Содержание и анализ произведения "Судьба человека" Шолохова
Судьба человека [1/3]
Судьба человека
Обещал вернуться через два часа. Хорошая попалась мне девка! Высоко поднял комендант свои белые брови, спрашивает: Нашли ошибку в тексте? Есть идеи, как лучше пересказать эту книгу? Сделаем пересказы более понятными, грамотными и интересными. В первую очередь мы пересказываем те книги, которые просят наши читатели. Каждый может внести свой вклад. Жеребёнок , Нахалёнок , Шибалково семя. Нет пересказа нужной книги? Советская литература Михаил Шолохов Судьба человека Продолжение текста после рекламы. Брифли, текст доступен по лицензии Creative Commons BY-NC-ND. Ваши оценки помогают выделять лучшие пересказы и переписывать худшие. Вопросы и комментарии Что-то было непонятно? Имя и фамилия автора произведения:
Первая послевоенная весна была на Верхнем Дону на редкость дружная и напористая. В конце марта из Приазовья подули теплые ветры, и уже через двое суток начисто оголились пески левобережья Дона, в степи вспухли набитые снегом лога и балки, взломав лед, бешено взыграли степные речки, и дороги стали почти совсем непроездны. В эту недобрую пору бездорожья мне пришлось ехать в станицу Букановскую. Мы с товарищем выехали до восхода солнца. Пара сытых лошадей, в струну натягивая постромки, еле тащила тяжелую бричку. Колеса по самую ступицу проваливались в отсыревший, перемешанный со снегом и льдом песок, и через час на лошадиных боках и стегнах, под тонкими ремнями шлеек, уже показались белые пышные хлопья мыла, а в утреннем свежем воздухе остро и пьяняще запахло лошадиным потом и согретым деготьком щедро смазанной конской сбруи. Там, где было особенно трудно лошадям, мы слезали с брички, шли пешком. Под сапогами хлюпал размокший снег, идти было тяжело, но по обочинам дороги все еще держался хрустально поблескивавший на солнце ледок, и там пробираться было еще труднее. Только часов через шесть покрыли расстояние в тридцать километров, подъехали к переправе через речку Еланку. Небольшая, местами пересыхающая летом речушка против хутора Моховского в заболоченной, поросшей ольхами пойме разлилась на целый километр. Переправляться надо было на утлой плоскодонке, поднимавшей не больше трех человек. Вдвоем с шофером мы не без опасения сели в ветхую лодчонку. Товарищ с вещами остался на берегу. Едва отчалили, как из прогнившего днища в разных местах фонтанчиками забила вода. Подручными средствами конопатили ненадежную посудину и вычерпывали из нее воду, пока не доехали. Через час мы были на той стороне Еланки. Шофер пригнал из хутора машину, подошел к лодке и сказал, берясь за весло:. Хутор раскинулся далеко в стороне, и возле причала стояла такая тишина, какая бывает в безлюдных местах только глухою осенью и в самом начале весны. От воды тянуло сыростью, терпкой горечью гниющей ольхи, а с дальних прихоперских степей, тонувших в сиреневой дымке тумана, легкий ветерок нес извечно юный, еле уловимый аромат недавно освободившейся из-под снега земли. Неподалеку, на прибрежном песке, лежал поваленный плетень. Во время переправы волна хлестнула через борт низко сидевшей лодки, по пояс окатила меня мутной водой. Тогда мне некогда было думать о папиросах, надо было, бросив весло, побыстрее вычерпывать воду, чтобы лодка не затонула, а теперь, горько досадуя на свою оплошность, я бережно извлек из кармана раскисшую пачку, присел на корточки и стал по одной раскладывать на плетне влажные, побуревшие папиросы. Солнце светило горячо, как в мае. Я надеялся, что папиросы скоро высохнут. Солнце светило так горячо, что я уже пожалел о том, что надел в дорогу солдатские ватные штаны и стеганку. Это был первый после зимы по-настоящему теплый день. Хорошо было сидеть на плетне вот так, одному, целиком покорясь тишине и одиночеству, и, сняв с головы старую солдатскую ушанку, сушить на ветерке мокрые после тяжелой гребли волосы, бездумно следить за проплывающими в блеклой синеве белыми грудастыми облаками. Вскоре я увидел, как из-за крайних дворов хутора вышел на дорогу мужчина. Он вел за руку маленького мальчика, судя по росту — лет пяти-шести, не больше. Они устало брели по направлению к переправе, но, поравнявшись с машиной, повернули ко мне. Высокий, сутуловатый мужчина, подойдя вплотную, сказал приглушенным баском:. Он, видать, такой же шофер, как и твой папанька. Только мы с тобой на грузовой ездили, а он вот эту маленькую машину гоняет. Глядя мне прямо в глаза светлыми, как небушко, глазами, чуть-чуть улыбаясь, мальчик смело протянул мне розовую холодную ручонку. Я легонько потряс ее, спросил:. С трогательной детской доверчивостью малыш прижался к моим коленям, удивленно приподнял белесые бровки. Я вовсе мальчик, и я вовсе не замерзаю, а руки холодные — снежки катал потому что. Через него и я подбился. Широко шагнешь — он уже на рысь переходит, вот и изволь к такому пехотинцу приноравливаться. А тут ведь за ним глаз да глаз нужен. Чуть отвернешься, а он уже по лужине бредет или леденику отломит и сосет вместо конфеты. Нет, не мужчинское это дело с такими пассажирами путешествовать, да еще походным порядком. Ну что ж, пока отдохнем, спешить мне некуда. А я иду мимо, гляжу: Дай, думаю, зайду, перекурим вместе. Одному-то и курить и помирать тошно. А ты богато живешь, папироски куришь. Подмочил их, стало быть? Ну, брат, табак моченый, что конь леченый, никуда не годится. Давай-ка лучше моего крепачка закурим. Он достал из кармана защитных летних штанов свернутый в трубку малиновый шелковый потертый кисет, развернул его, и я успел прочитать вышитую на уголке надпись: Мы закурили крепчайшего самосада и долго молчали. Я хотел было спросить, куда он идет с ребенком, какая нужда его гонит в такую распутицу, но он опередил меня вопросом:. Он положил на колени большие темные руки, сгорбился. Я сбоку взглянул на него, и мне стало что-то не по себе… Видали вы когда-нибудь глаза, словно присыпанные пеплом, наполненные такой неизбывной смертной тоской, что в них трудно смотреть? Вот такие глаза были у моего случайного собеседника. Выломав из плетня сухую искривленную хворостинку, он с минуту молча водил ею по песку, вычерчивая какие-то замысловатые фигуры, а потом заговорил:. За что так исказнила? Только, гляди, ноги не промочи! Еще когда мы в молчании курили, я, украдкой рассматривая отца и сынишку, с удивлением отметил про себя одно, странное на мой взгляд, обстоятельство. Мальчик был одет просто, но добротно: А отец выглядел иначе: Вход Войти на сайт Я забыл пароль Войти. Эта версия книги устарела. Рекомендуем перейти на новый вариант книги! Михаил Александрович Шолохов СУДЬБА ЧЕЛОВЕКА 1 Евгении Григорьевне Левицкой члену КПСС с года Первая посл Цвет фона Цвет шрифта. Михаил Александрович Шолохов СУДЬБА ЧЕЛОВЕКА Евгении Григорьевне Левицкой члену КПСС с года. Перейти к описанию Следующая страница. Для авторов и правообладателей. Да Михаил Александрович Шолохов СУДЬБА ЧЕЛОВЕКА. Евгении Григорьевне Левицкой члену КПСС с года Первая посл Михаил Александрович Шолохов СУДЬБА ЧЕЛОВЕКА Евгении Григорьевне Левицкой члену КПСС с года Первая послевоенная весна была на Верхнем Дону на редкость дружная и напористая. Шофер пригнал из хутора машину, подошел к лодке и сказал, берясь за весло: Высокий, сутуловатый мужчина, подойдя вплотную, сказал приглушенным баском: Мужчина наклонился к мальчику, сказал: Я легонько потряс ее, спросил: На дворе теплынь, а ты замерзаешь? Сняв со спины тощий вещевой мешок, устало присаживаясь рядом со мною, отец сказал: Мне было неудобно разуверять его в том, что я не шофер, и я ответил: Я хотел было спросить, куда он идет с ребенком, какая нужда его гонит в такую распутицу, но он опередил меня вопросом: Выломав из плетня сухую искривленную хворостинку, он с минуту молча водил ею по песку, вычерчивая какие-то замысловатые фигуры, а потом заговорил:
Структура номера счета плана счетов бюджетного учета
Способы обналичивания материнского капитала
Скрутить пробег на бмв 3 е90
Рубль к бивалютной корзине
Аватарки девочки рисованные