Ссылка на файл: >>>>>> http://file-portal.ru/История московской редакции телевидения/
Центральное телевидение Гостелерадио СССР
Телеканалы Москвы: список, контакты, адреса и телефоны | Дикторы.ком
Виталий Козловский - Телевидение. Взгляд изнутри. 1957-1996 годы
Первое упоминание появилось еще 26 мая года в Постановлении Совета Министров СССР. Оно обязывало создать новые главные редакции на базе Центрального телевидения, в том числе и Главную редакцию программ телевидения для Москвы. Но само постановление Совета Министров появилось не на пустом месте. Это постановление можно считать переломным событием в истории советского телевидения и точкой отсчета процесса создания Московской редакции. За предыдущие 3 года не было ни одного постановления ЦК, касающегося работы нового средства массовой информации. А в году, кроме основного, было принято еще 6 постановлений ЦК КПСС, в которых перед телевидением ставились все новые и новые задачи. На мой взгляд, партийное руководство осознало серьезно возросшую роль телевидения в пропагандистской работе. Телевидение завоевало признание миллионов людей, оно стало для них поистине окном в мир. Вот хотя бы несколько примеров. Репортаж проводился с помощью всего лишь двух передвижных телестанций, но впечатление было огромное! Кстати, организовал и проводил его, как и несколько последующих репортажей, будущий первый главный редактор Главной редакции программ телевидения для Москвы Николай Петрович Мушников. Трансляция вызвала огромный резонанс в стране. Каждый день транслировалось свыше 50 фестивальных передач. На 14 дней все, кто мог, прильнули к экранам телевизоров. Все эти события, а также многие другие благодаря телевидению стали доступны для зрителей по всей стране. Телепрограммы помогали формировать общественное мнение, создавать настроение людей, стали служить мощным средством воспитания. Однако, пристально присмотревшись к телевизионным программам, партийное руководство обнаружило в них массу недостатков, особенно с точки зрения пропагандистской работы. Вот почему потребовалось срочное вмешательство, принятие серьезных организационных мер. Не случайно, поэтому, основное внимание было сосредоточено на недостатках в его работе: Постановление предусматривало ряд мер по резкому улучшению работы телевидения, в том числе разработку новой структуры Госкомитета по радиовещанию и телевидению. Ранее существовавшие главные управления были преобразованы в главные редакции, состоящие из вещательных отделов. Комитет приобрел форму творческой организации, которая создала условия для улучшения программ вещания. В этой обстановке, конечно, Московский горком партии не мог остаться в стороне, он рьяно взялся за создание собственной редакции на телевидении. В городском комитете КПСС предложили создать московскую редакцию телевидения. Главное же, Москва — город с большой историей, огромный промышленный и культурный центр. Чтобы целенаправленно, широко и всесторонне показывать по телевидению жизнь столицы, надо хорошо знать город, его прошлое, на стоящее, перспективы развития. Специальная редакция лучше может выполнить эту задачу. Тем более, что условия для этого есть. Вторая программа Центрального телевидения, напомнили в горкоме, в другие города не транслируется. Было бы странным не давать москвичам специальных передач о Москве. Начать надо такие передачи хотя бы в пределах одного часа в день, а затем, с развитием телевидения, когда увеличится число программ, Москва, естественно, будет иметь свою отдельную телевизионную программу. Этот разговор следует вспомнить потому, что он в какой-то степени раскрывает цели, задачи и перспективы развития московской редакции. Дальше события развивались по старинной народной пословице: Новая редакция в основном выходила из недр редакции Кузакова. То есть оторви от себя и отдай другому. И тут началась борьба за каждого человека между Н. Мушниковым, назначенным первым главным редактором новой редакции, и К. Мушников, так как за ним высился грозный горком партии. Правда, люди приступали к работе еще до утверждения штатного расписания. Дошла очередь и до меня. Однажды вечером Николай Петрович Мушников пришел ко мне домой мы жили в одном доме на Шаболовке, напротив Центрального телевидения. Практически Николай Петрович создал информационную службу Центрального телевидения и руководил ею 4 года. Поэтому городской комитет партии не мог найти лучшей кандидатуры для организации Московской редакции. Я относился к нему с большим уважением. Николай Петрович предложил мне перейти вмести с ним во вновь создаваемую Московскую редакцию, но уже не старшим редактором, а заведующим отделом. Многих подробностей будущей работы он и сам не знал. Но привлекали его энтузиазм, вера в то, что все получится, обещание полной поддержки, что во все времена было немаловажно. Главная редакция программ телевидения для Москвы была призвана освещать производственную и культурную жизнь города, работу местных партийных, советских и общественных организаций столицы, условия жизни и быта москвичей. Сразу же встал вопрос об источниках информации. Здесь же не было ничего. Спасло нас то, что коллектив был дружным, знающим — опытные редакторы, режиссеры, авторы. Основными источниками информации стали райкомы партии. В каждом из них нам выделили определенного человека, с которым мы связывались ежедневно. Правда, чаще всего нам давали информацию о собраниях и заседаниях для райкома это было самым важным , но мы их все время ориентировали на другие события в районе, и постепенно они поворачивались в нужную нам сторону. Я смотрел заметки о важнейших событиях и отмечал, что мы смогли осветить, а что нет. Не обходилось и без упреков в адрес редакторов — почему вы не знали о таком-то событии, почему мы остались в стороне или сняли менее важное событие? В первое время вся редакция оба отдела находилась в одном большом зале бывший конференц-зал во 2-м корпусе на Шаболовке. В этом была и хорошая сторона — работали дружно, весело, все время обменивались новыми идеями. Лишь через несколько месяцев мы получили комнату для отдела городской хроники, и больше не было ничего в течение четырех лет. Рядом стояли столы всех редакторов. Сюда же перед выпуском приходили режиссеры, ассистенты, помощники и дикторы для подготовки выпуска к эфиру. Здесь же толпились авторы, кинолюбители. Трезвонили сразу несколько телефонов. Говорили друг с другом сразу все. Посторонним людям это напоминало небольшой сумасшедший дом. Но нам так даже лучше работалось. Все были на глазах; сразу же шел обмен мнениями; никого не надо было вызывать — все были вместе. Вместе и работалось дружнее. Однако эти опасения оказались несостоятельными: Нет у них для этого времени и возможностей. Взять, к примеру, хронику. Никто отделу городской хроники такой информации не передавал по телетайпу и не присылал по почте. Ее надо готовить самим. И в этом трудность. Но разница не только в тематике, но и в подходе к одной и той же теме. Во время полетов первых советских космонавтов обе редакции хроники занимались одной проблемой, но решали ее по-разному. Для нас главная задача состояла в том, чтобы как можно полнее отразить реакцию москвичей на это выдающееся событие современности. Киносюжеты, снятые в разных частях города, экстренные сообщения с предприятий, принятые по телефону, выступления рабочих, ученых, поэтов, художников в студии — вот что составляло основу наших выпусков. Дело это не менее важное и, пожалуй, более трудное, чем передача готовой официальной информации. Не случайно за эту работу пять сотрудников отдела городской хроники были отмечены приказом председателя Государственного комитета по радиовещанию и телевидению. В жизни Москвы — крупнейшего индустриального центра — ежедневно появляется новое. Только отдел городской хроники, тесно связанный с заводами и фабриками столицы, мог оперативно поддерживать и пропагандировать важнейшие начинания на московских предприятиях. В те годы самым больным вопросом для нас был вопрос о киносъемках. Ведь надо не только знать о событиях, но отразить их на кинопленке, в крайнем случае — на фото, чтобы можно было показать в выпуске. Здесь-то в первую очередь и сказалось негативное отношение к Московской редакции, которое возникло сразу же и продолжалось несколько лет. Появился лишний конкурент во всем — в творческом плане, в борьбе за эфир, за производственные возможности, даже за помещения. Но особенно остро велась борьба за киносъемки, от количества и качества которых зависел успех выпусков хроники, качество тематических передач. В отделе кинопроизводства, который входил не в вещательную структуру, а в технический телевизионный центр, работала Наталья Довгалюк, которую знали все редакции. Она распределяла кинооператоров по заявкам редакций. Нам все доставалось в последнюю очередь. Довгалюк, молодая очаровательная блондинка, так и говорила: Даже если были свободные кинокамеры, нам выделяли самых неважных кинооператоров или даже их ассистентов, которые учились на съемках для нас. Особо распределялись съемки со светом, в помещениях. Нужна была громоздкая осветительная аппаратура и, если нельзя было подключиться к местной электросети, то и так называемый лихтваген машина с электрогенератором. Конечно, все это было не про нас. Тут уж и горком не мог помочь. Что интересного произойдет сегодня в столице? И вот кинооператоры вместе с авторами отправились на съемки. Те, кто хорошо знаком с практикой работы редакций хроники на Центральном телевидении, давно уже догадались, что этого, к сожалению, быть не может. При этом следует сказать и об оперативности в съемке киносюжетов. В день опубликования сообщения о созыве Пленума ЦК КПСС по химии нужно было сразу же дать отклики с предприятий химической промышленности. А по существующему порядку заявка в киногруппу подается не менее, чем за два дня для проведения осмотра, составления графиков. В результате только кинолюбители выручили редакцию. Тут за два дня никак не дашь заявку. И вот кинолюбители снимают интересный сюжет, который потом повторяется и по первой программе. Но материалы кинолюбителей часто бракуются в ОТК лаборатории. И часто выручая редакцию, кинолюбители не менее часто подводят ее. В то же время лаборатория проявляет материал кинолюбителей в последнюю очередь, и это тоже сказывается на оперативности в нашей работе. Что же касается киногруппы, то при существующих порядках она не заинтересована в оперативных съемках. Актуальность темы, оперативность в подготовке материала не учитываются на операторских просмотрах и не влияют на оценку сюжета и его оплату. Все это приводит к тому, что от подачи заявки до съемки сюжета проходит 4—5 дней, иногда заявки неделю и больше лежат в киногруппе. На мой взгляд, есть только один способ решить основные проблемы творческого содружества редакторов и кинооператоров хроники. Сейчас творческий процесс разорван, и редакция, отвечая за выпуск, не может в должной степени контролировать подготовку киносюжетов. Надо ликвидировать разрыв, создав единую технологическую цепь: Если из этой цепи вырвать важнейшее звено — съемку, то рухнет вся цепь, что и происходит в настоящее время. Эта статья, как и многие другие статьи моих коллег, ни в коей мере не повлияла на состояние дел. Слишком многие были против, причем, не в интересах дела, а в своих собственных интересах, прежде всего кинооператоры. Но голь на выдумки хитра, и мы прибегли к помощи кинолюбителей. То есть поначалу некоторые из них пришли сами, а мы их с радостью привечали. Для профессиональных кинооператоров мы должны были за сутки подать заявку с приложением сценария, если сюжет не событийный. Провести осмотр места съемки и договориться не только с ее участниками, но и с администрацией, с электриками, чуть ли не с пожарными. На съемку вместе с кинооператором должен был ехать автор, режиссер, администратор, а иногда еще и редактор. Кинолюбитель все делал сам — находил объект, согласовывал с нами сюжет съемки и в тот же день привозил отснятую пленку в редакцию. Постепенно некоторые из них обзавелись своими машинами, лампами освещения и даже собственной проявкой. Из кинолюбителей сразу вспоминаются Семен Мак и Иосиф Теплицкий, как самые энергичные. Были и еще десятки людей. Но тут нам стали, как говорится, вставлять палки в колеса. Какие-то недоучки снимают непрофессионально, позорят нас. На самом деле — элементарная конкуренция. Мы значительно меньше стали давать заявок в киногруппу. Качество съемок кинолюбителей было действительно ниже, чем у профессионалов, но не всегда и не у всех. Однако наиболее сильный удар нам нанесла бухгалтерия. Ко мне, как заведующему, подходили люди из бухгалтерии и отдела кадров и говорили: Дело в том, что с каждым из них мы заключали договор, но не на одну передачу, как в тематическом отделе с авторами сценариев, а на все время работы. То есть он годился для заключения договора и с автором сценария и с композитором, написавшим оригинальную музыку для передачи. Конечно, эти люди были не совсем кинолюбители, так как работали постоянно и на высоком уровне. Они были скорее внештатными кинокорреспондентами. Были и просто авторы, которые находили нужную нам информацию, ездили на съемки с кинооператорами и писали тексты под смонтированную пленку. Среди них стоит выделить Светлану Князеву, Любу Вельскую, Нелю Федину. Но вообще их были десятки, их состав менялся. Многие уходили, так как гонорары были копеечные, а затраты труда — огромные. Но на их место приходили новые — молодые и энергичные, в большинстве — студенты различных вузов. В привлечении кинолюбителей нам очень помогал Николай Петрович Мушников. Он даже стал на общественных началах деканом факультета телевидения Университета рабкоров Москвы, который тоже курировал горком партии. Чтобы завершить тему непризнания Московской редакции, можно сказать и об общестудийных летучках. Сначала они проходили каждое утро, потом — раз в неделю. На них делались обзоры прошедших передач, и затем проводилось обсуждение. Первое время почти на каждой летучке с трибуны раздавался вопрос: Сначала мы пытались что-то доказать, а потом просто перестали реагировать. Хотя было и неприятно. Иногда это просто мешало: Работа в информации — это прежде всего налаживание необходимого рабочего ритма. Могут быть взлеты и падения, хорошие выпуски и неудачные, но если нет определенного порядка, то все пойдет прахом. С утра, ровно в 9. Каждый редактор предлагал свой материал, и я тут же составлял план выпуска. Затем с этим планом шел к Н. Мушникову, который утверждал его. Иногда, правда, вносил поправки: Приходилось тут же изменять план, посылать кинолюбителей на съемки, чтобы успеть дать материал в сегодняшний выпуск. Затем редакторы занимались добыванием информации на завтра, заказами съемок, редактированием текстов к выпуску. Авторы в это время в монтажной готовили каждый свой сюжет и сдавали его редактору. Доброхотове нужно сказать особо. Это был совершенно уникальный человек. По возрасту он был старше всех, ему было лет 40, а нам — меньше Даже вел свою картотеку. Знал, кто в какие годы с кем работал, их карьерный рост, пристрастия и даже недостатки. Для него не было закрытых дверей, и это тогда, когда и по телефону-то нельзя было прорваться даже к небольшому чиновнику. С людьми он умел разговаривать и всегда добивался своего. Во многом благодаря ему выпуски приобретали объемность и значительность. Можно здесь же сказать и о других редакторах. Команда подобралась хорошая, инициативная, энергичная, организованная. Работалось интересно, даже весело. Когда мы собирались утром, то всегда опаздывал один из редакторов, Володя Вдовиченко, самый молодой из нас. И всегда у него была веская причина для опоздания, причем всегда новая. Сколько это ни происходило, он ни разу не повторился. Открывалась дверь, мы уже сидим в кружок вокруг стола и составляем план выпуска, входит Володя и всерьез, без улыбки начинает свой рассказ. В ответ раздается громкий хохот, мы уже не слушаем его и зовем быстрее к нам присоединиться. В остальном Володя был хорошим редактором. Он занимался вопросами спорта, научился сам хорошо снимать и всегда давал в выпуск интересные материалы. Потом он поступил во ВГИК на операторский факультет, а затем даже преподавал там. Вообще каждый редактор в отделе вел какую-то одну тему и был обязан ежедневно давать в выпуск материал по своей теме. В разное время в отделе были уже названные Доброхотов, Вдовиченко, Стрельников, Вороткова, а также Надя Чурсина, Олег Мильков, Люда Вяткова, Володя Глебов, Петр Шмелев, Лева Кокшаров, Александр Кузнецов. Больше всех давал материалов Владимир Федорович Стрельников. Ему досталась тема быта москвичей. Он ежедневно давал в выпуск 2—3 материала об открытии новых магазинов, предприятий бытового обслуживания, открытии новых станций метро, маршрутов городского транспорта и т. Были у него и критические материалы — о работе торговли, непорядках в организациях бытового обслуживания москвичей. Как ему удавалось делать так много материалов? Исключительно за счет привлечения многочисленных авторов и кинолюбителей. Вокруг него постоянно толкались люди. Если бы ему дать волю, весь выпуск состоял бы из его киносюжетов. У Аллы Воротковой материалов было немного, иногда не в каждом выпуске. Но они были по качеству намного выше, все-таки сфера культуры. Да и авторов было намного меньше, зато все с искусствоведческим образованием. Правда, именно с ней произошел случай, который навсегда вошел в устный фольклор Московской редакции. Один не из ее авторов звонит ей и торопливо говорит чтобы не упустить удачу: Я был свидетелем этого разговора и помню ошеломленный вид Воротниковой и ее вопрос: Потом, хохоча, она сказала: Вот что бывает, если автор в погоне за сенсацией берется не за свое дело. Примерно к 18 часам я получал от редакторов почти все материалы выпуска, кто не успевал — продолжал работать со своими киносюжетами в монтажной. Приходил режиссер выпуска, и начиналась верстка. Надо сказать, что режиссеры у нас все время менялись, они в основном работали в тематическом отделе, а к нам приходили по назначению, как в ссылку, но не надолго. Конечно, работа у нас была каторжная. Вместо вдумчивой, неспешной работы над передачей тематического отдела приходилось за полчаса знакомиться с выпуском новостей, расписывая для дикторов мужчине и женщине экземпляры текстов, определяя порядок прохождения — пленка, диктор в кадре, фото, опять диктор в кадре, опять пленка, снова диктор — и так на все 30—40 минут. Делали мы это вместе, так как надо было располагать материалы в выпуске не так, как удобно режиссеру, а по важности сюжетов. Среди режиссеров запомнились Жанна Назарова, Нина Колчицкая, Галина Шестакова, Фрида Горяинова. Затем я бегом мчался к главному редактору подписывать папку. Это было уже часов в 8 вечера. Вскоре Мушников дал мне право подписи, так как невозможно было каждый день засиживаться допоздна. Слава Богу, долго не было так называемого Главлита т. Правда, и когда он появился, к нам не было замечаний, но лишние полчаса он у нас отнимал. Критиковали нас только за качество материалов. Но мы делали, что могли. Вернувшись в отдел тоже бегом, чтобы не терять лишней минуты , я отдавал эфирную папку со всеми подписями и штампом Главлита дикторам. Их всегда было два — мужчина и женщина. В разное время у нас побывали Игорь Кириллов, Виктор Балашов, Володя Ухин, Валентина Леонтьева, Светлана Моргунова, Аза Лихитченко, Людмила Соколова, Маша Булычова и другие. Пока дикторы читали текст и делали свою разметку, в монтажной монтажницы склеивали кинопленку в единый ролик. Нельзя не сказать и об очень нелегком их труде. Ведь не было ни видеопленок, ни электронного монтажа. Каждую склейку приходилось делать так: То же самое делали с другим концом пленки. Потом кисточкой наносили тонкий слой ацетона и крепко сжимали прессом. Таких склеек на одном киносюжете были десятки. В одну смену работали две монтажницы. Сюжетов было как минимум , причем и авторы, и редакторы все время подгоняли — время, время. Пленки из проявки приходили поздно. И если в первую половину дня им делать было почти нечего только то, что оставалось со вчерашнего дня , то вечером начиналась гонка. Иногда эта гонка приводила к печальным последствиям: А бывало и похуже. Однажды произошел случай, о котором говорили в Москве. Это было уже при новом председателе Госкомитета — Михаиле Аверкиевиче Харламове. Он был назначен Н. Сделать его менее официальным, более понятным, более интересным простому зрителю. И надо же такому случиться, что мы его слова претворили в жизнь буквально. Показывая в праздничном выпуске 1 мая, как дружно и весело москвичи вышли на демонстрацию, в спешке монтажницы вклеили кусок пленки наоборот. Времени на просмотр уже не было, и режиссер с дикторами бегом побежали в студию. Мы расположились у телевизора и с усталым удовлетворением смотрели на дело рук своих. И вдруг, о ужас! Демонстранты с флагами и транспарантами пошли вверх ногами и задом наперед. Хорошо, что мы все были молоды, и инфарктов не произошло. Но мы уже начали прощаться со своей работой. Надо отдать должное Харламову, он не стал раздувать историю. К счастью, самое высокое руководство всего этого безобразия не видело, они смотрели первую программу, а мы шли, как всегда, но второй. Даже выговоров никому не было. Однако московские остряки говорили в адрес нового председателя: Из монтажниц следует назвать Ирину Пешкову и Веру Логинову, они были старшими смены и учили молодежь, которая приходила прямо из средней школы. В монтажной дикторы читали текст под пленку. Почти всегда он не совпадал с изображение, так как авторы старались впихнуть в него как можно больше информации. Приходилось на ходу сокращать текст, изменять, кое-где дописывать. В общем, подгонять под изображение. Репетиция была важнейшей частью работы над выпуском. В это время один экземпляр текста выпуска помощник режиссера относил в отдел музыкального оформления. Там подбирали музыку для каждого сюжета в зависимости от его содержания. Репетиция состояла всего в одном прогоне пленки. Второй раз пленку показывать было нельзя, так как она сохла, горбилась и уже не могла бы выйти в эфир. Ведь и до показа дикторам ее несколько раз крутили и монтажницы, и авторы, и редакторы. Дикторы всегда работали четко, и по их вине ни разу не происходило никаких сбоев. Ведь правки вносили все — редакторы, зав. Машинистки были общими на всю редакцию и постоянно загруженными. Да и времени не было. Начальство нас поругивало, но поделать было ничего нельзя. Поначалу — без определенного точного времени, просто по окончании передач 2 программы. Программные службы, конечно, ворчали, но мы не обращали внимания. Тогда это было можно. Не было строгой сетки вещания, а было примерное расписание. Часто вещание второй программы заканчивалось на час-полтора позже объявленного. Естественно, минуя овощные базы. Овощные базы в то время были бичом города. В них гноилось до половины овощей и фруктов, завозимых в столицу. Все это видели, так как по разнарядкам райкомов все рабочие и служащие Москвы участвовали в переборке гнилых овощей. Но никто не мог ничего поделать. И вот придумали выход — везти продукцию села прямо в магазины. Об этом и должна была рассказать журналист Ольховская. Режиссер всегда сидел за пультом, как бы на втором этаже и видел, что происходит внизу в студии, через огромное окно во всю стену. А в студии распоряжался помощник режиссера. Обычно это была молодая девушка, которая ставила титры передачи, расставляла мебель в студии, приводила выступающих, выполняла все команды режиссера, подаваемые в наушники. В тот день помощником режиссера была Зина Корнилова. Она 40 лет не расставалась с телевидением, со временем стала режиссером, а теперь трудится в Совете ветеранов. В студию только что привезли новую, модную мебель, в том числе стулья, очень легкие, на трех ножках. Зина спросила у Ольховской, не заменить ли их на более устойчивые? Но Ольховская была женщиной молодой, тоже модной и попросила оставить все как есть. Ну, и конечно, во время передачи она упала вместе со стулом. Выпуск вел диктор Виктор Балашов — человек огромного роста и с соответствующей фигурой, но немного неповоротливый. Он, естественно, бросился сразу ее поднимать. Зина тоже наклонилась к Ольховской. Крики режиссера в наушники ничего не могли изменить: Поднятие прошло успешно, хотя и не так быстро, как хотелось бы. Но в студию уже набежало начальство. Пришел даже руководитель телевидения Саконтиков, что было совсем уж непонятно. Обычно он и его замы делали вид, что Московской редакции вообще нет, а тут быстро начали выяснять, кому объявить выговора. Почему-то мы тогда очень боялись выговоров. Может быть, даже не каких-то последствий для карьеры, для повышения зарплаты, а просто из-за общественного мнения. Сразу же начинали подходить люди и спрашивать: Надо было десять раз объяснять, как бы оправдываясь. Положение спасла Ольховская, которая сказала, что сама виновата — настояла на трехногом стуле. Инцидент исчерпал сам себя, так как виноватой оказалась пострадавшая. Приходит на память еще один случай чрезвычайного происшествия на выпуске. И опять виноватых не было. К очередному празднованию дня рождения В. Ленина мы решили начать выпуск песней о нем на начальных заставках. Пошли титры, началась тягучая, тяжелая песня:. Песня идет и идет, заставка стоит и стоит… я бегом в аппаратную и кричу режиссеру: А песня все идет:. В аппаратную врывается зам. Вы с ума сошли! А ему теми же словами: Стоим и соображаем уже коллективно. Хорошо, что в этот момент кончился куплет, и звуковую пленку с песней остановили. Однако слова песни помню до сих пор. Никаких последствий не было, никто из начальства не сказал ни слова. Так что хорошо, что не прервали. Первый год работы Московской редакции совпал с открытием 22 съезда КПСС 17 октября. Вот здесь направляющая роль горкома партии сказалась в полной мере. Правда, никто из журналистов на это не жаловался. Не надо было ничего выдумывать. Поскольку синхронные материалы то есть запись звука были редкостью, то под немую пленку митингов, трудовых вахт рабочих и строителей можно было подложить любой текст. И дальше под бравурную музыку шли киносюжеты, часто отличающиеся друг от друга лишь названием предприятий, фамилиями рабочих и цифрами выполнения плана. Между собой у нас в основном шли разговоры о том, что через 20 лет будет построен коммунизм. У некоторых главное внимание обращалось на материальную сторону: Помню, как мы со Стрельниковым шли в столовую обедать, и он спросил, буду ли я ходить на бесплатные обеды. Немного помявшись не противоречу ли я будущей политике партии , я сказал, что лучше буду ходить домой благо жил напротив студии , так как общие обеды наверняка будут плохими. В то время нам, молодым, 20 лет казались почти вечностью, и мы думали, что все сбудется, раз так намечено. Еще одной запомнившейся политической кампанией стало освещение жилищного строительства в Москве. Хрущева к 21 съезду партии, в которых предлагалось за 12 лет решить проблему обеспечения людей жильем. Московский горком КПСС поставил задачу всем средствам массовой информации: В горкоме партии был создан штаб по руководству строительством. В него вошли не только строители, партработники, но и представители прессы — московских газет, радио и телевидения. От Московской редакции в него вошел Сергей Иванович Барков — ответственный секретарь. Каждый день он звонил из горкома и передавал информацию для выпуска. Звонил он и в тематический отдел, но у них цикл подготовки передач занимал дни и недели, а у нас его сообщения выходили в тот же день. В них сообщалось, сколько квадратных метров жилья сдали передовые строительные тресты, кто отстает, причем в обоих случаях назывались фамилии руководителей. Часто мы успевали сопровождать устные материалы киносюжетов и фотоочерками. Надо сказать, что эта работа была очень действенной. Ведь мы не сами придумывали, а сообщали факты с подачи горкома. Бывали случаи, когда руководители строительных организаций звонили нам и просили не давать критических материалов, заверяя, что в ближайшие дни исправят положение. С согласия горкома мы шли на это — ведь главным был успех дела. Сегодня строительная организация министерства речного флота, возглавляемая т. Соболевым, в Киевском районе на улице Фили-Почтовая сдает жилой корпус площадью кв. Москвичи получают кв. Это значит, что еще шестьдесят московских семей скоро станут новоселами. Ежедневно десятки тысяч квадратных метров жилья сдают строители Москвы. Вот почему с досадой мы говорим о тех, кто в этом всеобщем движении вперед отстает и тормозит успешное выполнение поставленных задач. Вот вы, товарищ Климов! Почему вы как начальник управления допустили, что срок сдачи вашей стройки затянулся на четыре дня? До сих пор он не сдал дома по Силикатному проезду и на Мосфильмовской улице. Задолжность москвичам составила более 3 кв. Такие же боевые выпуски готовились каждый день. По телевидению регулярно выступали управляющие трестами, секретари партийных организаций и строек, руководители партийных и хозяйственных организаций районов столицы. Они рассказывали москвичам, что сделано и что делается, чтобы обязательства года были выполнены точно и в срок. Иногда дело доходило до курьезов. Об одном таком случае рассказал в редакции секретарь МГК КПСС т. Однажды в горкоме партии один из управляющих трестами, резко критиковавшихся за срыв сроков сдачи жилых домов, просил не сообщать их фамилии по телевидению. Приходишь домой, а сын говорит: А сам как работаешь? Вот тебя сегодня по телевизору так критиковали — будь здоров! Результаты работы оказались впечатляющими. Годовой план строители не только выполнили, но и перевыполнили. Многие из них получили правительственные награды. Орденом был награжден и Сергей Иванович Барков. Мы тоже были отмечены — получили премии: Мушников - 50 р. Редактор Вороткова, режиссер Колчицкая, помощник режиссера Виноградова — благодарности. Редакция постепенно становилась на ноги, достойно входила в общий телевизионный эфир со своими передачами. Они занимали значительную часть второй программы, а лучшие из них показывались и по первой программе. Госкомитет заслушал отчет Н. В последующие годы мы продолжали уделять основное внимание промышленности и строительству. Много материалов почти в каждом выпуске мы посвящали распространению важных починов, например, соревнованию за звание бригад коммунистического труда, почину Гагановой, которая из передовой бригады перешла в отстающую и вывела ее в передовые, починам строителей Ламочкина и Затворницкого, предложившим различные формы хозрасчета и т. Однако все эти почины, которые в основном тоже рождались в горкоме партии, постепенно забюрокрачивались, внедрялись насильно и неизбежно глохли. Несколько оживляла выпуски международная тематика. Продолжался не только качественный, но и количественный рост редакции. Дополнительно вводилось 14 штатных единиц. В новостях впервые правда, редко стали использоваться репортажные включения передвижных телевизионных камер ПТС , это произвело громадное впечатление, причем не только на зрителей, но и на самих работников телевидения. Расскажу об одном случае: Как же серо выглядели на его фоне обычные киносюжеты! Небольшие интервью, взятые у передовиков производства прямо в цехе, у станков, намного украсили передачу. Врезки с ПТС будут давать теперь регулярно. Новым заведующим стал Владимир Ватолин. Однако понятно, что история создания редакции началась значительно раньше. Все Центральное телевидение пока что московское, в основном готовит передачи о столице. На самом деле утренний разговор за редакторским столом выглядит примерно так: Такое положение существует на протяжении многих лет. Чтобы процесс был единым, необходимо прикрепить кинооператоров к редакциям хроники. Таким образом, наши кинолюбители обрели общественный статус. Наш рабочий день строился так. Но вернемся к нашему типовому рабочему дню и процессу подготовки выпуска новостей. Пошли титры, началась тягучая, тяжелая песня: Ленин — всегда живой, Ленин — всегда с тобой, В горе, надежде и в радости. Ленин — в моей судьбе, Ленин — в счастливом сне, Ленин — в тебе и во мне….
Реорганизация фсо россии
Где оплатить интернет йота
Инструкция по эксплуатации инверторного сварочного аппарата
Центральное телевидение СССР
На садовой ромашке тля что делать
Какую построить теплицу
Высота равна медиане
История телевидения.
Сколько стоит монета 1952 года 15 копеек
Прикольные стихи к подаркам на юбилей женщине
Становление и развитие отечественного телевидения
С другом держатьсяза руку
Цитаты о прошлом настоящем и будущем
Верю что найду любовь
Телевидение: история создания и развития. История телевидения в России
Расписание автобуса артем хабаровск