехопадением. Эти два пути не противоположны. Как существо естественное, человек должен жить в мире, и все мы в нем живем, но как существо духовное, он должен решить свою проблему отторгнутости, отчужденности от своего Творца. Он должен воссоединить себя с Богом. И мы с глубочайшей древности замечаем, как человек движется по этим двум путям. Причем представим себе на минуту я в это глубоко верю, но никому не навязываю своих взглядов , что Библейская идея грехопадения человека верна. Что мы будем из этого иметь в чисто научном плане? Человек ниспавший, изгнанный на землю, сохраняет память о Рае, а это, безусловно, сохраняет духовное знание Бога, пусть и искаженное грехом, и в этом смысле он остается еще духовно, сердечно совершенным существом. А вот его способность жить и организовывать свою жизнь в этом новом для него мире, равна нулю. Впоследствии происходит все большее и большее ну и как у нас с вами бывает овладение внешним миром, но при этом сохранение или падение некоторого духовного запаса, того духовного знания, которое у человека было до момента изгнания из Рая. Таким образом, мы можем сказать, что человек существует как бы в двух планах: А теперь посмотрим, наш вывод, соответствует ли он реальному опыту, реальным фактам? Вы знаете, когда я был еще школьником и вовсе не был верующим человеком, я очень часто задавался таким вопросом: И в XX веке даже лучшие наши поэты учатся у античных авторов, а не превосходят их. Точно так же обстоит дело в области философии: Можно, конечно, пойти каким-то другим путем, можно предлагать какие-то другие философские идеи, но у Платона налицо совершенный уровень работы мысли, и выше этого уровня человек не поднялся ни с Гегелем, ни с Кантом, ни тем более с К. Мы знаем также массу других подобных примеров. Возьмите, например, какие-нибудь греческие статуи — совершенная скульптура, или архитектуру, которая до сих пор не вышла из тех правил художественных законов, в которых существовала она и во времена греков и, в сущности, до них, например, когда строились храмы Египта. Совершенное художественное творчество существовало, наверное, очень давно, а совершенное приспособление среды под человека — это постоянно развивающийся процесс. Более того, когда в конце XIX века люди открыли живопись каменного века, верхнепалеолитическую живопись, то она тоже оказалась совершенной. Там в основном изображали животных. Так вот, оказалось, что изображение животных художником верхнего палеолита превосходит по своим художественным качествам, то, что может сделать современный художник-анималист. Итак, факты подтверждают, что человек существует в двух планах: И поэтому Гомер, Пушкин, Пастернак, Шекспир — это один уровень, никакого прогресса здесь нет, а вот в плане внешнем человек развивается. Он все лучше и лучше осваивает среду. Но наша с вами будет большая беда, если мы внешнее развитие, приспосабливание среды под человека будем считать всем бытованием человека, всей его сущностью. Тогда мы ничего не поймем. Тогда мы будем считать, что наш духовный мир сейчас несравненно богаче, предположим, древнего египтянина или древнего грека, да и первых христиан, а это явно не так. Религия относится к области духовной культуры, и поэтому, если наше предположение, которое мы высказали, верно, то мы должны предположить, что основные религиозные формы, найденные человеком, пусть внешне и примитивно выраженные, потому что человек тогда еще не умел строить храмов и писать книги, внутренне будут очень глубокими. И вот теперь давайте посмотрим, какие же формы первыми встречают нас в мире религии? Об этом можно говорить очень много. Я попробую рассказать буквально о нескольких фактах современного, передового, плана науки в области изучения религии древнего человека. Думаю, сам факт того, что человек стал осваивать окружающий мир, — это уже религиозный факт: И это очень легко понять. Дело в том, что орудие ведь надо сделать и надо потом научить своего сына, для этого нужен какой-то план, какая-то идея. Таким образом, человек сначала имел идею, а потом ее реализовал; обратного не бывает. Попробуйте без всякой идеи что-то начать стукать и делать бессмысленно, у вас, поверьте, даже каменного рубила не получится, не говоря уже о более совершенных орудиях. Поэтому сначала должен быть любой технический замысел, потом реализация. Поэтому сначала должен быть интеллект, потом уже орудие. Итак, не труд сделал обезьяну человеком, а интеллект сделал мир орудий. Человек сначала был существом мыслящим, потом уже стал производителем орудий, а не наоборот. Но наши данные об австралопитеке настолько скудны, что мы почти ничего не можем сказать о нем в плане его духовной жизни. Пожалуй, первое открытие, которое нам позволяет сделать хотя бы какие-то первые намеки о том, что человек жил религиозной жизнью, причем не простой, — это находка синантропа, китайского человека, примерно относящаяся сейчас учеными к тыс. Находки сделаны были в годах в Китае, китайским ученым Пей Вен Джуном. То существо, которое сейчас называют синантропом, в то время называли питекантропом, обезьяночеловеком, потому что тогда ученые искали так называемое потерянное звено, то есть пропущенное звено между обезьяной и человеком. В конце XVIII века появилась идея о том, что человек произошел от обезьяны. Но вся беда в том, что действительно время от времени, находя ископаемого человека, ученые говорили: Проходило немного времени, и ученые признавали: И вот таким другим, но человеком, был синантроп. Объем его мозга меньше, чем у современного человека. У современного человека объем мозга — около куб. Он был мал ростом: Но мы мало что можем сказать о нем, потому что все эти рисунки мохнатых и ужасных людей, которые встречаются в наших школьных учебниках, бесконечно далеки от действительности, Понятно, что ни кожи, ни шерсти не сохранилось, и были ли эти люди такими или другими внешне, мы просто не знаем. Вот, что касается объема мозга, что касается роста, что касается несколько сутулого положения тела, это да: Но как сказал крупнейший современный специалист в области доисторических религий, швейцарский и немецкий ученый Карл Нард: И это очень глубокие слова. Итак, когда профессор Пей Вен Джун открыл пещеры в 50 км от Пекина, где он обнаружил остатки вот этих древних ископаемых людей. Это было очень интересное открытие, потому что в этих пещерах находился толстый, до 1,5 м слой золы. Совершенно ясно, что эти люди использовали огонь. До этого думали, что огонь люди долго не знали, что огонь — это позднее изобретение человека. Профессор Пей Вен Джун доказал, что тыс. Забегая вперед, должен вам сказать, что теперь мы твердо знаем, что человек пользовался огнем еще более 1 млн. Не исключено, что знание огня имманентно человеку, что оно очень и очень древнее. С тех пор как человек стал человеком, он знал, что такое огонь, и умел пользоваться им. По крайней мере, это очень древнее знание. А уж ко времени синантропа люди владели огнем весьма хорошо. А ведь что такое огонь? Над ним как бы не властна сила этого греха, сила земли. Поэтому огонь вполне мог стать и стал вы знаете обо всех этих обычаях огненных жертв, всесожжении и т. И поэтому открытие и использование огня — это тоже не чистая физика, это еще и явно некоторое духовное дело, некоторый духовный опыт. Когда профессор Пей Вен Джун открыл эти пещеры, он обнаружил в золе очагов человеческие кости. Конечно, тут же большие любители решить, что древний человек вообще был хуже обезьяны, сказали: То ли из китайского патриотизма, поскольку были найдены останки людей, живших на этой земле, то ли по каким-то иным, более глубоким причинам я думаю, что по более глубоким , но профессор Пей Вен Джун не согласился с этой точкой зрения, которую высказал его научный руководитель, шведский ученый Бирген, и стал собирать факты, опровергающие идею людоедства. Факты эти лежали на поверхности. В золе были найдены отнюдь не какие-то там кости человека, никаких мелких костей найдено не было, но были найдены верхи черепных коробок, то есть верхняя часть черепа. Не мог же древний человек поедать кожу с головы и больше ничего. Самое вкусное находится на других местах. Поэтому не с людоедством это связано, а с чем-то другим. И профессор Пей Вен Джун предполагает, что речь идет о каком-то древнем обычае захоронения, древнем обычае культа умерших. Очень может быть, что синантроп хоронил своих умерших, а головы их, после распада мягких тканей, хранил в пещерах, чтобы умершие предки и живые были рядом. Вполне возможно также, что он предавал огню головы умерших, чтобы личность человека а голова связана с личностью, неслучайно существует культ черепа, а не всего тела была перенесена силой огня в небесный, божественный мир. Как бы там ни было, дальнейшие исследования скорее подтверждают, нежели опровергают это предположение. Чуть позже в истории мы уже будем знать это наверняка, и вот это чуть позже тоже для истории и науки имеет очень интересное открытие. Речь идет о захоронениях другого неандертальца: Вы помните, что неандерталец был открыт в году. Тогда один немецкий учитель, гуляя по долине Неандертал, недалеко от реки Рейна, вдруг встретил двух мальчишек из своей школы, которые ему сказали: Немец — человек дотошный, любопытный, естественно, он тут же побежал в этот карьер. И точно, там были человеческие кости. Этот немец учитель был большой либерал, противник церкви. А в то время как раз все искали это потерянное звено. Доказать, что человек произошел от обезьяны, было очень важно для борцов с религией, потому что ясно: Следовательно, это промежуточное звено между обезьяной и человеком, казалось бы, ставило крест на библейской картине мира. Поэтому этот учитель с удовольствием взял эти кости это действительно были кости ископаемого человека и тут же сообщил об этом своему другу, профессору сравнительной антропологии в г. Верующие ученые были крайне смущены. Для них это было тоже доказательством того, что библейская картина мира неверна. Я рассказываю это потому, что вы сейчас увидите, как на самом деле сложно соединяется с верой научное знание. Простых способов соединения здесь нет, и эта история одна из самых поучительных в этом отношении. Итак, они были смущены и говорили что угодно: Один ученый даже сказал, что на самом деле это кости русского казака, который во время наполеоновских войн напился и пьяным свалился со скалы, вот из-за этого и оказался в пещере. Вы помните, что наполеоновские войны прошли за 30 лет до этого и у всех были на слуху, и казаки в Европе были всеобщим ужасом. Понятно, что казак не может быть похож на обычного человека. Он явно какой-то немножко другой. Эта теория не восторжествовала, но сторонники того, что все это ошибка, и на самом деле это никакой не древний человек, предложили дать эти кости на экспертизу крупнейшему специалисту в области патологоанатомии, берлинскому профессору Рудольфу Вирхову, зная, что он не только крупный специалист, но и благочестивый лютеранин. Профессор Рудольф Вирхов тщательнейшим образом лет десять исследовал эти кости, как только немец может исследовать, и в итоге, конечно, его религиозная совесть победила, и он на докладе в Берлине в году сообщил, что находка принадлежит примерно Римскому времени, то есть в этих останках произошло замещение обычных тканей кальцитами. Это происходит очень медленно, и ни о каком человеке периода наполеоновских войн тут речи быть не может. Значит, это древний человек, но периода Древнего Рима, скелету где-то ,5 тыс. Это обычный человек, который с детства был болен рахитом, а в старости еще страдал подагрой, и поэтому его, бедного, всего так перекорежило. Рудольф Вирхов был такой авторитет, что все, конечно, замолчали. Сторонники обезьяночеловека были пристыжены. Проходит 7 лет после этого доклада, и во французском местечке Спи находят несколько подобных же стариков и старух больных рахитовой подагрой. Здесь явно что-то не то. И более того, рядом с ними находят каменные орудия и кости давно вымерших в Европе животных, ну, скажем, мамонта. О Римском времени речи быть не может. Торжествуют, естественно, сторонники обезьяночеловека. Разрешение этой истории приходит немного позже. В году опять же немец, но работавший во Франции, Отто Гаузер, находит захоронение неандертальца. Это захоронение около местечка Ле Мустье становится революцией в науке. До этого неандертальцев изображали этаким мохнатым, гигантским обезьяной с дикой мордой и с дубинкой в руке. Понятно, о какой религии может быть речь у такого существа. Со времен Энгельса нам внушают, что древние люди не знали семьи, жили первобытным стадом, людоедством грешили, никакой религии и в помине у них не было. Что касается стада и так называемого промискуитета беспорядочных отношений полов , то надо вам сказать, что даже высшие обезьяны гориллы и шимпанзе никаким стадом не живут, никакого беспорядочного отношения полов у них нет. Изучение высших приматов совершенно ясно доказало, что уже у них существует так называемая гаремная семья, то есть самец, у которого несколько жен-самок и детеныши. Почему человек должен быть значительно хуже, чем обезьяны, более примитивным в этом отношении — это уж совсем непонятно. Тем более что археологи совершенно точно установили, что древние люди жили небольшими группами по человек. По всей видимости, эти были также гаремные семьи. Но что касается захоронения, то здесь поднялась буря. Ведь вы же догадываетесь, что захоронения так просто не бывают. Это мы с вами привыкли к тому, что просто человек умер независимо от того, верующий человек или неверующий , и его надо похоронить и предать земле. А когда этот обычай появлялся, в нем был какой-то смысл, какая-то логика. Мы-то сейчас все делаем как? Вот человек умер, мы зеркала в доме завесим — так надо. Человек умер, его на кладбище снесли, похоронили, вернулись домой, все вымыли руки — так надо. Но мы не знаем, почему так надо. А когда впервые возник обычай мытья рук или завешивания зеркал, тогда ведь, наверное, знали, почему так надо, иначе бы не стали завешивать зеркала и мыть руки. Так же и когда первый раз решили похоронить человека в земле, наверное, тоже знали, почему это надо сделать. А просто сейчас мы позабыли, как это делать, и говорим: Каким же было это первое захоронение? И почему было так надо? Долгое время марксистские ученые пытались доказать, что это было чисто гигиеническое дело. В самом деле, в учебнике для вузов издательства Московского университета описывается первое захоронение неандертальцев. До этого люди уже жили сотни тысяч лет и имели огромный опыт сознательного бытия, но это все забыто. Неандертальца считают полным идиотом. И описывается приблизительно следующее. Вот жила группа неандертальцев в пещере. И вот один раз, когда они собрались на охоту, они увидели, что неандерталец Ваня не встает вместе со всеми остальными неандертальцами. Они его толкнули в бок, пошевелили, дернули за волосы, а он, бедолага, лежит и лежит, потом остыл совсем и холодненький стал. Развели около него костер, а он все равно не встает. Ну, тогда решили, пусть себе спит, а он на третий день и завонял. Тогда его забросали ветками. А он все равно не встает и воняет, тогда его решили закопать. А теперь я вам расскажу, что нашел Отто Гаузер и сколь нечистоплотна бывает иногда идеологически ориентированная наука, когда она в вузовском учебнике позволяет писать такую глупость. Отто Гаузер, кстати, был очень аккуратным человеком, и когда это захоронение было обнаружено рабочими, а это было дождливым вечером, он не поленился прийти к этому месту под дождем, увидел все и запретил делать раскопки. Тут же послал телеграммы коллегам по всему миру, чтобы они приехали, и вместе с ним при свидетелях провели раскопки. Настолько важным было то, что, с его точки зрения, он обнаружил. На 70 телеграмм откликнулись всего два любопытных немца. Тем не менее, было три ученых, была киносъемка. Этого было достаточно, чтобы зафиксировать то, что нашли. В неглубокой, специально вырытой четырехугольной могиле, глубиной примерно сантиметров 40, что, кстати, ясно говорит о том, что никакой изоляции от внешнего мира не было, и трупный запах явно ощущался на поверхности, поэтому ни о каком гигиеническом захоронении и речи быть не может. Там, где был похоронен этот человек это был юноша из Ле Мустье, лет , никогда не жили неандертальцы, это было именно захоронение. Итак, юноша был положен на правый бок, его колени были слегка согнуты, его телу была придана поза сна: Ясно, что человек там оказался не случайно, не в результате падения его в яму во время сна. Ясно, что человек умер, потом выкопали яму и туда положили тело, которому специально придали позу сна. Конечно, это все символически. Когда человек спит, он вроде бы на время умирает, но потом просыпается и опять живет; вроде бы сознание отлетает, а потом приходит в него. И явно древний человек хотел показать: Окружающие прекрасно понимали, что он тленен, что его тело разложится, превратится в скелет. Все это они прекрасно знали, не глупее нас с вами были, но они хотели этим показать, что когда-то наступит момент, когда он проснется или, как мы любим говорить, он воскреснет. Образ тоже совершенно понятен. Кстати, могила овальной формы, напоминающей матку. Это образ смерти, как нового рождения. Ты умер, ты вошел в утробу земли, и ты должен родиться вновь, как рождается ребенок из утробы матери. Идея того, что ты должен вновь родиться — это первая идея, связанная с захоронением, мы иногда даже не думаем: Во время отпевания говорится: Мы все прекрасно знаем, что созданы из земли. Как бы не были хороши наши тела, как бы не были они красивы, на самом деле, как вы понимаете, это есть не что иное, как земля и прах. И это не потому, что так надо думать, а потому, что мы созданы из земли совершенно естественным образом. Все, что мы едим, — это ведь тоже земля. Итак, мы состоим из земли естественным образом. Да, мы любим полакомиться вкусной колбаской и вкусным сыром. Но не надо заблуждаться на этот счет. И сыр, и колбаска произошли из земли, и вполне понятно, как. В землю попадает зернышко, из которого потом вырастает колос, а то и целое дерево. Откуда все это взялось? Зернышко является лишь дрожжами, преобразующими почву, прах превращается в растение, растение поедается животным, коровкой. Да и коровка растет из зародыша, из чрева матери, а потом превращается в здоровенного быка, потому что ест травку. А травка — из земли, из тех же семян, соответственно, трава — тоже переработанная земля. И травка, и коровка, и молочко — переработанная земля. Эта земля потом, конечно же, отходит в прах. Впоследствии у человека появится образ груди земли, молока земли, которым питается все живое. И богиня смерти, земли, погребения и возрождения обязательно будет изображаться с четко подчеркнутой грудью, которой она как бы кормит умершего. Этот образ несколько позже появится у человека и будет долго сохраняться в человеческой культуре. Мы все питаемся молоком земли под разным видом, и все потом входим в ее утробу после смерти. Могила — это не что иное, как утроба земли. Некоторые языки даже сохранили близость этих понятий. Это слова очень близкие по значению. И это далеко не только в английском языке. Да потому, что она наша мать, мы из нее рождены и в нее входим. И когда древний человек не без труда, поверьте, у него не было экскаватора и даже лопаты со стальным наконечником, копал для своего умершего гробовую яму, он имел в виду явно совершенно четко тот образ, о котором я вам рассказал. Но этим все не заканчивается. Это не только та утроба, в которой спит или покоится, как зародыш, умерший. Рядом с этим юношей в могиле лежали обожженные кости животного на самом деле были положены куски мяса, но понятно, что мясо истлело , под протянутую левую руку, а правая рука лежала под головой, было положено рубило, которым пользовались при работе неандертальцы. Это не означает, что древние люди верили, что человек в могиле будет есть, не глупее нас с вами были, знали, что там не едят и не пьют, и рубилом не работают. А для чего же клали? Да для того, чтобы показать, что ты на самом деле жив, что, оказавшись в могиле, человек оставался жив, потому что пища и труд — это символы жизни. И если у тебя в могиле лежат пища и орудия труда, то тем самым они символически показывают, что ты жив. Скажем пару слов о слове символ. Оно восходит к традиции, которая была у многих древних народов, когда не было самолетов, когда дороги были долгими и расставались близкие люди на многие годы. И тогда, чтобы люди или даже их дети, если те умрут, узнавали, что их отцы дружили, при расставании ломалась деревянная дощечка, и каждый брал себе половину. Если потом, через много лет, эти люди или их дети встретятся, они, даже не узнав друг друга, соединив дощечку, поймут, что они были друзьями или их отцы были друзьями. И они тоже станут друзьями. Итак, символ — это когда из двух составляется одно целое. А теперь, почему мы используем понятие символ? Да потому, что мы составляем тоже из двух одно целое. Мир духовных реальностей неизобразим. Мы можем нарисовать елку, и это будет очень похоже. Можем изобразить внешние черты человека и даже придать ему какой-то умный блеск глаз, и это будет иногда похоже, иногда нет, когда этого блеска на самом деле нет. Однако мы не можем изобразить духовный мир. И чтобы изобразить духовный мир человека, чтобы изобразить духовную реальность Бога, мы всегда прибегаем к изображениям по подобию, так же как дощечка рисовала подобие на изломе двух ее половинок. Вот это изображение по подобию — древнейший опыт человека изображать неизображаемое с помощью символического уподобления. Но у символа есть два уровня. Первый, простой и нам достаточно понятный, — это символ изобразительный. Ну, предположим, мы изображаем у Ангелов крылья, когда их рисуем на иконах, совершенно не потому, что на самом деле Ангелы имеют крылья, подобные голубиным; мы знаем, что Ангелы — бестелесные сущности, но мы изображаем крылья, чтобы отразить, как пишут в иконописных подлинниках, их легкость, их способность перемещаться в пространстве почти мгновенно, их вознесенность к престолу Божиему, как птицы возносятся в небо. То есть, мы даем изобразительный символ. Но символ еще имеет и другое значение. Это то, что называют символом явленным или, используя греческое слово, эпифаническим символом. Это то, когда некая неизобразимая духовная реальность, изображаясь в неких земных и вещественных сущностях, воспроизводит себя, становится собой, сохраняет свои качества в этой воспроизведенной земными средствами реальности. Это называется явленный символ. И вот когда неандерталец клал своему умершему другу пищу, он делал именно этот изобразительный символ. Он не просто намекал на то, что он когда-то там проснется и будет жив; он этим явно как бы создавал ситуацию, создавал возможность будущего возрождения жизни. Погребальный обряд был не только набором меланхолических воспоминаний, погребальный обряд был мощнейшим орудием, средством победы над смертью, и одновременно знаменем, убеждением того, что смерть будет побеждена. Мы много говорим об этой находке для того, чтобы убедиться в том, что обнаруженное нами в Ле мустье — это реальный религиозный факт, причем символически намного более глубокий, чем многие наши действия. Я думаю, этой цели мы достигли. Мы увидели, что это не случайное, что это глубоко религиозное действо. В завершение этого образа еще остановимся на одном моменте, найденном в этом захоронении. Этот момент, может быть, самый сложный для восприятия, пронизанный символами, но и самый важный. Дело в том, что вокруг головы умершего лежали необработанные, но явно специально положенные куски кремня. Сам Отто Гаузер предположил, что это были полуфабрикаты, из которых на досуге умерший будет делать рубила. Но, как вы догадываетесь, древний человек не был озабочен тем, чтобы своего умершего занять делом на том свете, чтобы он там не очень скучал. Видимо, задача была опять же символическая. Кремень, кроме того, что он был средством для изготовления орудий, еще ведь был средством для получения огня. Удар кремня о кремень высекает искры, как вы знаете. Эти искры, падая на сухой мох, могут возжечь огонь. А огонь — это связь человека с Богом. И поэтому именно вокруг головы, то есть того, что связано особенно с личностью человека не случайно голова, лицо, личность это все слова одного круга были положены камни. Этим как бы высказаны пожелания, убеждения, приказ, если угодно, душе умершего подняться к небу. Так много может сказать без письменного текста одно захоронение. И вот мы смотрим на дальнейшее развитие человечества. И мы видим, что эти духовные искания все более и более усложняются и углубляются. Действительно, мы обнаруживаем находки пещерной живописи. Первая такая находка была сделана, если мне не изменяет память, в году в испанской пещере Альтамира. Она была открыта, как и многое в науке, случайно. Многие из вас, наверное, помнят, как было сделано это замечательное открытие. Один испанский дворянин и охотник отправился как-то на охоту, и вдруг его собака юркнула в какую-то дырку. Собака, увидев, что в дырке ничего интересного нет, вылезла наружу. Но он заметил, что там вход в пещеру и решил: Запасшись большим фонарем, этот господин отправился после воскресного богослужения на прогулку. Он развалил камни, расчистил вход в пещеру, и они с дочерью вошли под ее своды. Господин бодрым шагом в своих охотничьих крагах шел впереди, девочка еле поспевала за ним. И вдруг она закричала: Папа ничего не видел кроме разводов на стенах. Но вдруг, приглядевшись, он увидел, что действительно эти многоцветные разводы складываются в изображения удивительных животных. Это были быки, лошади, мамонты. В эту пещеру явно никто не лазил. Через несколько лет научный мир установил, что фрески пещеры Альтамира доисторического происхождения. К настоящему времени известно много таких фресок, и одни их них находятся недалеко от вас в Каповой пещере. Надо сказать, что Каповая пещера — это единственный памятник палеолитической живописи за пределами Западно-Европейского, так называемого Франко-Кантабрийского ареала. Этот памятник уникален, поэтому бережно его храните. Для чего они делались? Вы помните, что это был конец XIX века — время символизма, время искусства для искусства. Конечно же, тут же стали говорить о том, что древний человек рисовал потому, что он не мог не рисовать: Только вот как-то странно пела у него душа. Она почему-то пела у него в самых глухих дырках пещер, в кромешной темноте. Иногда она даже так странно пела, что он что-нибудь нарисует, а потом выйдет и заложит, замурует вход, чтобы никто больше не видел. Вы видели хоть одного современного художника, который так делает, если же он, конечно, не на канатчиковой даче находится? Это явно не было искусство для искусства. И это явно не было искусство для услаждения эстетических потребностей своих соплеменников. Это было что-то другое. А самое главное, что к этому времени фрески были настолько хорошо изучены, что стало ясно: Работа была очень сложной. Сначала высекалось изображение насечкой, потом растирались специальным образом минеральные красители на естественных органических жирах — на крови и мозге животных. Речь идет явно о жертвоприношении. Причем краски готовились очень долго, и наносились на стену по слоям, причем очередной слой наносился после полного высыхания предыдущего слоя. Только это могло обеспечить такое качество работы, которое позволило этим фрескам уцелеть до сего дня. Прошло пятьсот лет, и фреска не выдерживает. А эта стоит 35 тыс. Итак, если это была охотничья магия, то есть человек рисовал для того, чтобы убить зверя, то он бы десять раз умер от голода, пока этого зверя рисовал, прежде чем вышел на охоту и убил его. Такая охотничья магия известна у современных народов, но это всегда то, что делается накануне дня охоты, делается под тем же солнцем и под тем же небом, под которым происходит охота. И после удачной охоты изображение тут же уничтожается, чтобы убитое животное как бы символически опять могло вернуться в свое стадо. Тут ничего подобного нет. Изображения делались на века под землей, входы замуровывались. И мы можем предположить, что речь идет о чем-то совсем другом. Это были изображения навсегда каких-то религиозных действий. Мы можем предположить, что речь идет об ином мире, о том мире, в который древние люди мечтали вернуться после смерти. Это мир, в котором вечно происходили жертвоприношения; это мир, в котором вечно паслись стада; это мир, в котором человек чувствовал себя значительно лучше, чем будучи изгнанным на эту землю. Человек открывает великую тайну живописи, как потом откроет тайну письменного слова: И поэтому не надо постоянно совершать ритуальные действия, достаточно его нарисовать, и оно будет происходить всегда. Это было священное изображение для человека, потому-то оно так рисовалось, потому-то оно так скрывалось, потому его так берегли. Могут пройти века, могут умереть родственники тех людей, ради которых рисовались эти изображения, но вечно будет приноситься жертва в память этих умерших. И мы сейчас с вами должны коснуться еще одной важной темы, связанной с нашим сегодняшним днем и с глубочайшей древностью. Человек узнает, что такое жертва. Но ученые впервые могут сказать, что древний человек знал, что такое жертвоприношение тоже с эпохи неандертальца. Это отдельная и очень интересная тема, но, суммируя все, хочу сказать: Они им не поклонялись. Они их использовали как объект жертвоприношения. Они поклонялись мамонту и зубру не больше, чем современные христиане поклоняются кресту, который используют как материальную форму для совершения Евхаристического Таинства Это были лишь средства. Это были земные сущности, которым надо было придать божественную форму. Откуда это мы можем знать? Древний человек совсем не должен был охотиться на мамонта или пещерного медведя. Охота на них была очень сложна, очень трудна, а пищи вокруг было достаточно много. Зачем рисковать жизнью, если можно и так наесться и напиться? Однако рисковали и даже погибали, но охотились на этих огромных животных. А потом мы находим бивни мамонта и остатки скелета мамонта в могилах людей верхнего палеолита. Находим особые медвежьи пещеры, где неандертальцы трепетно хранят кости медведя и особенно их черепа. Это явно священные предметы, но они до этого прошли некое религиозное действие. А вот в чем. Древний человек жил очень примитивной жизнью, и в то же время у него были очень глубокие образы на очень простом уровне. Один из наших классических образов — это образ еды. Все мы знаем, что если мы, простите, кушать не будем, то умрем. Боле того, все мы знаем, что пища нас соединяет с тем, что мы едим. Если неандерталец хоронил своих умерших в могиле, он прекрасно знал, что пища делает человека перстью, плотью. Впрочем, пища и делает тело человека, и поэтому человек возвращается в землю. Ну, естественно, у человека возникла мысль: Невооруженным взглядом такую пищу обнаружить на земле было бы невозможно. Даже очень дорогая черная икра соединяет нас с землей. Ну что тут поделаешь: И, видимо, тогда возникла вот какая мысль: Тогда мы, вкушая эту внешне земную, но на самом деле небесную пищу, будем соединяться с Небом. Ну а что сделать образом Небесного? Не будем забывать, что человек неолита был охотником, он не знал земледелия, скотоводства. Что же ему делать? Естественно, найти самое мощное, самое сильное животное, ибо Бог мощен, и символ в каких-то параметрах, каких-то измерениях должен был быть подобным Первообразу. И поэтому наиболее мощное животное для неандертальца им являлся пещерный медведь — гигантское животное, длиной более четырех метров, высотой в холке 1,8 метра; для кроманьонца это мамонт становится образом Бога. Их ловят, их после каких-то священнодействий убивают, их мясо вкушают, чтобы соединиться с объектом жертвы, а кости или сохраняют, или кладут в могилы, чтобы небесное пребывание умершего было утверждено таким символом. В этом идея жертвы. Не потому что древний человек хотел накормить Бога. На этот счет прекрасно сказано в м псалме Давида: Разумеется, не думали древние люди, что Бог такой вот голодный мужичок, которому только надо кусок кинуть, чтобы он был добрым. Это мы так, оглупляя древнего человека, думаем. И образ жертвы был совсем иной, это образ соединения. И есть масса великолепных памятников верхнего палеолита, в частности, памятников живописи, которые об этом, безусловно, свидетельствуют. Итак, мы видим, что древний человек из глубины веков нес глубокую и сильную веру. Но нес он еще и другую идею. Он нес идею собственной некачественности. И чем ближе к нашему времени, тем сильнее эта идея нашей некачественности, нашей грешности овладевает душой человека. Человек начинает делать с точки зрения материалиста совершенно абсурдные вещи. Уже сама идея охоты на мамонта абсурдна. Для маленькой общины охота на мамонтов была не только в высшей степени трудным и материально бесполезным делом: Но гораздо яснее это новое, все более усиливающееся чувство человеческого греха, человеческого несоответствия Божественному замыслу о нем, встречается в следующую эпоху — эпоху буквально предшествующую созданию государства. Это так называемая эпоха неолита — новый каменный век, когда человек переходит от собирания пищи к ее производству. Возникает земледелие и скотоводство. Человек переходит к оседлому образу жизни. Это огромная тема, почему он переходит к такому образу жизни? Все далеко не так просто. Скотоводство и земледелие возникают не из экономической необходимости, а, скорее всего, по религиозной необходимости. Человек в эпоху неолита, сев на землю, создав деревни, первым делом занимается странными вещами. Он начинает хоронить своих умерших, причем не после того, как они умерли, а после того, как разложились мягкие ткани и остались одни кости. Он начинает эти кости хоронить в полу своего дома, в том жилище, где он живет. Этого раньше не было. Но все поселения раннего неолита характеризуются тем, что в круглом жилище делается священный участок: Иногда черепа умерших предков просто ставятся на полочки в этой священной части жилища. Иногда они моделируются гипсом, как в древнем доисторическом мире, а отнюдь не в том, который завоевал Иисус Навин в древнем Иерихоне, а иногда они моделируются гипсом, воспроизводя снова черты лица умершего. Просто тогда с необыкновенной силой возникает чувство единства рода. Древние люди осознают, что мы ведь произошли от наших отцов и дедов, их кровь течет в нас, поэтому они помогают нам. Они рядом с нами. Мы должны заботиться о них, приносить жертвы, а с другой стороны, они охраняют нас, защищают нас, поэтому их черепа стоят в доме, они как бы участвуют в домашнем совете. Это была причина, почему человек осел на землю. Человек еще не умел разводить растения, выращивать животных, а уже стал обитателем оседлых поселений, потому что какая-то новая идея заставила его не возить кости умерших с собой: А если их придать земле, вложить в утробу земли, их нельзя бросать, значит надо жить с ними. Это был первый этап, первый резон перехода к оседлости. Только приблизительно, через 1,5 — 2 тысячи лет после того, как человек сел на землю, он стал выращивать хлеб, одомашнивать и разводить животных. Это происходит где-то 12 тыс. Но прошло еще где-то 5 — 6 тыс. Причины ее мы не знаем. Прочесть о ней мы не можем — человек тогда не умел писать. В чем она заключается? Происходит несколько удивительных разделений, в которых мы живем до сих пор. Неожиданно умерших перестают хоронить в домах. Их повсюду выносят на кладбище. Мы видим и второе разделение. До этого главным центром религиозной деятельности человека об этом можно судить по наличию массы предметов, имеющих религиозные функции было само жилище, где он жил, его дом. Там был алтарь, там совершались жертвы, там стояли, видимо, какие-то образы божественного. И вдруг дом и храм разделяются и уже навсегда. И у нас они разделены. Это происходит где-то за 6 тыс. Третье, самое странное и может быть для нас непривычное, — это появление в истории человечества изображения Небесного Бога в образе человека. Мы с вами настолько привыкли к иконе, что этому, в общем-то, и не удивляемся. А на самом деле человек всегда избегал этого делать. Потому что, в сущности, до пришествия Христа Бога не видел никто, никогда. Сын Божий, явившись, Его нам явил. И древний человек прекрасно понимал, что Бог не изобразим, он образа не имеет. И поэтому Его надо изображать в каких-то символических формах. Например, в верхнем палеолите Бога очень часто изображали в виде мамонта или зубра, то есть того животного, которого приносили в жертву и через которого соединялись с Богом, но в виде человека — никогда. В эпоху раннего неолита, когда умерших хоронили под полом дома, как правило, Небесного Бога изображали в виде бесформенного камня. Просто брали камень и ставили его вертикально, иногда на нем рисовали глаза, как знак того, что он все видит. Но эта бесформенность была знаком того, что Бог не имеет формы, Он безвиден, и бесформенность камня об этом говорит, а в то же время камень вечен это еще один символ и незыблем, в отличие от дерева. И поэтому необработанный кусок камня, пожалуй, — лучший образ Бога, кстати, он дошел до исторического времени. Если вы помните, когда Иаков шел из Харрана, и ему явился Бог, он берет камень, ставит его вертикально и возливает елей на вершину камня. Это действие очень древнего неолитического прошлого; это образ, который, видимо, существовал еще тысячелетия назад. И вот, примерно за 6 тыс. Им обычно является муж. Я не буду говорить вам о том, что еще со времен неолита встречается образ земли в виде женщины со всеми подчеркнутыми признаками беременности, рождения, но обычно лишенный лица, то есть это безличная, вечно рождающая мать-земля, но человеческого облика, потому что мать рождает подобных себе. А тут впервые изображается муж, потому что семя жизни дается Небесным Богом, а, значит, Небесный Бог всегда изображается в мужском образе. Он изображается в виде мужа с бородой, часто в рогатой шапке, потому, что зубр и другие копытные животные были образами Небесного Бога, и поэтому рога больших копытных животных становятся божественным символом. Вспомните, что о жертвеннике Синайской теофании, который Бог велел построить Моисею в пустыне, говорится: При чем здесь рога и жертвенник? Опять же это очень древний образ, потому что задолго до Моисея в Египте было то же самое, в Месопотамии было то же самое. Это воспоминание осталось с прежних времен, когда копытные были образом Бога. Они ими и остались, в сущности, ведь во всесожжениях Израиля употребляли быков, тоже крупных копытных. Вот, Он часто изображен в этой шапке с бычьими рогами и часто Он изображен едущим на быке, то есть на своем жертвенном животном. Что люди вдруг решили, что Бог похож на человека, после того как они так долго и давно знали, что это не так? Люди пытались изобразить прямо противоположное, что человек подобен Богу. Но поскольку невозможно изобразить человека в божественном облике, поскольку ощутимого облика Бог для нас не имеет, то единственный способ показать, что человек подобен Богу - это то, что называют философы — совершить инверсию, то есть переворот показать, что Бог подобен человеку. И отсюда появление антропоморфных изображений, изображений Бога в человеческом облике. А это связано еще с одним важнейшим ощущением: Как удивительно я на самом деле не соответствую этому образу. Чем более высоко мое призвание, тем низменнее моя эмпирическая реальность. Это все равно, что кто-то из нас знал бы, что он царской крови и призван на царский престол, а при этом был бы пьяницей, развратником и, в общем, тем, кого мы называем бомжом. И если бы у него остались остатки сознания, как бы он мучился тем, что у меня такое призвание, у меня такая задача, а я вот тут копаюсь в помойных отбросах и ничего не делаю, чтобы быть соответствующим этому образу. Вот, нечто подобное мучительно входит в душу древнего человека. А может не входит, а только, наоборот, усиливает. Мы христиане каемся на исповеди, но, в общем, в глубине души считаем себя вполне приличными людьми. А когда человек всю свою жизнь тратит на то, чтобы эту неадекватность, несоответствие перебороть, не жалея никаких сил, то мы такого человека святым называем. Так вот, в то далекое время целые культуры делали то, что сейчас делают отдельные избранные люди. Но прежде чем перейти к последнему на сегодня сюжету, я расскажу вам об одном интересном факте, который тоже требует объяснения. Дело в том, что в эпоху неолита люди почти отказываются от захоронений своих умерших с каким-то богатым, как мы называем, инвентарем, какими-то богатыми вещами. Людей хоронят очень просто: Мы можем догадаться, что человек был богат, во-первых, потому что само сооружение гробницы более массивное, а во-вторых, потому что остались какие-то личные вещи: Но в целом это очень скромные захоронения. И единственный предмет, который всегда стоит в таком захоронении, — это маленький глиняный сосудик. Он может стоять в головах умершего, может стоять на груди, около рук, может быть несколько сосудиков быть около локтей, груди и в головах. Это явно не пища, никаких следов пищи там нет, но точно такие сосудики используют в быту в косметике женщины того времени. Я должен сказать вам по секрету, что женщины всегда женщины и поэтому всегда использовали косметику с глубочайших времен. Это сосуды для масла, для притирания. Ну что, древние решили, что у мертвого все есть, только ему не хватает масла для полного счастья? Чтобы понять это, для начала мы должны вспомнить, что обозначает слово растительное масло. Нам, северянам, это не вполне понятно. Однако те, кто когда-нибудь ездил на южные курорты, знают, что под палящим солнцем наша кожа быстро теряет свою эластичность, трескается, облезает и, в общем, если человек перележал на солнце, то он может тяжело заболеть, Но это происходит, когда мы от нечего делать жаримся на солнце. А ведь человек юга, человек Востока, человек Палестины, человек Египта должен был работать в поле весь световой день, причем именно летом, когда все растет, когда солнце совершенно испепеляет и когда такая жара, что удобные белые одежды не оденешь, а приходится в обычной набедренной повязке, которая почти ничего не закрывает, вкалывать от зари до зари, чтобы был урожай. Что после этого будет с кожей? И вот поэтому-то масло для притирания на Переднем Востоке с глубочайшей древности, с доисторической древности, является не привилегией модниц и роскошных женщин, а обычным средством жизни. Его дают рабам наравне с хлебом и чесноком, иначе они будут совершенно нетрудоспособны. Это абсолютно необходимый элемент жизни. Он умягчает солнечные лучи, смягчает кожу, он позволяет человеку жить в условиях этого палящего солнца. А теперь вспомним одно из семи таинств Церкви — Таинство Елеопомазания. Вы знаете особенно люди церковные , что когда человек болен или когда человек при смерти, он должен, если совсем плох, призвать, как написано у апостола Иакова, пресвитеров Церкви к себе, который помажет его елеем и помолится, и он будет здоров или же, наоборот, разрешится и пойдет в вечность. А если человек болен, но не настолько плох, то он сам приходит на совершение Таинства Елеопомазания в церковь в Великий пост. У нас у всех существует убеждение, а, надо сказать, что к убеждениям нужно прислушиваться внимательно, что в Таинстве Елеопомазания даже те грехи, которые вы запамятовали или не осознали, смываются в этом таинстве. Есть такая точка зрения. И это очень древнее представление. Дело в том, что солнце, небо — это знаки Божественного бытия. Испепеляющие лучи солнца начинают для древнего человека все яснее и яснее связываться с Божиим гневом, с взыскательным отношением Бога к своему образу и подобию, которое оказывается совершенно не подобным. И подобно испепеляющему гневу Божиему, человек может просто сгореть. Мало того, это тоже символ, но это символ Божественной милости, к которой мы взываем, чтобы Бог простил нам грехи. Человек ослаб, как младенец, который совершил какой-то плохой поступок и говорит: Мама символически шлепнет, но, в общем, не будет наказывать. Вот также и мы просим у Бога милости, и знаком этой милости является этот сосудик для масла в погребениях неолита всюду встречающийся: И вот последний сюжет, о котором я обещал вам рассказать и который в некотором роде является доказательством того, что я сказал вам до этого. Где-то примерно за 5 тыс. В том, что это именно религиозное движение, мало кто сейчас сомневается. Оно тоже не оставило письменности, но оно оставило памятники и какие памятники! Около тысяч лет до Рождества Христова на берегах северо-западной Европы: Эти сооружения вошли в историю как культура мегалита: Одно из этих сооружений все более-менее знают, о нем писали тысячу раз: Но таких сооружений сотни и тысячи. Это могут быть отдельные вертикально поставленные камни высотой до 20 м каждый. Это могут быть такие домики из гигантских каменных глыб, каждая весом по 10 тонн, то есть стены, а задняя стена и крыша из невероятно толстой плиты. Это могут быть камни, поставленные кругами. Это могут быть, наконец, галерейные гробницы. Кстати, эти домики, дольмены, — это тоже гробницы. Они когда-то были засыпаны сверху землей, но землю сдуло, остался один каменный каркас. Это могут быть галерейные гробницы, когда к такому домику-дольмену пристраивали еще длинную перпендикулярную галерею, и возникала форма креста. Над всем этим насыпался курган и образовался склеп многоразового использования, куда раз за разом, век за веком, люди вносили кремированные останки, то есть кости, своих умерших. Эта культура возникает в северо-западной Европе. Это выяснили сравнительно недавно — в е годы. До этого предполагали, что эта культура пришла из Средиземноморья и была намного позже. И когда открыли радиоуглеродный анализ, который позволяет довольно точно датировать время создания памятника, тогда оказалось, что самые древние памятники — это памятники, расположенные в северо-западной Европе, периода тысячелетий, когда ничего подобного на Переднем Востоке и в помине не строили. Эта культура постепенно осваивает все Средиземноморье, добирается до Сирии, Египта, Месопотамии. Потом она распространяется дальше, на побережье Индийского океана, и памятники мегалитического типа можно встретить в современной Индонезии и даже на островах Тихого океана. Они есть и у нас на Северном Кавказе, Абхазии. Так что это очень широко распространившиеся формы. Церкви, хотя и очень похожи, конечно, отличаются. Но церковные здания Католической Церкви на Филиппинах и Православной Церкви в Екатеринбурге в основных своих позициях очень близки, отличия скорее вторичны. Вы сразу поймете, попав в Манилу, что вы в церкви, а не, скажем, в бассейне. Мы здесь имеем дело с тем, что разным народам передавалась какая-то одна сумма идей. И в то же время мы встречаемся с удивительными фактами. Вот, например, маленькая нынешняя Дания — это полуостров Ютландия: Люди по старинке хоронят в земле своих умерших, живут самым обычным образом. А тут на постройку Стоунхенджа, по подсчетам современных исследователей, при той технологии, которая была тогда и которая теперь изучена довольно хорошо, было потрачено 30 млн. Есть еще целый ряд памятников столь же трудоемких, например, огромная галерейная гробница Ирландии. Но даже для обычной маленькой галерейной гробницы, которая обслуживала несколько хуторов где-нибудь на севере Шотландии а тогда, надо сказать, жители мегалита жили хуторами, они не знали государства, это были семейные хутора, объединенные в соседние общины , которую строило несколько хуторов, должно было быть затрачено не менее 10 тыс. А я подчеркиваю, что люди жили семьями, да им приходилось кроме этого выращивать хлеб, охотиться, ловить рыбу. Природа северо-западной Европы суровая, крупных магазинов, где все можно было бы купить, не было тогда, и человеку приходилось работать от зари до зари. Так оказывается, что он все свое свободное время и даже время несвободное тратил на строительство этих огромных религиозных, в первую очередь, заупокойных, могильных сооружений. Как будто он свихнулся! Ну, мы сейчас тоже иногда пойдем на кладбище, посетим могилки наших умерших, но никто же сам не будет жить в хижине, а строить дворец для своих умерших, скорее наоборот. Это мы — верующие люди, а что говорить о неверующих?! А там человек сам ютился в таких жалких хижинах, что их совсем недавно, только в е годы, удалось обнаружить с помощью точнейших методов археологического исследования, а зато строил такие гробницы, которые видны и по сей день. Причем строил не так, как у нас сейчас какой-нибудь грузинский магнат хочет построить склеп для умершего папы с ангелами и с такими финтифлюшками, так как у него денег очень много, а строил потому, что, видимо, желал все свои силы, всю свою энергию, все свои возможности потратить на победу над смертью. А это о чем говорит? Это говорит только об одном: О памятниках мегалита можно много говорить. Они очень интересны, их символические ряды удивительно многообразны. Но скажу только об одном, чтобы вас хоть как-то приблизить к реальности. Мы вот все, например, привыкли к могильному холму. Когда человек умирает, мы не просто его закапываем, но всегда делаем холмик на могиле и даже не думаем: На Руси языческой и даже в первое время христианской Руси над могилами умерших делались курганы. А вот в эпоху мегалита это становится понятным. В эту эпоху курганы тоже делали, причем огромные. Ирландский курган в местечке Нью Грэндж имеет примерно 40 м диаметром, и внутри него находится галерейная гробница со сводом главной камеры 7 м высотой. Люди строили без цемента, простым наложением камней друг на друга. Но зачем все это делалось? Дело в том, что археологи, изучая эти древние гробницы, обнаружили, что там, где более или менее сохранилась окружающая местность в нетронутом виде, оказывается, есть система рвов и насыпей вокруг курганов. А сам курган, как вы понимаете, имеет отверстие вход, галерею. Сам вход закрыт камнями, но есть узкое отверстие, через которое можно протиснуться, а вокруг какие-то рвы и насыпи. Когда сделали контрастные аэрофотосъемки, то обнаружилось, что эти рвы и насыпи образуют фигуру полной женщины. Ну, англичане, в общем, большие юмористы. Это такие полные дамы, явно беременные, и их животом является этот курган. Внося в эту утробу мертвых, из нее ожидают нового рождения умерших. О том, что это рождение не на нашу землю, говорит целый ряд символов. Ну, например, то, что пуповиной этого кургана является менгир, поставленный на его вершину. Как вы знаете, пуповина связывает младенца с телом матери. А тут наоборот, умерший связан с Небом. И, наконец, сама точка выхода из кургана, т. На эту точку ориентированы выходы из курганов. Иногда ориентированы на точку восхождения луны в этот день, но это особый разговор. Из-за этого, кстати, многие стали говорить, что это астрономические сооружения, которые были сделаны для того, чтобы указать, где восходит солнце в такой-то день. Но я думаю, что люди не будут работать 30 миллионов человеко-часов, чтобы показать нам, дуракам, где восходит солнце го декабря. Это не самая главная задача. А вот символом это было очень важным. Вы помните, что такое е декабря? Это день зимнего солнцеворота, т. Ночь, смерть, зима, тьма. И вдруг происходит победа. Солнце повернуло на лето, скоро будет тепло, скоро будет все больше света, жизнь победила смерть. На эту точку, на точку, где совершается это великое таинство победы над смертью, обращены выходы из курганов. О чем это говорит? Это говорит о том, что древние строители надеялись на то, что когда мертвые воскреснут, они пойдут к своему Небесному Отцу, к Тому, Кто дал семя жизни. Они покоятся в этом чреве матери своей, в чреве земли в ее безмерной утробе, до момента, когда наступит день, и они возродятся. Они возродятся к Тому, Кто дал им семя жизни. К солнцу, Богу, Небу. Но чтобы это произошло, надо сосредоточить силы, отдать Богу всего себя. Мы будем жить в жалких хижинах, мы будем жить самым скромным бытом, но мы все свои силы сосредоточим на том, чтобы сделать угодное Тебе, чтобы показать, что мы ищем не земного, а небесного. Одни народы, готовы были на это максимальное сосредоточение сил, на это максимальное сжатие пружины, а другие не были готовы. Одни готовы были строить эти памятники, а другие продолжали по старинке хоронить в земле своих умерших по принципу: А есть такие интересные районы, где пытались подражать этим жителям мегалитических поселений, но с минимальными затратами труда. Например, они тоже ставили менгирчики, но 20 см величиной. Ну, вроде бы то же самое, ну, и не особенно тяжело. Вот, например, Французский Центральный массив дает такие примеры. Итак, тайна мегалитической культуры нам неизвестна. О настоящих мыслях этих людей мы можем только догадываться. Надо вам сказать, что в Западной Европе эта культура угасла примерно за 2 тыс. Оказывается, есть два выхода из любой ситуации. Один — это жертвовать собой ради Бога, умереть ради Бога, чтобы быть с Ним. Если зерно не умрет, то останется одно, а если умрет, родит колос, то есть один путь — это самоотдача Богу и надежда, что тогда твои грехи будут прощены, а второй путь — это махнуть рукой на Бога, забыть о Нем и сосредоточиться на этой земной жизни, жить ради этой жизни. Так вот, оказывается, что этот второй путь, он такой же древний, как и первый. Мы о нем можем догадываться, поскольку эти разделения на тех, кто жил ради вечности, и на тех, кто жил потому, что надо жить, происходил и раньше. Но в эпоху мегалита это разделение очень явное, прямо видно, как проходит эта граница между племенами, которые живут по разные стороны реки. Это граница двух ценностей и двух целей. Те, кто, напрягая все свои силы, ищут Небесного, может быть сами оступаются и падают, и, в конечном счете, их культура угасает и становится обычной культурой и жизнью в мире духов, управляющих законами этой земли. Но они передают свою эстафету другим, и в Восточном Средиземноморье примерно за 3,5 тыс. Этот новый способ — государство. Возникает государство, как средство организации жизни для решения религиозной задачи. Нам иногда говорят, и у нас в России до сих пор в моде так называемая гидравлическая теория Ветфогеля, что государство возникло для того, чтобы создать искусственную ирригацию. Ну, понятно, это экономические причины всему виной, но надо посмотреть, а на что в результате этих ирригационных систем тратил все средства житель Древнего Египта. Что он обжирался хлебом или строил себе дома культуры? Исходя из этих данных, мы можем сказать, что государственной задачей было не решение экономических, а решение религиозных вопросов, но с еще большим собиранием сил. Но об этом будем говорить на следующей лекции. А те народы, которые махнули на духовную жизнь рукой, не создали ни цивилизации, ни государства, ни письменности, и те из них, кто дошел до нас, а такие, как вы знаете, есть, это до сих пор общества, именуемые неписьменными народами. И мы, ученые, всегда задаемся вопросом, это опять же загадка: Я все время вспоминаю известный анекдот про негра и миссионера. Миссионер идет по Африке и видит негра, который спит под деревом днем. Тот его будит, говорит ему: А колоссальное напряжение сил ради достижения вечности создает и материальную культуру, и материальную цивилизацию, и письменность, и государство. Но это разговор уже следующей лекции. Теперь о самом главном, что было сказано в этой лекции. Когда человек отказывается от этой духовной задачи, он утрачивает и свои достижения чисто цивилизационного плана. Так нас учит, ну если угодно, история религии или историческая наука. Что вы знаете о других формах жизни в нашей Вселенной и вообще в мироздании? О других формах жизни в нашей Вселенной я ничего не знаю: Понимаете, в отличие от какой-то формальной догмы, наука, даже если ученый является человеком верующим, всегда исходит из факта. Если у нас, скажем, будут неопровержимые факты того, что есть мыслящая жизнь на Марсе, это отнюдь не опровергает Библию, но только усложнит еще больше наше понимание духовной реальности. Так же как и находка неандертальца ничего не опровергла, но углубила наши познания. Что касается смысла жизни, то я думаю, что смысл вообще любого действия находится за рамками самого действия, т. Точно также смыслом жизни является то, что находится по ту сторону жизни. А что находится по ту сторону жизни? Если нет вечности, то жизнь теряет смысл. Также если нет возможности жить в доме, то строительство дома абсурдно. Поэтому смысл жизни в том, чтобы достичь вечности, достичь вечного бытия, преодолеть те грани, те пределы, с которых я начал сегодня настоящую лекцию: И поверьте, что этим жило человечество всю его историю и даже до истории. Как я понял, все лучшее, чего достигло человечество, — это культура Древней Греции? Там человечество достигло многого, и я думаю, что еще большего достигнет. Итак, если очень коротко говорить, цивилизация развивается, культура пребывает. Время от времени в культуре происходят откаты, деградации; так, одна из таких деградаций является, к сожалению, в наше время. Но потом происходит такой синусоидальный процесс, подъем, и мы знаем в истории и в доисторическое время много периодов упадков и много периодов подъемов, так же как и вы знаете из своей собственной жизни много примеров периодов духовных подъемов и много периодов, к сожалению, духовных упадков. Вот поэтому Древняя Греция тут не причем. Я ее привел как наиболее известный нам всем пример. Я мог бы с таким же успехом говорить и о шедеврах Древней Индии, например, о печатях Мохенджо Даро или о росписи критских ваз, но мне было важно говорить о том, что знает каждый, поэтому я взял Древнюю Грецию, которую знает каждый. Каждый из евангелистов, если угодно, имеет свой геральдический знак. Евангелист Иоанн орла, Матфей — человека, Марк — льва, и Лука — тельца. Понятно, что они связаны с особенностями повествования евангелистов. Но все-таки, что они обозначают? Есть довольно много трактовок того, что они выражают. Так, скажем Евангелие от Матфея человечно, евангелист Иоанн воспаряет подобно орлу и т. Я скорее вам расскажу о другом: Впервые символика креста появляется хотя знаки креста иногда бывают и раньше, и, возможно, уходит в неизвестно какую древность, но, безусловно, знак креста связывается с Небесным Богом как раз в мегалитическую эпоху в домегалитических дольменах Испании. Там очень характерное изображение креста, в одной из рук горизонтальных планок которого зажат топор. А топор — это вовсе не какой-то там топор Раскольникова. Топор в ту далекую эпоху был одним из важнейших символов Небесного Бога. Во-первых, он был связан, видимо, с образом боевого оружия, как главного мужского атрибута, а во-вторых, был связан с ударом, шумом и символизировал собой молнию, то есть то, что соединяет миры: Вот, кстати, знаком топора Бог изображался и в иероглифике Древнего Египта. Это первое изображение креста и совершенно ясно, что оно имеет следующую смысловую нагрузку: Значит ли это, что наш знак креста теряет свой смысл? Не надо никогда забывать, что Христос сказал: Все чаяния древнего человека, если они были верными, если они не были ложными, если это были упования души, знавшей Бога, искавшей Его, — все это реализуется Христом. И этот древнейший знак жизни, знак победы над смертью не будем забывать, что у египетских богов в руке крест — амех, именно божественный крест был раскрыт как бы из символической формы в реальную на Голгофе. В этом смысл креста, который мы носим. Крест из символа стал реальностью победы. Вот в этом великое дело Христа. Искусство — это искус — искушение. Как относиться к искусству. Искусство от Бога или от демонов? Как и к любому другому делу. Вот я использую микрофон, если бы я его не использовал, то многие бы из вас не услышали то, что сегодня здесь происходит. Я использовал вчера самолет, чтобы прилететь к вам из Москвы. Что это — от демонов или от Бога? Все зависит от того, как и для чего вы это используете. Если вы используете искусство для того, чтобы обратить человека только к земному, как бы ориентировать его на земную реальность как на самоценность, то это от демонов. Если вы используете искусство для того, чтобы через земное а другого у нас просто нет, небесного вы нарисовать не сможете, даже если будете семи пядей во лбу возвести дух к Небесному и напомнить о нем человеку, возбудить в нем жажду вечного, то это от Бога. Разве это от демонов? И чем гениальней художник, тем глубже он может ввести человека в пучину демонизма и, наоборот, тем больше может помочь человеку в его подъеме к Богу. Гениальность, это, если угодно, — нейтральная сила. В этом смысле Гейне рассматривал ее, как нейтральный дух, который у одного человека сильнее, а у другого слабее, а знак духу даете вы. И за это каждый из нас даст перед Богом ответ. Поэтому я считаю, что надо стараться направить свою душу и свой талант на служение Богу; не отказываться от таланта, не говорить, что мой талант плохой, поскольку любой талант хорош, только его надо употреблять, как надо, в том вся задача. Судя по Библии, человек в момент грехопадения был полноценней интеллектуально и эмоционально. Но как это совместить с постепенным ростом разума, развитием миропонимания? А я думаю, что не было постепенного роста разума, было постепенное привыкание к овладению окружающей средой. Вы понимаете, что это значит? Мы можем сказать, что если в XIX в. Он был умнее нас с вами, и Достоевский был умнее нас с вами, и Платон… Хотя многих вещей, которыми мы с вами пользуемся, не думая об этом, они не знали. Поэтому, когда древний человек пользовался рубилом и жил в пещере, это не значит само по себе, что он глупее нас с вами. Надо посмотреть, как он чувствовал и во что верил. А я как-то пытался это показать вам в меру моих скромных сил. Те, кто не доверяет мне, пусть возьмут альбом верхнепалеолитической живописи, и тогда вы увидите, что он чувствовал не менее глубоко, чем мы, только иначе — опыт был иной, но не менее глубоко, а наверное, даже более глубоко, чем мы. Такого покаянного чувства, которое заставляло возводить вот эти Стоунхенджи. Теперь, что касается объема мозга.. Должен вас еще огорчить. Дело в том, что у неандертальца объем головного мозга больше, чем у современного человека. У современного человека объем мозга составляет где-то кубических сантиметров, у неандертальца — куб. Ну можно, конечно же, раз говорить, что у него был большой мозг, но он не был задействован, но это уже, как говорится, чистая спекуляция, а вот то, что он был больше, это факт. Я думаю, что создать первую могилу, первое рубило и первое символическое изображение Бога право же намного сложнее, чем изобрести мягкую дискету. Спасутся ли люди из мегалитической культуры? В оккультизме тоже ищут высшую реальность и от многого ради этого отказываются, но они ведь не спасутся, значит, сам факт усилия не спасителен для человека? Вы помните, как Антоний Великий , сам монах-пустынник, жил в полной аскезе. Он пошел как-то раз по каким-то делам в Александрию и вдруг увидел там весь городской разврат, суету, бессмыслицу и, вернувшись, стал молиться Богу: Как же все эти люди! И так он скорбел о людях города, что объявил полный пост и сказал: И услышал он тогда голос Божий: А потом дали ему такой опыт: Вы помните, есть такой замечательный момент в церковном богослужении, как богослужение Великой Субботы перед Пасхой, когда Христос сходит во ад. Вы помните, что после того, как Христа распяли, Он сходит во ад. Великая Суббота перед днем Пасхи — день таинственного молчания. Для чего он спускается в ад? Чтобы вывести из ада кого? Всех от века бывших праведников. Ну откуда же до Христа праведники? Это все, кто жил с Богом; это все, кто искал Его; все, кто стремился к Нему; все, кто жертвовал собой ради Него. И вспомните еще одну вещь. В Евангелии есть замечательные слова. Сам Господь говорит, что когда придет на землю Сын Человеческий и все Святые Ангелы с Ним, тогда Он разделит всех грешников и праведников, как пастырь отделяет овец от козлов, и поставит одних по правую руку, а других — по левую руку, и Он спросит тех, кто — по правую руку, праведников: Я алкал, и вы напоили меня. Когда мы видели Тебя голодным или жаждущим? И грешники Ему тоже скажут: Итак, я напомню, дорогие друзья, что вчера мы с вами говорили как бы о доисторических путях искания Бога, о том, что с глубочайшей древности человек пытался найти какие-то свои пути к возвращению в потерянный рай, но точно понять, как он искал, мы не можем, потому что нет главного памятника. Главным памятником духовной культуры является, конечно же, слово — слово произнесенное и слово написанное. Представьте себе на минуту, что от христианства не дай, конечно же, Бог, чтобы это произошло на самом деле не останется ни слов, ни книг. Тогда мы с большим трудом и в очень маленьком объеме сможем восстановить, как верили христиане. Вот в таком же положении находятся ученые, изучающие религии далекого прошлого. Но примерно 5 тыс. Ведь понятно, что религия, в общем-то, очень консервативная форма культуры. Посмотрите, как много в нашей христианской традиции того, что уходит корнями в Византию, в первые века, а то и вообще в ветхозаветные элементы богослужения, ну, скажем, чтение или пение псалмов. Мы целые тысячелетия привязываем сейчас к сегодняшнему богослужению Церкви, и тот человек, который не просто стоит в храме и молится, но еще и знает историю молитвы, историю богослужения, ощущает как буквально вся история, вся культура веков сконцентрировалась в сегодняшнем религиозном действии. Таким же образом и, наверное, даже еще в большей степени потому что наше время — это время довольно быстрых изменений человек был традиционен тогда, когда он научился писать, и поэтому, читая первые письменные тексты, мы можем понять, во что верили люди за тысячелетия до того, как письмо появилось на свет. Следовательно, мы в какой-то степени можем понять, правильны ли были наши реконструкции той религиозной жизни, в которой жил доисторический человек. Но прежде чем мы начнем наш разговор о вере ранней истории, на минуточку остановимся и посмотрим: Что заставило человека писать? На самом деле ответ на этот вопрос не прост. Это ведь не просто так получилось. Что же могло заставить писать? Самые ранние письменные формы очень короткие они восходят ко второй половине IY тысячелетия до Р. Эти личные имена в Египте и Месопотамии писали на табличках, которые помещали в могилу умерших, то есть это личные имена умерших. Их помещали не так, как сейчас у нас пишут на надгробье, чтобы другие люди знали; их помещали в могилы, где никто их никогда не прочтет. Но это было то имя, которым, по всей видимости, умерший должен был быть вызван к вечной жизни. Вы помните, как в Апокалипсисе говорится о том, что каждому спасшемуся будет дано новое имя на белом камне, которое никто не знает. Ведь имя — это очень важная часть личности. Мы, называя вещь, как бы вызываем ее из небытия к бытию, и поэтому для человека древности было очень важно, чтобы имя звучало. Те из нас, кто ходит в церковь, кто оставляет поминальные записки, знают, как важно, когда священник во время проскомидии вынимает частички за умерших, произнося при этом их имена. Но мы же все знаем, что мы не вечны, дети наши не вечны, пройдет время, и забудутся имена. И вот древний человек, чтобы имя не забылось, стал выписывать звуки имени, и с этого времени появилось письмо. Несколько позже ему будет дано утилитарное употребление, скажем, в храмах стали указывать, куда и в каком количестве приносить жертвы в храмах, но когда мы сталкиваемся с первыми развернутыми текстами, то это опять же религиозные тексты и тексты заупокойные. Они писались в пирамидах царей 5-й и 6-й династий Древнего царства, это где-то гг. Эти тексты, если их собрать, образуют большую книгу. Они высекались в камне навечно. До этого гробницы не имели надписей, и тут эти надписи появились. Главные надписи писались в камере, где лежало тело умершего царя. Эта камера, после того как вносили гроб с телом царя, полностью замуровывалась, в нее нельзя было войти. Тем не менее, она была покрыта вечными надписями, выбитыми в камне. Теперь же ученые смогли прочесть эти надписи. Они переведены на многие языки мира, и сейчас в Москве делается их первый перевод на русский язык. Я должен вам сказать, что это тексты потрясающей силы. Конечно, в них надо войти, они писались для другой культуры, и сразу их так легко не возьмешь, но ведь сразу человек неверующий и Евангелие не прочтет. Обычно, когда так, от нечего делать, берут Евангелие, ломаются на первой главе — родословии Иисуса, когда идут имена, имена и имена, становится скучно, и Евангелие закрывается. Вот там вхождение в текст еще сложнее. Но что мы видим в этих египетских текстах? Если суммировать, то в этих текстах говорится о победе над смертью и о телесном воскресении умершего человека. Ну, собственно, я по памяти приведу один отрывок текста на русском языке в переводе, который сейчас делается. Имя того царя, в гробнице которого сделан этот текст, — Тэтти. И вот так звучит этот текст: Восстань, о Тэтти, собери кости свои, прими плоть твою, отряхни прах с членов твоих, прими питие твое, которое не прокисло и хлеб твой не испорченный плесенью. Открыты для тебя врата Неба! Ты встал у дверей, закрытых для грешников. Привратник выходит к тебе. Ведет он тебя к Отцу твоему. Встречает тебя Отец твой, обнимает тебя, ласкает тебя, ставит тебя впереди всех воскресших, звезд негибнущих. Конечно, не все тексты столь поэтичны. Некоторые из них содержат в себе служебные, ритуальные формулы, но суть их ясна. И суть их связана вот с чем. Суть их связана с ритуалами, в узком смысле этого слова. Мы часто употребляем слово ритуал. Это порядок мира, это строй мира, это установленный порядок бытия, сотворенного Богом. Человек понимал, что он вышел из этого порядка, что он разорвал установленный закон, ему надо вернуться в него. Мы не знаем, какие приемы использовал человек в доисторическое время, совсем давно, мы о них можем только догадываться. Кое-что с трудом можно найти и в этих текстах, как полузабытое, но когда-то использовавшееся. Но когда человек эти тексты писал, он был одержим вот какой идеей: И тогда, в этом состоянии чистоты, хотя бы временной, он может молиться Богу, он может смотреть на Бога, он может ожидать, что если он умрет в этом состоянии, то достигнет соединения с Богом. Суть ритуала заключалась в том, что человек воспроизводил те действия, которые были в мире богов, причем действия, связанные с победой над злом. Вы знаете, конечно, Библейскую историю грехопадения. Тогда человек поддался соблазну врага рода человеческого. И вот сутью ритуала было как бы проигрывание этой сцены, но наоборот, чтобы человек в ней отказывался следовать врагу рода человеческого, и напротив, побеждал его, причем не человек, а некоторое богоподобное существо. И вот в Древнем Египте такой моделью для победы над злом, служил миф о первом человеке, первом земнородном, которого именовали Озирис. Это получеловек, полубог, потому, что его отцом была Земля. У египтян все изменилось, у них мужским началом становится Земля, а женским началом становится Небо, и это не случайно. Итак, отцом Озириса является Геб — Земля, а матерью является Нут — Небо. Его, если угодно, предком, в некотором роде тоже отцом является сам Бог-Творец. Это существо — Озирис, является первым царем мира. Как первый царь мира, он, конечно же, хорошо правит всей Вселенной, но вызывает зависть у своего брата. И злобный брат с помощью различных ухищрений, в конечном счете, убивает его. На первый взгляд кажется, что зло восторжествовало. Но остается вдова умершего, одновременно жена и сестра его Изида. Она не только оплакивает своего погибшего мужа, но с помощью определенных магических средств, какой-то силы, на мгновение оживляет его и оказывается способной зачать от него, уже умершего, сына. Рождается сын от умершего Озириса, и этот сын потом в схватке побеждает убийцу и оживляет своего умершего отца. Он дает ему жизнь. Причем схватка очень жестокая, и этому злобному брату Озириса во время схватки удается вырвать глаз у сына Озириса, Гора. Но этот глаз потом дается умершему отцу, и с помощью этого глаза он оживает. Здесь речь идет о каких-то образах, причем очень не простых. Специалисты по Египту много спорят по этому поводу, и нам сейчас нет возможности вдаваться в какие-то тонкости и подробности этого спора. Но важно то, что любой умерший считался Озирисом. И любой умерший, вкушая жертву, которая была символическим глазом его сына Гора, получал вечную жизнь, получал воскресение, причем воскресение телесное. Египетская мумия — это образ как раз телесного воскресения умершего. Египтяне мумифицировали своих умерших, как бы желая показать: Кроме мумификации тел они делали статуи умерших с очень точным портретным сходством, и эти заупокойные статуи, кстати говоря, послужили началом современного скульптурного портрета. Делали такие статуи и ставили их внутри гробницы в замурованных камерах не для того, чтобы на них смотрели удивленные прохожие, а чтобы они были той моделью, по которой когда-нибудь в будущем восстановится тело. Изучая книгу текстов Пирамид, мы совершенно ясно видим, что древние египтяне верили в телесное воскресение умерших. И еще очень важную вещь мы начинаем понимать, читая эту книгу. Мы понимаем, откуда возникла идея царской власти. Идея царской власти возникает тоже из этого принципа — ритуала. Дело в том, что любой человек, чтобы достичь какой-то земной цели не говоря уже о целях высших, небесных такой как богатство, здоровье, рождение наследника, совершал ритуальные действия, т. Он входил в мир богов, он там побеждал зло, которое мешает реализации всего доброго, и после этого доброе происходило в этом мире. Но древний человек понял, что должно быть какое-то земное существо, которое постоянно находится в состоянии ритуальной чистоты, в состоянии ритуального действия, которое является как бы богом на земле, то есть символическим отражением Бога на земле. И этим существом, находящимся постоянно в состоянии ритуальной чистоты, явился царь, то есть появился институт царской власти. Ранее его не было. Царская власть возникает именно как религиозная функция, и такой она собственно остается до последнего времени. Как бы не упрощались царские ритуалы, даже современные монархи Европы сохраняют определенные священные функции, потому что когда-то в незапамятной древности царская власть возникает как чисто религиозное действо. Нас иногда смущает то, что в древности большинство царей не управляли в нашем смысле слова: Мы это иногда объясняем тем, что царей удалось оттеснить. Царь и не должен был заниматься административными делами. Главной задачей царя являлось религиозное действо. В Египте царь являлся единственным посредником между Богом и людьми, и все жрецы были его представителями, а политические функции выполняли министры. Но поскольку политика является тоже частью общей жизни, ну, если угодно, в некотором роде священнодействием, то, конечно же, царь активно участвовал в политической жизни, но именно в плане религиозного действа, а не чисто мирской деятельности. Итак, все раннее государство, оказывается, направлено на идею спасения. Мы сейчас иногда, когда смотрим на картинки египетских пирамид, вслед за древними греками думаем: И только потом с удивлением узнаем, что никто не заставлял строить такие гробницы. Конечно, работа была организована, но это не был подневольный, рабский труд: Оказывается, что, являясь ритуальным богом, по представлениям древних, царь в себе, в своей плоти, спасал своих верных подданных. Те, кто были верны царю, как бы воплощенному ритуальному божеству, вместе с ним шли в вечность. Царь являлся спасителем своих людей. Это означает то, что в природе царя древние видели соединение двух начал: Именно поэтому гробница царя была как бы орудием спасения всего народа. И именно поэтому египетский царь раздавал своим верным подданным в первую очередь министрам, близким ему людям, кого он знал, но также и любому отличившемуся египтянину в виде отличия не звезду героя Древнего Египта, а элементы погребального ритуала: За счет государства строили гробницу, причем рядом с собственной царской гробницей, и этот дар считался самым дорогим. Потому что не так важно получить звезду на шею, а намного важнее получить уверение в том, что ты будешь с царем в вечности, И между тем тексты пирамид ясно говорят о том, что царь спасает верных своих, как член плоти своей, то есть он их спасает, как часть своей плоти. Когда мы сейчас читаем Евангелие, мы иногда не понимаем или принимаем за красивый эпитет, когда Иисуса именуют Царем. Однако для древнего иудея, как и для любого древнего восточного человека, понятие царь было вовсе не просто элементом риторического подъема фразы, как для нас. Для них царь был спасителем. Другое дело, что евреи не верили в то, что земной царь может спасти. Но весь Восток верил. Конечно, с нашей с вами сегодняшней точки зрения это была ошибка, но ошибка характерная. Дело в том, что древние ошибались не существенно, а, если угодно, во временном смысле. Для них каждый их правитель был их спасителем. Но на самом деле их правитель был лишь образом, отблеском того Спасителя, который должен был придти, того истинного Царя, Царство Которого не от мира сего. Это не то, что хитрый фараон использовал это в своих идеологических целях. Конечно, люди всякие есть. Наверное, и цари всякие были: Таков был путь Египта. И царь, надо вам сказать, приносил жертвы за всех умерших египтян. Конечно, не сам приносил, от его имени приносила огромная армия жрецов. Но была погребальная формула: На самом деле царь этого человека и в глаза никогда не видел и имени его не знал, но каким-то определенным способом, символически, этот простолюдин и царь связывались жертвой. Это показывает, что египтяне верили в царя как спасителя. В титул любого царя входило имя Гора, сына Озириса, и понятно почему. Как Гор — сын Озириса, оживил своего отца, также царь оживляет любого умершего, дает ему вечную жизнь. Вот это — основное в религии Египта. Если огромную религию Египта свести к одному зерну, то это зерно заключено именно в даровании вечной жизни. Но перед нами теперь встает еще один вопрос, опять же связанный с древними народами. Нас всех учили в школе, что тот же Египет, та же Месопотамия, были странами, где была масса богов. Надо вам сказать, что первое сомнение в многобожии этих народов зарождается, когда начинаем изучать современную Индию, потому что в некотором роде современная Индия очень похожа на Древний Египет. На первый взгляд там тоже масса богов, сотни статуй, имен, изображений, часто совершенно шокирующих, и народ действительно поклоняется сотням богов. Но как только вы спросите современного образованного индийца, действительно верующего индуиста, или прочтете какой-нибудь серьезный индийский текст, даже трехтысячелетней давности, то вы узнаете, что все эти боги — это не что иное, как проявления энергии единого Бога Творца и более ничего. Другое дело, что эти энергии персонифицируются, что для нас непривычно. Но если бы мы, скажем, благость Бога, Его силу, Его мудрость стали бы персонифицировать, то получили бы тот же пантеон. Это не какая-то мифологическая игра. Это именно проявление единой силы в ее многообразии. О Греции мы поговорим чуть позже. Дело в том, что наши представления о многобожии сформировались под влиянием той греческой религии, которую донес до нас Гомер и Гесиод. Но это своеобразная религия, она непохожа на другие религии Древнего Мира. Когда этот текст был открыт, ученые были потрясены. А дело в том, что в Британском музее довольно долго, со времен походов Наполеона в Египет, лежал огромный камень из черного гранита. Этот огромный гранитный камень использовался современными египетскими крестьянами в качестве мельничного жернова для водяной мельницы, но такой был крепкий гранит, что на нем без труда ученые прочли древнеегипетские иероглифы. Явно, что этот камень когда-то имел лучшее предназначение. Только в г. К сожалению, то, что было ближе к отверстию, через которое был продет жернов, стерлось совсем, но по краям текст сохранился полностью и читается довольно легко. Он был сделан в VII веке до Р. Ну, предположим, если сейчас кто-нибудь возьмет Библию современного типографского издания, он же не будет думать, что Библия написана тогда, когда напечатана эта книга. Совершенно ясно, что это перепечатка, даже перевод на новый язык того, что давным-давно было написано в Древней Иудее, если это Ветхий Завет. Вот приблизительно такая же история этого камня. Когда Брэстед перевел этот текст и впервые опубликовал его в немецком египтологическом журнале, весь ученый мир был потрясен. Надо сказать, что понятие Логоса, как творящего Слова до Евангелия в греческой послеплатоновской философии — это довольно обычный образ. Оказалось, что греки не обманывали, когда говорили, что они всему научились у египтян. Все это действительно было в египетском тексте, за много тысяч лет до греков это было уже произнесено. Итак, мы понимаем, что если исследовать эти древнейшие письменные тексты а древнейшая письменность — это Египет и Месопотамия , то мы увидим, что человек, написавший их, был бесконечно мудр. Он иначе мыслил, чем мы. Его богословие было иным — это было богословие образа, а не богословие формулы. Наше богословие формулы появилось в результате знакомства Отцов Церкви с греческой классической философией и с диалектическим методом. Но, тем не менее, у древних было глубочайшее знание. Другое дело, и самая, быть может, главная ошибка древности была не в том, что они были многобожниками: Ошибка была в том, что они переносили на конкретного ритуального бога-человека то, что должно было случиться когда-то в будущем. Но, может быть, они и знали, что это должно будет случиться когда-то в будущем, и понимали, что этот ритуальный богочеловек реальный египетский или шумерский царь — лишь символ, но символ эпифанический, т. В любом случае мы можем сказать, что древний человек жил напряженной идеей спасения. Если в Египте была традиция: Это модель, которая в последующем очень смущала и греческих писателей, и языческих и ранних христианских авторов. В чем был его смысл? Дело в том, что главной ритуальной моделью в Месопотамии был миф об Иннане и Думузи. Иннана — это царица Неба, это божественное существо, дочь, как ее называли, и одновременно супруга, высшего Небесного Бога то есть это явно какая-то женская энергия. Итак, Иннана вступает в брак с земным человеком Думузи. В результате этого брака происходит так, что Иннана приводит к тому, что Думузи не умирает полностью, что он как бы часть времени проводит в подземном мире, а потом он часть времени проводит в мире богов, т. Потому, что Думузи реальный муж Иннаны, и поскольку муж и жена становятся одной плотью, они передают друг другу свои качества. Итак, Думузи получает божественные качества, потому, что он становится мужем божественного существа. Эта логика приводит к тому, что в Месопотамии царь каждого города ежегодно в новогодний праздник а новогодний праздник, это праздник возобновления бытия, каждый год это все бытие как бы кончается и потом возобновляется вновь вступает в священный брак с верховной жрицей Иннаны, которая символизирует собой саму богиню. Не надо думать, что в этом браке был какой-то там эротический, сексуальный момент. Царь имел гарем, и ему соединяться с какой-то другой женщиной раз в год особого интереса не было. Это было чисто религиозное действо. Но брак был соединением природ: И царь, как человек, соединяясь в браке со жрицей, как богиней, тем самым соединял весь народ, весь свой город. Он был посредником между миром богов и миром людей, но иным, чем в Египте. Вот эти две формы, каждая из которых является своеобразной, сохранились на протяжении многих веков. Однако где-то на грани II и Ш тысячелетий эти ритуальные культуры переживают глубочайший кризис. Происходит нечто подобное современным революциям. Этот текст переведен на русский язык академиком Карастовцевым, и те, кто хочет, могут его прочесть, хотя кое-где академик увлекся красотами смысла и перевел не очень точно, но в целом текст переведен хорошо. Это ужасная гражданская революция, это страшная катастрофа, которую пережил Египет. Историки прекрасно ее знают. Она читается и в памятниках. Примерно на протяжении лет была эпоха безвременья, так что мы с вами можем быть оптимистами. Это была эпоха, когда были уничтожены царские гробницы, сожжены мумии царей, разграблены и уничтожены храмы. Жрец Ипуэр, очевидец этих событий, восклицает: Те, кто обладали властью стали ничем; те, кто были ничем, стали обладать всем. Здесь академик Карастовцев перевел не совсем точно, и этот перевод вошел в школьные учебники: Но гончарный круг, как известно, не переворачивается, а поворачивается. Итак, жизнь повернулась полностью. Но потом произошла стабилизация. А в чем причина революции? Да, в Месопотамии было нечто похожее, но поскольку там это была не чисто гражданская катастрофа, а одновременно было и нашествие варваров, то в какой-то степени можно списать этот факт на внешнюю катастрофу, что всегда проще. Но в Египте — это типичная гражданская война, гражданская катастрофа. В чем же причина? Любая, надо вам сказать, гражданская катастрофа такого масштаба происходит не просто из-за борьбы за власть. Когда поднимается вся масса народа, всегда в этом есть какая-то духовная причина. И эта духовная причина была и в Египте. Мы можем только догадываться, потому что никто из тогдашних людей не проанализировал это глубоко и мировоззренчески. Жрец Ипуэр скорее описал это событие, и, как сторонник традиционного хода вещей, ужаснулся им. Еще такое же описание событий дошло до нас в пророчестве Нефертити. Это тоже интересный текст, касающийся той же эпохи. Но, исходя из большой суммы данных, можно реконструировать следующую духовную картину. Вера в то, что царь спасает, оказалась поколебленной. Царь оказался обычным человеком, слабым существом, которое не дает надежды на спасение. Во многом это было и с этикой. Даже в речения Ипуэра по поводу царя есть обличение, что для Египта совершенно не свойственно: Ты оставил страну на разграбление. Есть вещи, которые нельзя делать даже с современным совершенно секуляризованным монархом. И точно также в древности монарх весь был скован ритуальными ограничениями. Он во всем должен воспроизводить все как бы божественное, он должен был быть чужд всякому земному. А человек, имеющий колоссальную власть, очень слаб, он все-таки очень человек. И это, по-видимому, привело к кризису веры в то, что царь спасает. Именно это вызвало крах древнеегипетской монархии, потом монархия восстановилась, и формально вся титулатура осталась, но внутренне уже никто не верил серьезно в то, что царь является спасителем. Это ушло, осталась только форма. И после этого навсегда прекратили строить пирамиды, строили намного более скромные гробницы. Народ уже нельзя было поднять на эти гигантские дела. В мире намечается как бы новое видение, не ритуальное спасение, не спасение через уподобление какому-то действию в мире богов, образом которого является царь, а нечто иное. Сначала это появляется в Египте, в Месопотамии, позднее распространяется на периферию культурного мира и захватывает почти все страны. Это время перехода — транзиции — занимает почти все второе тысячелетие. Это был непростой процесс. Суть его состояла в следующем. Дело в том, что человек обнаруживает в себе нечто божественное, некую божественную частицу. Может быть, это знание было и раньше. Но, безусловно, оно связано с углубленной молитвой. Опыт молитвы всегда, в любой культуре, в любой традиции, открывает в человеке некую божественную искру. И человек начинает понимать, что вот все громоздкие формы, все огромные государственные формы, созданные для спасения, вроде бы и не очень нужны, что основа спасения находится в глубине сердца, что сутью спасения является не верность царю, а верность Богу, Творцу, а царь это просто правитель, не более того. С этой мыслью входит в историю еврейский народ. Но одновременно эта мысль глубоко поражает культуры Южной Азии. Египет и Месопотамия, как страны очень древние, с устоявшимися цивилизациями, тоже пережили этот кризис. Появился ряд интереснейших скептических текстов, где люди как бы выражают сомнение в вечной жизни вообще. Что касается Египта, то я всегда вспоминаю такой замечательный текст: Женщина умерла довольно молодой, 34 лет, и она оставила это в Египте было принято речь, которую она сказала перед смертью. Возможно, это был подлинный текст, возможно, некоторая стилизация, этого мы ни когда не узнаем. Но этот текст удивителен: Ешь, пей, наслаждайся жизнью, радуйся всему.
https://gist.github.com/edb65addbcd753ce945bcdf313393962
https://gist.github.com/babd547337af416f9685828078bca48e
https://gist.github.com/a4d905a452b3201a0c06f5ea2c231ef2