Жуткие истории из реальной жизни.
Тайна старого кладбища
Кладбище — мистические, жуткие и страшные истории
Юрий Мамлеев Время было хмурое, побитое, перестроечное. Старичок Василий об этом говорил громко. Его двоюродная сестра, старушка Екатерина Петровна, все время болела. Было ей под семьдесят, но последние годы она уже перестала походить на себя, так что знакомые не узнавали ее — узнавали только близкие родственники. Их было немного, и жили они все в коммунальной квартире в пригородном городишке близ Москвы — рукой подать, как говорится. В большой комнате, кроме самой старушки, размещалась еще ее сестра, полустарушка, лет на двенадцать моложе Катерины, звали ее Наталья Петровна. Там же проживал и сын Натальи — парень лет двадцати двух, Митя, с лица инфантильный и глупый, но только с лица. Старичок Василий, или, как его во дворе называли, Василек, находился рядом, в соседней, продолговатой, как гроб на какого-нибудь гиганта, комнате. Эта история слишком длинная для отображения в ленте. Рэй Брэдбери Вид из окна напоминал карикатуру на городскую площадь. Наличествовали тут и свежие компоненты: В целом вид из окна гостиничного номера притягивал воображение немыслимой иллюзорностью, свойственной, скажем, какой-нибудь французской деревушке девяностых годов. Но нет, это была Мексика! За спиной у него слышно было, как в ванной лилась вода, и оттуда донесся голос Мари: Джозеф щелкнул затвором, выпрямился, потом, скосив глаза, перевел кадр и сказал: Господи, ну и орали же там прошлой ночью! До половины третьего глаз не сомкнул. Джозеф вернулся в номер, положил фотоаппарат и прикурил сигарету. Только, может, лучше совсем выкинуть это из головы? Олег Кожин — А где печенье?! Люсенька, ты взяла печенье? Я специально с вечера целый кулек на столе оставила! Несмотря на пристегнутый ремень безопасности, Ираида Павловна повернулась в кресле едва ли не на сто восемьдесят градусов. Женщиной она была не крупной, в свой, без двух лет юбилейный полтинник, сохранившей практически девичью фигурку, и потому трюк этот дался ей без особого труда. Люся, глядя на метания матери, страдальчески закатила густо подведенные фиолетовыми тенями глаза, и уставшим механическим тоном ответила. Ночью по всей области прошел сильнейший ливень, и глава семейства вел машину предельно аккуратно. В бардачке твои конфеты. Я их туда еще утром положил, знал, что ты забудешь. Михаил Матвеевич даже в этом бедламе умудрялся оставаться невозмутимым, спокойным и собранным. С виду машина была ведро-ведром, но хозяина своего, водителя-механика с тридцатилетним стажем, слушалась беспрекословно. На этом семейном празднике жизни Юрка Кашин, чувствовал себя пятым лишним. Поездка длилась всего каких-то двадцать минут, а он уже готов выпрыгнуть на полном ходу на встречную полосу, только бы не слышать противного визгливого голоса мамы-Лехтинен, и придурковатого смеха мелкого Кольки. С того самого момента как, поддавшись Люсиным уговорам, Юрка позволил затащить себя в пахнущий хвойным дезодорантом и крепкими сигаретами салон, его не покидала ощущение, что он кочует с бродячим цирком. Ну и, конечно же, покупает для них всевозможные дурацкие фигуры животных и уродливых гномов. Как-то принесла она новую статуэтку — енота. Обычная китайская пустотелая конвейерная дрянь из полимерной глины. Но раскрашен он был немного странно — вроде и дешевая игрушка, но глаз непременно цепляется, когда проходишь мимо. А поскольку мама поставила его на клумбу возле туалета, то видели мы его по много раз за день. На следующее утро енота на месте не было, он обнаружился в паре метров под кустом сирени. Списав все на игры пятилетней внучки, мама переставила енота обратно. На следующий день все повторилось, внучке был сделан выговор, хотя она уверяла, что не трогала фигурку, и енот опять был водружен в заросли пионов. В течение недели проклятый енот кочевал туда-обратно, пока мама наконец не смирилась и не оставила его в покое. Енот не заставил себя ждать и вскоре был обнаружен за забором, стоящим на газоне. Но этим дело не закончилось, статуэтка начала закапываться. Еще через неделю о ее местоположении можно было догадаться только по торчащим ушам. В конце концов маме это надоело, и она вытащила енота наружу. Внутри статуэтки что-то гремело, хотя до этого она была пустой. В ямке, что осталась на газоне, я нашла несколько белых продолговатых предметов, и вспомнила, что когда-то давно мы хоронили на этом месте почивших домашних любимцев — кота и собаку. Мы закончили сезон и уехали в город. Однако, вернувшись осенью для консервации дачи, статуэтки на месте мы не нашли. Мама немного расстроилась, но я пообещала купить ей такого же на следующее лето. На том и порешили. А в мае следующего года, во время родительского дня, мы увидели нашего енота на кладбище в двух километрах от дачи. Он был подозрительно тяжелый и стоял возле кучки рыхлой земли на старой могиле. Пукин Когда я учился классе в шестом, мы с братом по просьбе матери пошли дежурить в бабушкин сад. Дежурство начиналось в Но, конечно, до этого времени никто никогда не задерживался, расходились спать по своим садовым домикам часам к двум ночи, а то и раньше. Дело было в июне-июле, самая страда для садовых воришек. Вот садоводы традиционно своими силами и оберегали выращенную нелёгким трудом клубнику, вишню и корнеплоды. Посидели, как обычно, до темноты на лавочке, и двинулись на обход, разделившись на две группы. В нашей группе были мы с братом и ещё три тётки. Ночь выдалась лунная, участки, не сильно заросшие кустами, просматривались хорошо. Я на минутку приотстал по нужде, а тётки и брат вперёд ушли. А место такое глухое — самый конец садов, а один участок впереди вовсе заброшен давно. Стоял весь заросший густой высокой сорной травой и неухоженными кустами малины. Лишь посередине возвышался обветшалый щитовой домик-скворечник. Тётки и брат уже скрылись за поворотом. Спешу догнать и, пробегая мимо этого неприятного места, вижу в глубине участка застывшую человеческую фигуру. Видно было очень хорошо, луна светила ярко. Я не стал останавливаться. Во-первых, фигура была достаточно внушительная, во-вторых, тётки с братом были далековато, да и на особую помощь от них надеяться было глупо. Что возьмёшь с пацана? Поболтав на лавочке ещё какое-то время, бабки засобирались на второй круг. Но я задержал братана, и когда дежурные отвалили, всё ему выложил. Идти мне туда уже не хотелось, и мы остались сидеть у сторожки. Надо же и центральные ворота кому-то охранять! А через минут пятнадцать из дальних краёв сада услыхали бабьи крики. Вскоре возвращаются обе группы, все встревожено переговариваются. Оказывается, проходя мимо того заброшенного крайнего участка, одна из тёток увидела стоящую на нём женщину в длинном чёрном одеянии. Я сразу удивился про себя, почему женщину? Сам-то я точно видел мужика, но тоже во всём тёмном! Так вот, героическая тётка, в отличие от трусливого меня, сразу подняла крик. А потом при шумовой поддержке своих напарниц даже полезла в траву в сторону фигуры. Но та не сдвинулась с места, а только вытянула в сторону отважной тётки руку. Без мужиков бабы дальше не осмелились продолжать военные действия, и по дороге побежали за подмогой навстречу второй группе. Но когда усиленным составом вернулись обратно, там уже никого не было. Прошло несколько дней, и мать сообщила новость, что баба, которая дежурила с нами в ту ночь, скоропостижно умерла прямо на своих грядках. Так-то ничего необычного во внезапной кончине в саду не было. В этих старых садах шахтёрского посёлка на окраине города участки обихаживали в подавляющем большинстве старички. И помирало их за лето до десятка. И в основном, именно на грядках в саду. Но этой женщине не было и шестидесяти лет, да и не жаловалась она особо на здоровье. К следующему лету эпопея с ночными дежурствами приказала долго жить. А на том заброшенном участке поселилась пара совершенно синих алкашей. Пили беспробудно день и ночь, в огороде ничего не высаживали. Только бурьян — где скосили, где просто вытоптали. Частенько у них в этом сарае собирались такие же забулдыги с округи, квасили, орали и дрались. Другим обитателям садов они особых хлопот не доставляли, так как участок находился на отшибе, а с него они не вылазили. Милиция, хоть строгие бабульки и вызывали частенько, не наведывалась сюда. Лишь единственный раз, когда там кого-то прибили наглухо. Приехали за трупом, а заодно разворошили всё осиное гнездо, и оказалось, что там ко всему прочему находился транзитный склад ворованного барахла. Потом ещё долго по всем садам ветер разносил кофточки и майки. Но самое интересное — на заваленном чердаке развалюхи обнаружился ещё мумифицированный труп подростка. Правда, забулдыги были не при чём. Труп там пролежал уже много лет и весь иссох. В освобождённый от алкашей садовый домик заселились приехавшие с севера мамаша с великовозрастным детиной-сынком лет тридцати пяти. Что-то у них там не заладилось с квартирой, деньгами и пропиской, вот и пришлось искать угол по бюджету. Но за дело взялись по-хозяйски: Да вот с мамкой недели через две после заселения случилась беда. Как позже сын рассказывал, вышла ночью из домика до ветру и почти сразу громко вскрикнула. Когда тот выбежал следом, нашёл её лежащей у забора с перекошенным лицом, совершенно беспомощную. Мать всё что-то силилась сказать, но ни говорить, ни писать не могла, только безумным взглядом на всех зыркала. Было большое подозрение, что здоровая под стать сынуле баба чего-то или кого-то здорово напугалась, получив инсульт от нешуточного стресса. Но разобрать в её мычании ничего было практически невозможно. Хоть тяжёлая маманя находилась в стационаре, сын всё же не расстался с задумкой по строительству дома. Начал у забора яму под погреб копать… И наткнулся на огромный железный кладбищенский крест. Старинный крест лежал в верхнем слое земли. Мужик его выкорчевал, прислонил сохнуть к забору и, ничтоже сумняшеся, продолжил разработки. А на глубине на гроб наткнулся. А за ней краеведы, да археологи. Короче, перекопали пол-участка и обнаружили сплошняком везде гробы. Провели честь по чести экспертизу и сообщили, что захоронение относится к концу восемнадцатого — началу девятнадцатого века. Кости, которые вынули, увезли. На этом и остановились, так как ни начала, ни конца старинного кладбища, сказали, не найти. Никаких сведений в архивах и прочих исторических источниках обнаружить тоже не удалось. Пусть уже лежат покойнички, как лежали. Эта история произошла со мной почти год назад. Моя соседка, пожилая женщина, попросила меня съездить на кладбище к ее покойному мужу. На дворе стоял апрель, снег сошел, земля подсохла, надо привести в порядок могилу после зимы. У самой у нее всю зиму болели ноги, и поехать она не может. А душа-то переживает за любимую могилу, вот она меня и попросила. Я, конечно, согласилась, жаль мне ее стало. Погода стояла хорошая, прогуляюсь, думаю, подышу воздухом, ей будет приятно, и мне хорошо. Выбрала солнечный денек, села в автобус, включила музыку. Кладбище располагалось за чертой города километрах в трех. Автобус довез меня до конечной и высадил на окраине. Дальше добираться пришлось пешком, но меня это только радовало. Шла я легко и весело, пока не оказалась у ворот кладбища. Оно было старым и очень большим, и казалось порой, что могил здесь больше, чем живых людей в городе. Я зашла на территорию и осмотрелась. Людей не было совсем, да это и не удивительно. Был обычный будний день, народ трудился. А пенсионеры, видимо, посчитали этот день слишком хорошим для того, чтобы проводить его в этом скорбном и мрачном месте. Я достала листок бумаги, на котором соседка нарисовала мне, как пройти к могиле ее мужа. Сказать было гораздо проще, чем сделать, и поиски затягивались. Сначала я свернула не там, пришлось вернуться, затем не заметила невысокую ель, которая служила ориентиром. Заплутав, я решила начать все сначала и снова вышла на основную дорогу. Теперь я была более внимательной, у могилы с синей оградкой повернула налево, прошла вперед настолько, чтобы ель оказалась у меня за спиной, и остановилась у большого гранитного памятника, на котором была изображена молодая красивая женщина. Я покрутила головой, но не нашла ориентира. Зато заметила бабулю в легком не по погоде темном платье. Она рвала траву на могилке и складывала ее в стороне, недовольно бормоча что-то. Подойдя к ней поближе, я услышала ее бормотание: Ее можно было понять. Старуха застыла на секунду, потом неторопливо развернулась в мою сторону и уставилась на меня своими черными глазами. Я слегка опешила от такого ответа и уже собралась идти по своим делам, когда заметила, что та часть могилы, где находятся ноги, разрыта, будто огромный крот вылез на поверхность. А платье бабули было в грязи от подола до плеч И в седых волосах — что там, земля? Мне стало не по себе. Я метнула взгляд на памятник. С фотографии на памятнике на меня косилась та же старуха! Только лицо было чуть полнее и темней. Я так и застыла с открытым ртом, не смея пошевелиться. Бабушка, заметив перемену в моем лице, неторопливо обернулась, посмотрела на дыру в земле, затем снова на меня и издала что-то похожее на рычание. Этот звук и вернул мне способность двигаться. Я бежала так быстро, как только могла. Отбежав метров на двести, я обернулась проверить, не преследует ли она меня. Но старухи и след простыл, только разрытая земля говорила о том, что мне не почудилось. Как я вернулась домой, я помню плохо. Долго еще приходила в себя, а бабушку, убирающую собственную могилу, до сих пор вижу в кошмарах. Петр Перминов На скотомогильнике смердело так, что, того и гляди, наизнанку вывернет. Я предусмотрительно захватил из дома старый шарфик, да одеколоном его пропитал, тем и спасался. Жарко, конечно, душно, но по мне так лучше потом истекать, чем обонять падальную вонь. А вот Максимычу хоть бы что: А уж опарыши тут знатные! Жирные такие, будто специально кем откормленные. Мы, собственно, ради них сюда и пришли. Летом лучшей наживки не сыскать. Максимыч пинцетом ловко орудовал. Раз-два — и уже полбанки личинок! Ну, он в этом деле дока, даром, что ли, в нашей школе биологию преподает. У меня так же шустро не получалось. Я каждого червячка брал медленно, чуть ли не с благоговением, словно бриллиант с земли поднимаю. И так, бродя неторопливо по оврагу, оказался рядом с бренными останками лошади нашего бывшего зоотехника. Лошадь пала ранней весной. Теперь от нее остался лишь скелет, местами обтянутый лоскутами иссохшей кожи. Тут даже личинкам мух есть было нечего, но я, однако, углядел в глубине пустой глазницы какое-то движение. Нагнулся, присмотрелся, и тут меня аж передернуло. Внутри конского черепа шевелилось нечто белесое, размером с сосиску. Комрон Абдурахимов И снова здравствуйте, уважаемые читатели. В этот раз я поведаю вам о том, что случилось с моей тетей 26 лет тому назад. Повествование от первого лица. Гостила я в поселке у своей родни. А так как приехала ненадолго, решила в ближайшие дни сходить на кладбище, навестить могилки родственников, ведь неизвестно, когда еще удастся это сделать. Наступили эти ближайшие дни, когда я освободилась от хлопот, помогая бабе то по огороду, то в хозяйстве. Нарвала цветов в палисаднике, взяла конфет, краску и пошла потихоньку до кладбища. Вышла за огороды, прошла станцию и пилораму, на ходу беззаботно жуя конфету. Вот уже и общие огороды позади. Начиналась дорога, по обеим сторонам которой стоят величественные сосны, где-то между ними, ближе к дороге, проглядывают стройные березки, где-то мохнатые ели. И все это многообразие деревьев затемняет путь. Дошла до кладбища, само оно небольшое, по периметру огороженное общей деревянной оградой, внутри одни могилы с оградками, другие — без них. А вокруг всего этого сосны, кедры, ели, то есть получается некий островок среди густющей тайги, а сбоку — дорога. Осмотрев все, начала убираться, сполоснула вазочку и поставила цветы, положив рядом конфеты. Затем приступила к покраске оградки. И, уже окончательно все закончив, уселась на лавку и просто глядела по сторонам, отдыхая и слушая, как шелестит ветер в макушках деревьев. Через какой-то промежуток времени мое внимание привлек треск сухих веток на противоположной стороне, какие-то звуки: Стала вглядываться в ту сторону, откуда шел звук. А так как оградка находилась недалеко от выхода из общей ограды кладбища, но чуть в стороне и напротив дороги, то мне была хорошо видна противоположная от дороги сторона леса. Сначала не поняла, кто там перемещается, потом — батюшки, так это же медведь! Получалось, буквально в десяти метрах от того места, где я находилась. И так мне стало страшно, что не знала, то ли бежать, то ли кричать, то ли заранее замертво под лавку падать. Столько сразу эмоций нахлынуло, а адреналину-то! Сижу, в голове мысли роятся: И тут в голове голос: Не знаю, сколько я так просидела, боясь не то, что шевельнуться, вздохнуть, даже укусы мошкары и комаров не замечала. Но при этом глазами судорожно искала подходящее дерево, на которое, в случае чего, смогла бы вскарабкаться. И снова из недр головы слышу: Я бегом подскочила, побежала к калитке, а когда ее закрывала, увидела чуть поодаль возле могилы белесый силуэт, вроде как старик это был. Бороду точно увидела, но особо не вглядывалась, не до этого было, да и испуг от увиденного не нахлынул, видимо, страх от реального хищника перекрыл все остальные страхи. И снова в голове: Наконец, справившись с калиткой, я припустила так, что через несколько минут оказалась в поселке, благо медведь проходил в противоположную сторону, углубляясь в лес, а не шел в сторону поселка. Немного позже, уже придя в себя, я стала осмысливать ситуацию. Радовалась, что медведь, проходя буквально в нескольких метрах, не удостоил меня своим вниманием, а то неизвестно, как все могло бы повернуться. Поначалу думала, что это мой внутренний голос мне подсказывал, что делать, даже вернее будет сказать, просто на автомате прислушивалась к голосу, не осознавая и не задумываясь, что это или кто это. Но постепенно восстановив в памяти голос, пришла к выводу — это был чужой мужской голос, нежели моё внутреннее я. И этот силуэт… Думаю, тот дед помог мне не удариться в панику раньше времени, тем самым уберег. На тот момент родне я рассказала лишь про медведя, так как в советское время люди не сильно-то верили во всякого рода проявления потустороннего мира. Лишь годами позже поведала, как на самом деле было. Так вот, там толком было не разобрать, возле какой именно, было видно, что стоял возле могилы, какой именно — не поймешь, ведь видны были только верхушки крестов да памятников, да елки с березами, пихты, и все это сливалось, так как она стояла за общей оградой, когда ее закрывала. Да и не было желания сильно вглядываться, скорей бы до дому добежать. Но годами позже, когда ей вновь довелось приехать, и они пошли с родственниками навестить могилы, то она прошлась до того места. Там несколько могил рядом, в одной из них похоронен мужчина, как раз по годам выходило, что умер в преклонном возрасте, еще в двадцатых годах. Поэтому не разберешь, помог ли призрак или это был дух леса. Но, несмотря на это, тетя положила цветы и сказала: Ernesta Случилась эта история в феврале года. Это был последний курс, последний семестр, и как раз в это время мы проходили государственную практику в школе, 2 месяца. Почти все сокурсницы были из отдалённых мест и, естественно, разъехались по домам. Нас, местных, было человек 7 или 8, сейчас уже не помню. Вот тогда-то и случилась эта трагедия. Я вышла из квартиры с другом, а навстречу нам соседка баба Нина. Шагает по лестнице и причитает: Оттуда иду, сама видела, ноги прямо подкашиваются. Ноги сами меня несли, а друг бежал где-то позади и всё время спрашивал, в каком доме живёт Яна. Дом я нашла сразу. Я впала в ступор при виде того, что было совсем недавно крайним подъездом. Рухнули все 5 этажей, лестничный пролёт. И единственное, что осталось — это задняя стена дома. Было дико видеть зеркало на стене 4-го этажа, оно радостно сверкало на солнце и наводило на меня ужас. Очнулась я от голоса, который говорил что-то именно мне. Это был директор нашего педагогического колледжа. Он-то и подтвердил моё ужасное видение — погибла наша Янка. Мне поручили собрать всех девочек, каких получится, для помощи на похоронах и поминках. Меня, как самую стойкую остальные наши девочки периодически срывались на истерику , поставили у гроба, вроде так положено, кто-то должен быть постоянно рядом с усопшей, пока остальные подходят прощаться. Вот тут-то я и разглядела то, о чём даже спросить боялась, стыдно о таком спрашивать. Я пыталась объяснить это тем, что вещей не осталось, дом-то рухнул, а с другой стороны — родственников полно, неужели никто деньгами и одеждой не помог? Я бы ещё долго думала, но все стали собираться на кладбище. Потом было много беготни на поминках. Практика в школе, планы, конспекты, и как-то потихоньку я о случае на похоронах забыла. Прошло почти два месяца, практика закончилась, началась учёба. Вернее, формально началась, потому что девочки, которые уезжали во время практики, ничего не знали о Яне. Целыми днями они осыпали вопросами. И тут моя подруга Айнур спрашивает меня: В свадебном платье, в фате? А ещё, девчонки говорят, туфли на ней были очень красивые, на каблуке. Меня как кирпичом по голове приложили, и я сказала то, о чём впоследствии очень пожалела: Голая она была и босоногая, в полиэтилен завёрнута. Я же почти 3 часа у гроба стояла, что я, не видела, что ли? Хорошо, что меня не забили ногами, я быстро сообразила всё списать на шоковое состояние. Я всё думала, как так получилось, что все, кроме меня, видели покойницу в свадебном наряде? И что всё это значит? Ответ на свой вопрос я получила тем же летом, в поезде, который навсегда уносил меня из Казахстана обратно в Россию. За 3 дня много красивых мест проезжаешь, но у меня самое любимое — Алтайские горы. Вот на одном из алтайских полустаночков зашла в наш вагон бабулька и уселась напротив меня. Тут шёпот по вагону полетел, к бабушке очередь выстраиваться начала. Кто алтайские были в вагоне на тот момент, знали её. Бабушка оказалась знахаркой, довольно известной в округе. Я сидела и смотрела, как она убирала какому-то дядьке зубную боль, потом мальчика-заику привели Желающих было достаточно, но бабуля объявила, что сегодня лечить больше не будет. Она сидела минут 10, смотря в одну точку, а потом резко перевела взгляд на меня и сказала: Я была совсем не согласна с бабулей, потому что на тот момент я чувствовала себя самой счастливой: Вижу, спросить хочешь, так спрашивай. Рассказав вкратце историю, я спросила: Не заслужила, значит, наряд невесты. Девственниц невестами хоронят, до которых мужчина пальцем не дотрагивался и не целовал. Нехорошо ей там сейчас, могилка-то небось то и дело проваливается? Я вспомнила последний визит на кладбище, когда мы привезли Яночке венок. Могилка тогда осела метра на полтора, а мама Янкина плакала и расстраивалась, что рядом все могилки нормально стоят, а Янина уже третий раз проваливается. Даже люди шептаться начали, что что-то не так. А ещё я вспомнила, что девчонки из группы жаловались, что Яна приходит во сне, повторяя одну фразу: И тянет за собой. Приходила Яна во сне ко всем из нашей группы. Только ко мне она не пришла ни разу. Марьяна Романова Однажды компания студентов из Ярославля наметила пикник с шашлыками. Подтекст мероприятия был формообразующим. Главному его организатору, третьекурснику Семенову, весь последний семестр нравилась первокурсница Алина, девушка крутобедрая, в полной мере осознающая свою красоту и довольно надменная. Во всяком случае, когда Семенов однажды пригласил ее в кафе, Алина посмотрела ему прямо в глаза и ответила: Вот Семенов и придумал — собрать небольшую веселую компанию, пригласить ее подруг, своих друзей, купить вина и мяса. С одной стороны, не свидание, с другой — есть шанс уснуть рядом в палатке, а там чем черт не шутит. Собирались весело, кто-то взял гитару, кто-то — трехлитровую банку коньячного спирта, кто-то выпросил у отца автомобиль. Планов было много — петь шансон, жарить кур и всю ночь рассказывать страшные истории. С погодой не повезло — с самого утра небо заволокло низкими мутноватыми облаками, к полудню начал моросить дождь. Но если тебе еще не исполнилось и двадцати пяти, угроза промочить ноги не значит ничего по сравнению с перспективой всю ночь смеяться с друзьями у костра. Место выбрал Семен — когда-то эту поляну, в трех часах езды от города, показал ему отец. Рядом — лес, старые ели с мохнатыми темными ветками, неподалеку — крошечная деревенька с покосившимися бревенчатыми домами, небольшая полуразвалившаяся церквушка и старое кладбище. Добрались быстро, разбили палатки, достали кастрюли с замаринованным мясом, и вдруг выяснилось, что никто не подумал о дровах. Семенов легкомысленно решил — лес же рядом, можно веток сухих наломать. Кто же знал, что моросящий дождь перейдет в серый ливень стеной. В итоге все сидели в палатке, угрюмо нахохлившись, и кто-то из девчонок даже предложил вернуться, но тут выяснилось, что их единственный водитель уже успел глотнуть коньячного спирта. Пытались шутить и онемевшими от холода пальцами перебирать гитарные струны. Алина выглядела сердитой и на Семенова смотрела так, что мечты о сне в обнимку развеивались на глазах, как мираж. Семенов понял, что, если он немедленно что-то не придумает, быть беде. Он надвинул на лицо капюшон, положил во внутренний карман миниатюрный складной топорик, плотнее запахнул ветровку и, бросив друзьям: У него был план: Путь лежал через кладбище, которое выглядело заброшенным. За могилами никто не ухаживал — они заросли травой, простые деревянные кресты полусгнили и покосились. Давным-давно кто-то решил защитить последнее ложе любимого человека от ветра и дождя и построил беседку, бесхитростную и неказистую, да, видимо, потом и сам помер. И больше ничего — ни портрета, ни дат. Зачем-то он протянул руку и коснулся посиневшими от холода пальцами креста. Зато совсем близко — красивая замерзшая Алина и кастрюля с мясом. С одной стороны, ему было не по себе. Срубить крест с могилы — это все-таки не бранное слово на заборе написать. С другой — он воспитывался в атеистической семье, а еще обладал талантом быстро договариваться с собственной совестью. Мертвые — они живут в сердце, подумал Семенов. А если так, то могилы — это фетишизм. И даже если Бог существует, разве не он привел замерзшего Семенова к единственной сухой деревяшке в округе? Он достал топорик, замахнулся и коротким точным ударом срубил крест. Потом отделил табличку, накромсал щепок, собрал их в полы. Когда Семенов вернулся, его встретили аплодисментами, а у Алины как ему показалось заблестели глаза. Все начали спрашивать, откуда такое чудо, ведь он отсутствовал не более четверти часа, но Семенов счел благоразумным отшутиться и промолчать. Шашлык показался им пищей богов. Ко всем вернулось хорошее настроение. Одна только Алина была непривычно молчалива, и Семенов уже готов был записать эту томную меланхолию на свой счет, когда она вдруг вскинула голову и, нахмурившись, сказала: Конечно, все начали ее поддразнивать, кто-то даже надел на голову спальный мешок и утробно завыл, как привидение. А Семенов решил, что этот ее детский страх темноты — отличная возможность для нового тактического хода. А следующим утром всю деревню разбудили истошные вопли. Кричала старуха Потапова, отправившаяся спозаранку за грибами. Едва дойдя до кромки леса, она увидела палатку, а возле нее — красивую девушку, которая лежала прямо на земле и невидяще смотрела в прояснившееся небо. Волосы ее были длинными, мокрыми и спутанными, как у русалки. Не надо было иметь диплом реаниматолога, чтобы понять — девушка мертва. В палатке обнаружились и другие, всего шесть человек. Все молодые, и у всех спокойные лица, а глаза открытые. Вызвали милицию и машину из морга, вечером того же дня провели вскрытие тел, и обнаружилось странное — все шестеро молодых людей утонули. В их легких была вода. При этом пятерых из них нашли в сухой палатке, да и водоемов поблизости не было. А еще через день старуха Потапова обнаружила, что с кладбища исчез один из крестов. И не просто исчез — был разрублен на куски, только табличка и осталась. Покоившаяся под толщей заросшей крапивой и лебедой серой земли Аглая Тимофеева, когда-то, в юности, подружкой ее была. Веселая девушка и красивая, была просватана в соседнюю деревню и мечтала родить сына, только вот судьба ее оказалась несчастливой — однажды в мае решила искупаться в еще холодной Волге, да и утопла. Табличку старуха подобрала и аккуратно положила на могилку, в изголовье.
Храм воздвижения в алтуфьево расписание
Операция на ухо при отите
Посудомоечная машина встраиваемая bosch инструкция
Спортмастер интернет магазин каталог товаров коломна
Закинув плащ с гитарой под рукою
Его врагомбыла пошлостьпо рассказам чехова