Ведь любая из книг этого писателя — одна из дорог, которые ему пришлось пройти за свою немалую жизнь. Его первый путь был из горной казачьей станицы под Тебердой, где он родился в Краснодарский политехнический институт. Где и как только не приходилось ему путешествовать: Позади тысячи километров тайги и тундры, стены мошкары, десятки преодоленных горных хребтов, треск налетевшего на речной порог плота…. Занимательный рассказ об опыте весенней охоты на гусей. Рассказ читается легко и оставляет после себя приятное "послевкусие". Книга о первых российских переселенцах середины XIX века. Об их тяжелой жизни в суровых краях, общении с местными народами и дружбе с ними. Задорнова о первых поселениях российских крестьян на землях приамурья. Освоение земель, контакты с местным населением и прекрасная природа нетронутой тайги. Книга очень красочная, живая, она даже была удостоена Государственной премии в году. Небольшая, но очень живая повесть о приключениях белки в Саянской тайге. Причем белка - это не название вида животного, а кличка обыкновенной домашней собачки. Рассказы английского писателя конца XIX - начала ХХ века. Возможно, современным сибирским охотникам будет интересно прочитать истории Честертона Гилберта и сравнить с российской действительностью. Небольшое ессе классика русской прозы. Автор в присущем ему стиле повествует о роли и значении охотничьих собак. В строках повествования чувствуется бережное и теплое отношение самого автора к этим животным и всему, что с ними связано. Увлекательные и трогательные рассказы Геннадия Снегирева об охоте и охотничьем быте. Не оставят равнодушными своих читателей и если не заразит "охотничьим духом", то хотя бы объяснят "несведущим", что заставляет людей 21 века уходить в леса. Смерть меня подождет" -- это невыдуманный рассказ о подвиге советских людей, исследователей необжитых, малодоступных районов Сибири. Это прощальное слово о тех, кто ценою жизни заплатил за крошечные открытия на карте нашей Родины. В своей книге он рассказывает о природе тайги, о трудной и интересной работе промысловых охотников, о поведении и повадках диких зверей. Книга, по которой ни так давно был снят захватывающий экшн о приключениях в глухой тайге, о борьбе героев против преступников. Теперь у пользователей нашего сайта есть прекрасная возможность сравнить книгу и снятый по ней фильм и сделать свои выводы. Повесть о том, как трое подростков — два мальчика и девочка — участвовали в геологической экспедиции в тайге, о приключениях и опасностях, которые им пришлось пережить. В книге очень много интересных сведений о минералах, об их свойствах и применении. Все изложено очень красочно и ярко. Историческая эпопея о первых покорителях Сибири - царских ослушниках, казаках атамана Ермака Тимофеевича. Normal 0 false false false RU X-NONE X-NONE Научно - фантастический роман о медведях, нашедших и воспитавших мальчика. Приключения сибирского Маугли не менее захватывающие и увлекательны, чем его знаменитого "коллеги". Абакан Ангарск Артем Барнаул Белгород Бийск Благовещенск Большой Камень Брянск Великий Новгород Владивосток Владимир Волгоград Волоколамск Воронеж Горно-Алтайск Димитровград Дубна Екатеринбург Златоуст Иваново Ижевск Иркутск Йошкар-Ола Казань Калининград Калуга Кемерово Киров Кисловодск Клин Комсомольск-на-Амуре Костомукша Кострома Красногорск Краснодар Красноярск Курск Кызыл Липецк Люберцы Магадан Миасс Москва Мурманск Мытищи Набережные Челны Надым Нальчик Находка Нефтекамск Нижневартовск Нижний Новгород Новокузнецк Новороссийск Новосибирск Новый Уренгой Ноябрьск Омск Орел Оренбург Орск Пенза Пермь Петрозаводск Петропавловск-Камчатский Псков Пятигорск Ростов-на-Дону Рязань Самара Санкт-Петербург Саратов Серпухов Смоленск Сочи Ставрополь Старый Оскол Стерлитамак Сургут Сыктывкар Таганрог Тамбов Тверь Тольятти Томск Тула Тюмень Улан-Удэ Ульяновск Уссурийск Уфа Хабаровск Ханты-Мансийск Химки Чебоксары Челябинск Чита Южно-Сахалинск Якутск Ярославль. Бесплатный звонок из регионов: Ваша корзина сейчас пуста. Главная Книги, видео Художественные книги. Абакан Ангарск Артем Барнаул Белгород Бийск Благовещенск Большой Камень Брянск Великий Новгород Владивосток Владимир Волгоград Волоколамск Воронеж Горно-Алтайск Димитровград Дубна Екатеринбург Златоуст Иваново Ижевск Иркутск Йошкар-Ола Казань Калининград Калуга Кемерово Киров Кисловодск Клин Комсомольск-на-Амуре Костомукша Кострома Красногорск Краснодар Красноярск Курск Кызыл Липецк Люберцы Магадан Миасс Москва Мурманск Мытищи Набережные Челны Надым Нальчик Находка Нефтекамск Нижневартовск Нижний Новгород Новокузнецк Новороссийск Новосибирск Новый Уренгой Ноябрьск Омск Орел Оренбург Орск Пенза Пермь Петрозаводск Петропавловск-Камчатский Псков Пятигорск Ростов-на-Дону Рязань Самара Санкт-Петербург Саратов Серпухов Смоленск Сочи Ставрополь Старый Оскол Стерлитамак Сургут Сыктывкар Таганрог Тамбов Тверь Тольятти Томск Тула Тюмень Улан-Удэ Ульяновск Уссурийск Уфа Хабаровск Ханты-Мансийск Химки Чебоксары Челябинск Чита Южно-Сахалинск Якутск Ярославль Пункт выдачи: Гилберт Рассказы английского писателя конца XIX - начала ХХ века. Пришвин Небольшое ессе классика русской прозы. Федосеев Смерть меня подождет" -- это невыдуманный рассказ о подвиге советских людей, исследователей необжитых, малодоступных районов Сибири. Бушков Книга, по которой ни так давно был снят захватывающий экшн о приключениях в глухой тайге, о борьбе героев против преступников. Скрынников Историческая эпопея о первых покорителях Сибири - царских ослушниках, казаках атамана Ермака Тимофеевича. Чернов Normal 0 false false false RU X-NONE X-NONE Научно - фантастический роман о медведях, нашедших и воспитавших мальчика.
Редко кому доводится увидеть амурского тигра. И не только потому, что густы до непроглядности его обиталища. Обладая чутким слухом и острейшим зрением, он обнаруживает человека куда раньше и поступает по собственному разумению. В сторону отворачивает или замирает, наблюдая за извечным своим неприятелем… Нет, не боится он его, а больше любопытствует или замышляет что. Уж больно горький опыт общения с людьми осел теперь в тигрином подсознании. В давние же годы вел себя амба в уссурийской тайге куда вальяжнее и уважения к человеку не испытывал. Именно потому-то я всегда с интересом выслушивал повествования старых бывалых таежников о былых встречах с тигром, выведывая их отношение к этому хищнику. Однажды застрял я ненароком в избе промысловика с долгим стажем в самой уссурийской глухомани, а после того вот уже какой десяток лет благодарю судьбу за ту таежную встречу. Андрей Ефремович — потомственный охотник. Дед его пришел сюда, на край света, миновав пол-Европы и всю Сибирь. Потом сплавлялся на плотах по Амуру, поднимался на лодках по Уссури и Бикину, чтобы заняться, в конце концов, вольным хлебопашеством. Но крестьянства с достатком не получилось: Волей-неволей пришлось ему обратиться к таежным промыслам. Многое мне поведал Андрей Ефремович, но больше всего меня заинтересовали его рассказы о встречах с тигром. Хотя бы потому, что было их у него раз в сто меньше, чем стычек глаза в глаза с медведями. У меня — тоже. В точности как и у других, кому довелось вдосталь походить по здешней тайге. В нем тесно, но тепло и уютно, жестяная печка в углу умиротворенно поскрипывает от жара. Пахнет кашей, борщом, подсыхающим сукном и еще чем-то… А на нарах лежат уставшие за день, но еще не уснувшие двое людей. Один из них тихо и раздумчиво тянет нить воспоминаний, другой же внимательно слушает, не перебивая, даже не переспрашивая. И такие были плавают по избяной темени…. Кабаны рыли коренья и уже в сентябре навалились на хвощи. А вот бурым медведям ничего не оставалось, как охотиться на тех чушек да разрывать бурундучьи и барсучьи норы. И вот однажды, разделывая добытого изюбра, я припозднился и пошел в зимовье напрямик, срезая охватистые петли проложенного вдоль речного берега пути. А спускаясь с очередного перевала, я должен был пройти рядом с давно известной мне большой барсучьей колонией. Такой большой, что тамошние охотники прозвали ее городищем. Но еще не открылась глазам та колония, как услышал я исходившее оттуда злое медвежье рявканье. И понял, что топтыгин решил попытать счастья и разговеться вкуснейшей, жирнейшей барсучатиной, но доступ к гнездам землероев оказался ох каким трудным даже для него, могучего медведя. Самоуверенного, напрочь лишенного какой-либо порядочности хозяина тайги. Барсучье жилье вообще откопать трудно, эти же гнезда были нарыты промеж большущих каменюк, каждый из которых даже и десятку медведей не вывернуть. Дед мой и отец тоже тут когда-то искали фарта, да так ни с чем и уходили. А еще больше медведей рылось, но и они тоже удалялись несолоно хлебавши… Вот и этот. Он наверняка чуял живых барсуков, глотал слюни, а добраться не мог. Увидел я его притихшим, усевшимся на пригорок нарытой земли, обронившим лапы на брюхо и обозленно задумавшимся. До него было не больше сорока шагов, и я захотел его добыть, благо до зимовья оставался какой-нибудь километр хода по приличной тропе. Но только стал я прицеливаться понадежнее, чтоб одним выстрелом положить, как решительно спрыгнул он с пригорка и принялся с новой яростью вгрызаться в землю, то показывая мне голову, то вовсе исчезая. Ревел, потом по-стариковски кряхтел или обиженно по-детски поскуливал. Решил я подойти к нему поближе и справа, там место было повыше. Но только занес ногу для первого шага, как не дальше чем в двух десятках метрах увидел не замечавшего меня тигра. Он скрадывал этого же медведя, и даже с моей стороны… Я вжался в землю за камнями, порядком растерявшись от неожиданности, и стал соображать, куда бы отступить от греха подальше да обойти это опасное место стороной. Ведь, судя по всему, надвигалось кровавое побоище между царем и хозяином уссурийской тайги. Конечно же, все мое внимание приковал тигр. Небольшая, с намусоленными сосками. Я удивился ее отваге, да еще и самоуверенности — медведь-то был размером куда больше и силы недюжинной. Это потом я узнал причину ее отваги и решительности: Тигрица, конечно же, берегла свою жизнь для детей больше, чем для себя, и коли решалась атаковать медведя, знать, были тому серьезные основания и уверенность в победе. Она подкрадывалась в точности как домашняя кошка: Тигрица не спускала с жертвы желтых горящих глаз и определенно просчитывала каждый свой шажок к сближению до дистанции решающего прыжка. Между ними сначала было метров тридцать, но это расстояние быстро и незаметно уменьшилось вдвое. Потом тигрица оказалась за большущим валуном, проползла еще метров пять и медленно взобралась на его пологий верх, ковром распластавшись по нему. Только свесившийся в тыльную сторону конец хвоста нетерпеливо извивался, выдавая волнение. До ничего не подозревавшего медведя оставалось два тигриных прыжка, но полосатая почему-то медлила. И я понял, что она построила свои расчеты на единственном прыжке. Она или поджидала, когда добыча к ней ненароком подойдет, или искала удобный момент для того, чтобы самой приблизиться. Минута прошла, другая потянулась. От напряжения я и об отступлении забыл, хотя ружье держал в постоянной готовности. И вот оно, подходящее мгновение! Прыгнула с таким оглушительным ревом, что я совсем обмер. Однако отчетливо увидел ее в прыжке — с широко раскрытой пастью, разведенными передними лапами с выпущенными когтями. Медведь в ту мизерную долю секунды смог лишь обернуться и вздыбиться, а вот лапы разбросить для того, чтобы принять врага в объятия, как в таких обстоятельствах в медвежьей родове принято, не успел. Думаю я, что именно на всем этом и был построен тигриный прыжок. Хищница сильным махом когтистых лап полоснула сверху вниз жертву по ее открытому брюху, тут же нырнула головой между задних вражьих ног по самые свои плечи и резким рывком отбросила бурую громадину через себя, за свой хвост… Не доведись это видеть самому — никому не поверил бы, что эта животина способна так сильно швырнуть вес, превышающий вдвое свой собственный. Медведь ревел и катался, все больше опутывая себя синими кишками. От ужаса и боли он сначала и не подумал врага своего найти и отомстить, что в медвежьей натуре тоже заложено от рождения. Но на последнем дыхании он отыскал глазами тигрицу и пополз к ней, однако пополз уже с предсмертными замираниями. Она же лежала на валуне, хлеща себя хвостом, в полной готовности к другому прыжку, завершающему. Однако он не понадобился. Тигрица подошла к своей добыче уже в сумерках. Стояла такая тишина, что я едва дышал, слышал бой своего сердца и каждый шаг амбы по сухому листу улавливал. И не мог решить, что же мне делать. Знал я, что она засечет меня при первом же движении, а обходить то место стороною пришлось бы немалым кругом. Тем более что тигрица была возбуждена и очень опасна. Тогда охоту на тигра еще не запрещали. Да коли и существовал бы такой запрет, все равно я стрелял бы в зверину. Это теперь талдычат на разные лады: Допускаю, что теперь это и так. А вот стань кто в те минуты на мое место! Да пойми душу и потребности промысловика, для которого тигр, что ни говори, враг и соперник по промыслам! Кабаны от голода еле ноги волочат, а сколько их десятков тигрице надо для собственного пропитания и для быстро подрастающих и ох каких прожорливых тигрят? Три года она вставала поперек моих дорог, да еще муженек ее временами наведывался. Думаю, из десяти охотников в подобной ситуации девять бы в того амбу стреляли. Десятый оказался бы с тонкой кишкою. Трус в тигра, когда они один на один, не выстрелит. Ну а коли и выстрелит — промажет на свою голову. Вот говорят и пишут, что уссурийского тигра наши охотники к тридцатым годам перестреляли как дорогую добычу. А может и не быть. Это как посмотреть и оценить. Но я так кумекаю: Да к тому же разве сбросишь со счетов тот немаловажный факт, что совсем немного удовольствия ходить по своим охотничьим тропам, оставляя собственные следы рядом со свежими тигриными, а потом обнаруживать, что этот громила внаглую интересовался отпечатками твоих олочей… Скольких охотников в годы той беспощадной войны тигров и людей этот лютый зверь ограбил, разорил и даже задавил! Сколько собак сожрал в то время, когда она для охотника значила все равно что лошадь для крестьянина в страду… Вот спроси промыслового охотника, кого он станет стрелять первого, если, предположим, увидит на своем участке сразу тигра, изюбра и кабана? Пусть даже еще и медведя. И потому-то я в тот поздний вечер взял ту тигрицу на мушку. И было у меня тогда два добрых трофея на один выстрел, да еще в километре от жилья. Такой фарт нашему брату редко когда удается, и только не знающий сути нашей жизни человек может мне или такому же бедолаге позавидовать… Все в дело пошло, ничего не пропало, потому что ночи приходили уже холодными, с заморозками… Хозяйство свое поправил, жену и стариков в новое одел, сыну велосипед купил, а себе преотличный тройник. Так что и ты постарайся меня понять и не суди строго. И тогда я не был браконьером, и теперь себя им не считаю… Да, чуть не забыл. Тигрят-то, трехмесячных, мы с соседом через пять дней нашли и поймали, отходили и выгодно сбыли на зообазу. И когда тигров в моих угодьях совсем не стало, намного спокойнее было промышлять и добычливее…. Тигра охранять надо в заповедниках и заказниках, а не в охотугодьях. Как говорится, кесарю кесарево, а богу богово. Однажды я с Андреем Ефремовичем коротал ночь у костра. Развели мы его поздно, материала для долгого огня наготовить не успели, и потому после чая решили натаскать еще сушняка. И всего в какой-нибудь полусотне метров от табора увидели свежайшие тигриные следы! Конечно же, та ночь спокойной быть уже не могла. Мы много говорили, и больше всего, разумеется, о тигре. И вот еще какую быль поведал мне Ефремыч. И повторю еще раз: Никакой он не рачительный хозяин, а истребитель нужного людям копытного зверя. И еще об одном напомню: Ночью дверь спокойно во дворик не откроешь. Я вот свой первый страх помню уже подолее сорока лет и не забуду его, наверное. Мне тогда шел двадцать второй год, я только что вернулся из армии, неделю понаслаждался веселой и сытой волей, а потом — в тайгу. Май был в самом разгаре, уже начиналась пантовка. Отец мой в ту ночь сидел в двух километрах от меня. Разделывая свою добычу, услышал я выстрел с родительской стороны. Промазывал он очень редко, понапрасну не стрелял, и решил я, что теперь удача пришла и к нему. Вообще в крови у нас было такое правило: Вырубил я панты, освежевал быка, разделал его, потом принялся таскать тяжелые поклажи на нашу базу, которая стояла между моим и батиным солонцами. Костер под котлом с водою развел. Со второй ходки с улыбающимся отцом встретился…. Ухайдакались мы в тот день, но были довольны. Радость окрыляет и располагает к откровенным разговорам. Батя в тот день столько рассказал мне об уссурийской тайге, какой он ее застал в мои лета, что хватило бы для обвинительного приговора тем, кто красоту эту и богатства вырубил во имя мирового коммунизма. И вот уже вечером, увязав на понягу последнюю ношу от своего пантача, порешил я сбегать на Бикин — искупаться, поплавать, помыться, а заодно разведать, не ходят ли изюбры на водоросли в заливы, и если да, то в ближайшие дни стоило попытать нового счастья с оморочки. У промысловиков ведь тоже частенько день целый год кормит. Метров триста до Бикина было. Примчался я налегке на косу, глубоко выпятившуюся в речку, и с разгона плюхнулся в воду, от счастья бултыхаясь и вскрикивая … Минут десять радовался жизни и уходящему дню. Солнце уже скрылось, и небо все больше распалялось, вот я и заспешил. И увидел… сразу трех тигров. На кромке леса у основания косы. Два сидели рядом в одинаковых позах — по-собачьи — и меня с любопытством разглядывали, третий же нервно ходил от одного края косы до другого, зло хлестал себя хвостом и недовольно время от времени ревел. То на тех двоих бросал он взгляды, то на меня косился… Я обмер. Больше этакой беспечности после того случая я никогда не допускал. А путь к избе мне был отрезан. Отошел я на самый краешек косы, уже мокрой от воды, и для начала решил подождать и обдумать ситуацию со всех сторон. Успокаивал себя тем, что в случае чего прыгну в речку. Но это было крайним шагом, потому что от косы бешеный поток устремлялся к другому берегу. Уплыть туда, конечно, можно было, хотя и с риском утонуть. Ну а что дальше? Темень ведь совсем уже придавливала, а ночи были прохладными и сырыми. Страсти и страхи накалялись. Один зверина невозмутимо, словно и не человек перед ним, прошел по косе в мою сторону метров десять, равнодушно при этом на меня поглядывая, а два других стали сражаться. Ближний ко мне обернулся к драчунам и прилег, с интересом наблюдая за их занятием. И тут я догадался, что попал на тигриную свадьбу, и на одну невесту претендовали сразу два жениха. Это уже потом я стал припоминать свадебные картинки да обряды, тогда же весь был в тисках страха. Но только туда зашагал, стараясь не шуметь галькой, как тигрица несколькими прыжками преградила мне дорогу, да еще, стерва, на передние лапы припала и хвостом завиляла, вроде бы пошутковать меня приглашая. Мне, конечно, было вовсе не до шуток, и я отступил на исходную позицию. А соперники конфликтовали все злее. Но Господь, видно, с иронией подумал: Громилы пасти свои разевали во всю ширь, лапами с выпущенными когтищами остервенело махали. Но крови не было, потому что дрались не всерьез, обыкновенными тумаками и оплеухами. Мелькали такие моменты, что задавить соперника было проще простого — сомкни челюсти на оказавшейся перед мордой вражьей шее — и вся недолга. Подрались они, разбежались и раз, и другой, и еще. И бывало, этот огромный страшный ком поединщиков на несколько метров ко мне подкатывал, расшвыривая гальку, и мне оставалось единственное: И стал я, совсем потеряв голову от страха, истово молить Бога спасти меня. Клялся отблагодарить всей жизнью с верой и молениями, обещал изучить и все время читать Библию, иконами обзавестись… И при этом крестился, взирая на небо. И Бог меня из той беды вызволил… Хотя, может, и отец оказался моим Богом, не знаю… Это особая тема разговора — о Боге-то. Трудная… Дай досказать о своем неожиданном спасении. Обеспокоенный батя с фонарем пошел меня искать, потом услышал далекий тигриный рев и, враз обо всем догадавшись, отважно двинулся ТУДА. И под громы сражений вышел он к самой кромке леса у основания той почти роковой косы. Тигрицу он увидел в десятке метров от себя, она сидела к нему спиной, он ее первую и положил. А распаленные женихи так увлеклись своими проблемами, что или выстрела не услышали, или не обратили на него внимания. Я же был возле отца через каких-нибудь тридцать секунд после выстрела… Меня всего колотило, я обливался слезами и слова не мог вымолвить. А после этого возмездия рухнул на булыжник. Это потом я упрекал себя: В тайге чаще обычного доводится обдумывать уже случившееся. А рассказал я тебе это для того, чтобы понял ты и согласился, что в угодьях охотника стрелять по тигру часто он сам и вынуждает. И еще раз я выскажусь: Хотите охранять этого красавца — открывайте больше охраняемых территорий с запретом всякой хозяйственной деятельности. А в угодьях общего пользования одно из двух: Долго я потом спорил с Андреем Ефремовичем, доказывал, что мирное сосуществование между тиграми и охотниками вполне возможно, но он был непреклонным. И все же я стоял на своем. Неужели и к нему ты так же категоричен? Медведь — не тигр! Мишку просто не надо трогать не умеючи и признавать его право на добытого зверя. А на этих зверей — чушек главным образом — он имеет виды в основном в бескормицу. Опасны шатуны, однако бывают они не каждый год и злобствуют не более двух-трех месяцев. Переждал их — и успокойся. Что же сказать о тигре? Кабан ему нужен постоянно, и тут перекрещиваются интересы амбы и охотника… Скажи-ка, как должен глядеть на тигров промысловик, когда по их милости копытного зверя стало совсем мало, а на оставшихся запрещают охоту ради прокорма хищника? Когда он регулярно жрет свеженину и давит зверей расточительно, охотник же вынужден довольствоваться беличьими тушками да тушенкой. А ведь консервы не только покупать приходится, но и заносить в тайгу на собственном горбу. Нечего становится делать их сыну и внуку. Да-да, знаю, что хочешь ты мне возразить: Однако все согласны, что тигры давят во много раз больше, чем охотники всех категорий… Но главная причина моей неприязни к тигру в другом. Он оказывает на человека неодолимое психическое влияние. Остановился, поразмыслил и дальше пошел. Сердце к горлу поднимается, коленки вздрагивают… Наши первобытные предки были в числе обычных жертв полосатого, и это хранится в закоулках нашей памяти. Так кому же, какому промысловику интересно с этим страхом мириться? Когда зимой остаются они наедине с тайгой и небом? В эти самые мгновения недалеко за нашими спинами хрустнула сухая ветка под тяжелой лапой… Под тигриной, конечно…. Связаться по вопросам размещения книг: Главная Авторы Книги Жанры.
https://gist.github.com/038f719bfaeb33bd65a9690a75a37717
https://gist.github.com/f674c6a74204e9e3bd0c7103038d92e8
https://gist.github.com/ed18c3a5d40a8afb1ed703f9873c20a7